Острые встречи в Берлине

Как воспринимали партизанского комбрига Виктора Ливенцева бывшие солдаты вермахта

Эти встречи остались в моей памяти навсегда, ибо они были настолько неожиданны и непредсказуемы, все происходившее тогда в столице ФРГ воспринималось очень волнующе, порой даже болезненно и настороженно. Представьте себе, уважаемые читатели, такую ситуацию: через многие десятилетия после окончания войны в Берлин приехали ветераны Беларуси, России, Украины.

В Панкове, где наша боль и слава

Проходил митинг, возлагались венки к крупному советскому мемориалу в пригороде Панков Шенхольцер Хайде. Комплекс состоит из нескольких монументов, в каждом из которых свое содержание, свой печальный и волнующий символ. «Обнажите головы, здесь покоятся вечным сном советские воины, герои Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. Они отдали свою жизнь за ваше счастье», — гласит надпись.

Всего на мемориале 120 братских могил, в которых захоронено 13 200 человек.

Познакомьте меня с белорусским партизаном

Без всякого преувеличения, исключительное внимание, интерес, даже вполне понятное любопытство немцев привлек наш легендарный партизанский комбриг Герой Советского Союза Виктор Ливенцев. Особенно это касалось бывших солдат вермахта, и их можно было понять. Действительно, самый настоящий партизан со звездой Героя на груди собственной персоной — в Берлине, даже в Рейхстаге.

…Замечаю: старый немецкий ветеран, тяжело ступая и опираясь на трость, направляется к Ливенцеву поближе. Пробрался через толпу и стал рядом с ним. Я также нахожусь здесь, ожидаю, что же будет дальше. Немец о чем-то тихо спрашивает Мюллера Карла-Ханца, полковника армии бывшей ГДР, он учился в Советском Союзе, русским языком владеет отлично.

— Наш ветеран просит познакомить его с белорусским партизаном, — обращается ко мне Мюллер. — Он воевал, был в советском плену, о войне остались страшные воспоминания. Можно его представить вашему Герою Советского Союза? Очень хочет с ним пообщаться…

Передаю эту просьбу Ливенцеву.

— А почему бы не познакомиться? — отвечает Виктор Ильич. — Сейчас-то мы не воюем, мне также важно знать, как осмысливает прошедшее немецкий ветеран.

У нас хороший характер

Мюллер переводит этот ответ немцу. Тот приветливо улыбается, торопливо протягивает свою руку Ливенцеву, будто боится упустить этот необычный для него момент.

Сразу же интересуется, сколько Ливенцеву лет. Когда узнает, что уже скоро 90, удивленно качает головой и смотрит на нашего ветерана с каким-то недоверием. Можно понять этого немца. Потому что, слава богу, совсем не выглядел тогда на столь солидный возраст Виктор Ильич. И глаза его были полные задора, и улыбка жизнерадостная и добрая, и походка легкая и уверенная, и рукопожатие крепкое. А память — впору молодым позавидовать. Во всем облике нашего прославленного партизана, в его манере держаться, говорить была какая-то лихая удаль. Возможно, помимо его крепкой родословной, это объясняется еще и тем, что Виктор Ильич когда-то служил в кавалерии, многое от нее и осталось навсегда в его характере. Да и будем откровенны, Виктор Ильич в определенном плане представлял в Берлине Беларусь-партизанку.

Безусловно, незаурядность Виктора Ильича сразу же оценил немецкий ветеран. Он что-то оживленно говорит, Мюллер переводит:

— Наш ветеран говорит, что русские солдаты очень крепкие и выносливые, он убедился в этом во время войны. Их закалили ваши сильные морозы и тяжелая жизнь в Советском Союзе. И ему самому это пришлось вынести в советском плену.

— Жизнь у нас была разная, но очень интересная, ведь мы созидали. И мы ею были довольны. К сожалению, все перечеркнула страшная война, — лицо Виктора Ильича посуровело. — Что же касается советского солдата, то война показала, на что он способен. И дело здесь не только в русских морозах, хотя они действительно иногда здорово донимают, и иностранцы их боятся. Дело в характере наших людей. Он очень крепкий, для многих, тех же иностранцев, в чем-то загадочный, непонятный. Но хороший характер…

Необычное интервью

Виктор Ильич говорил спокойно, даже в определенной мере сдержанно. Чувствовалось, однако, хочется ему сказать нечто гораздо больше, может, даже резче, но не позволяет себе: зачем обижать этого старого больного немца. Да мы ведь у немцев в гостях, и наш ветеран держался с присущим ему тактом, исключительно достойно и гордо.

— Как сегодня белорусский партизан относится к нам, немцам? Ведь все-таки мы начали войну.

— Да, это так, фашисты пришли на нашу землю с войной и столько горя принесли, что мы его не забудем никогда… Ту жестокую войну развязал Гитлер, он и прямой виновник всех бед. Немецкий народ здесь ни при чем…

— Однако не исключено, что на Германию мог бы напасть Сталин? — задает вопрос уже другой немец. — И многие историки считают, что подобное вполне могло произойти.

— Но мы сейчас говорим не о том, что могло бы произойти, а о том, что случилось в 1941 году, когда нацистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Значит, правда на нашей стороне.

— Что бы сейчас вы хотели пожелать немцам? Не как бывший партизан, а как гражданин европейской страны?

— Партизанские годы у меня на всю жизнь, такое не забывается. Мы воевали в тылу врага, нам было очень тяжело, особенно когда видели сожженные белорусские деревни, расстрелянных безвинных мирных жителей. Поэтому наша память о них — наш нравственный долг. Что хочу пожелать немцам? Давайте жить и сотрудничать так, чтобы никогда больше не приходили войны ни в нашу Беларусь, ни в вашу Германию. Ради этого мы и собрались сегодня у мемориала погибшим советским воинам в Панкове. Видите, что гласит надпись: советские воины отдали свою жизнь за ваше счастье.