Дети войны, объединяйтесь!

Дети войны, объединяйтесь! Из почты главного редактора Уважаемый Павел Изотович! Пишу с надеждой, что опираясь на Ваш и Вашей газеты авторитет, Вы сможете помочь нам сдвинуть с мертвой точки решение давно назревшей проблемы. Не сегодня и даже не вчера появилась идея об организации белорусской республиканской общественной организации «Дети войны», в которую входили бы люди, на чьи хрупкие детские плечи когда–то всей своей жестокой тяжестью обрушилась Великая Отечественная война. Нередко возникает вопрос: почему фактически забыто и потеряно целое поколение — поколение детей солдат, одержавших победу, солдат, отдавших свои жизни в борьбе с фашизмом, солдат, которыми гордится народ, но чьи сыновья и дочери стали послевоенными скитальцами и мучениками? Моя судьба типична для того времени. Отец погиб под Москвой в 1941–м: как рассказал очевидец, он предпочел смерть вражескому плену. Сначала нам, его детям, пришлось познать все ужасы оккупационного режима, набеги фашистских карателей, поскольку в 1942 — 1943 годах мы жили в партизанской зоне. Помню, когда увидел возле своего дома отряд гитлеровцев, а играл я на другом конце деревни, бросился бежать с криком «мама!», но ноги отказали, и до дома я уже полз на коленках... В тот раз мы уцелели, правда, не все. Расстреляли четыре семьи. Среди соседей Хрущевых были и мои друзья–сверстники... Затем жизнь в лесу, облава. Меня и младшую сестру мама зарыла в мох на островке в болоте, наказав нам искать тетю в другой деревне, если останемся живы, а сама готовилась погибать. На наше счастье, немцы и полицаи не захотели лезть в болото. Потом, осенью 1943 года, вывоз под конвоем в Германию, побег из колонны всей семьей на привале. Восемь месяцев скитались по прифронтовой зоне: голод, холод, всевозможные болезни, страх, издевательства... При воспоминании сердце кровью обливается. Уже тогда, в детстве, было потеряно здоровье, и вся дальнейшая жизнь прошла «на таблетках». В июне 1944–го — освобождение. Возвратились на родину в Дрибинский район. Что там увидели? Ни кола, ни двора — одно пепелище. Мама, получив похоронки на нашего отца и нашего старшего брата, слегла. Остались мы четверо, от 7 до 15 лет, беспризорными. Старший брат работал в колхозе, а остальные пошли в люди, или, как тогда говорили, в старцы. До сих пор в ушах звучит: «Старец идет!» А старцу всего–то 7 — 9 лет. И теперь, по прошествии стольких лет, мне просто больно что–нибудь у кого–нибудь просить. Даже заявление написать, где есть слово «прошу»... Уже давно приходила в голову мысль об обществе «Дети войны». Но плохое здоровье, депрессии не давали возможности взяться за дело. И вот когда прочитал в газете, что в соседней России детьми войны заинтересовались — инициатором выступил Всероссийский женский союз «Надежда России», затеплилась надежда: может, и у нас найдется общественное объединение, готовое вооружиться этой гуманной идеей? Надеюсь на других, потому что сами дети войны — уже очень пожилые и в основном слабые здоровьем люди. Хочу подчеркнуть: я не ставлю никаких меркантильных целей. Но мне представляется ханжеством высказываться о почитании памяти тех, кто отдал жизнь за Родину, за Победу, если нет достойного места в истории детям этих героев. Мы — а в этом письме я выражаю мнение своих друзей и знакомых такого же возраста — считаем: * назрела необходимость создания белорусской республиканской общественной организации «Дети войны», которая стала бы связующим звеном между поколением детей войны Великой Отечественной и государством; * необходимо принять закон об общегосударственном статусе детей войны, который определил бы законное место этого поколения в истории. Мы просим газету по мере возможности принять участие в информационном обеспечении создания движения «Дети войны», помочь сделать так, чтобы наши пожелания и предложения дошли до широкой общественности, руководства страны и, конечно, до наших сверстников, особенно тех, по ком война ударила особенно жестоко. Дети войны, объединяйтесь! Дмитрий Федотович НАУМОВ, Славгород.