Есть повод! Федута о внебрачном сыне великого человека и жертве ради любви

Каждое воскресенье Александр Федута выбирает одно событие, о котором пишет две страницы текста. Почему оно важно для него. И, возможно, не только для него. Читайте и сами решайте, повод это или нет. И — повод для чего.

Есть повод! Федута о Ленине и другом авантюристе, который изменил мир

Во времена моего глубокого кинематографического детства был такой замечательный польский фильм — «Марыся и Наполеон». В главных ролях снимались блистательные Беата Тышкевич и Густав Холоубек. Легкая историческая комедия. Встречаются студентка и историк, знакомятся, между ними вспыхивает взаимная симпатия. Ну, разумеется, все это — в декорациях старого польского замка, где когда-то встретились император французов и польская графиня, так что не удивительно, что во снах герои начинают себя видеть в тех же костюмах и в тех же декорациях.

В общем, банальная история. Ничего особенного.

Но поставлена она была и сыграна хорошо.

С тех пор я точно знаю, что происходит, когда молодую красивую женщину, выданную замуж за старого графа, уговаривают пожертвовать собой ради родины. Валевская пожертвовала. Ради родины. Император жертву принял.

В результате романа у них родился сын; Наполеон, убедившись, что он может основать династию, женился на дочери австрийского императора, предварительно разведясь с Жозефиной Богарне, — и далее уже все в точности с биографией главного героя XIX века, написанной любым добросовестным автором.

Сейчас, читая многочисленные публикации в прессе, я просто ловлю себя на том, насколько повторяется история. То есть не на уровне императоров — куда там нынешним доцентам и президентам до великого Бонапарта! Но вот просто. Уверенность в собственной неотразимости настолько велика, что харассмент представляется как должное.

Пожертвуй собой, женщина, и я тебя осчастливлю! Или не тебя, но твою страну. Или не страну, но просто сделаю тебя ученой. Или актрисой. Или журналисткой. Или еще кем-нибудь. Или просто подарят тебе роскошный автомобиль, а ты будешь рассекать на нем пространство, и белый шарф будет на твоей шее, и маленькая собачка будет сидеть у тебя на коленях…

Во времена Марыси Валевской и Наполеона нравы были несколько проще. Сказали, ради родины — значит, ради родины. Тем более что возможности императора серьезно отличались от возможностей нынешних деятелей пера, шпаги и финансовых инструментов. Специальным декретом от 5 мая 1812 года сыну графини Валевской (не будем уточнять, кто его отец, — оно как бы понятно) даровался майорат Колонна в Неаполитанском королевстве, и сам он признавался графом Колонна-Валевским. Польша… Впрочем, Польша была настолько очарована Наполеоном, что могла и подождать, пока он вернется из очередного победоносного похода — на этот раз на Россию.

Чем все закончилось, мы знаем.

Судьба мальчика чрезвычайно интересна. Граф Александр Флориан Жозеф Колонна-Валевский уже взрослым отклоняет предложение великого князя Константина Павловича стать его адъютантом (представляете картину: сын Наполеона — адъютант наследника российского престола!), нелегально перебирается во Францию, сражается в польской армии во время восстания 1830−1831 годов, а затем становится крупным французским дипломатом, сенатором, министром иностранных дел, министром изящных искусств, президентом законодательного корпуса Франции… Если кто-то еще не понял: да, именно он был главным лоббистом интересов выходцев с земель бывшей Речи Посполитой Обоих Народов во Франции. Именно он уговорил Наполеона III (все-таки двоюродные братья по отцам) вступить в антироссийскую коалицию, закончившуюся разгромом России в Крымской войне. Затем он же делал все, чтобы Франция поддержала повстанцев 1863 года, — правда, морально, но тут ничего не поделаешь: немцы были категорически против вмешательства Франции в «польский», как они считали, вопрос.

Умер граф Александр Наполеонович (как именовали бы его в России, сложись его судьба иначе) в немецкой гостинице в 1868 году. Память о нем сохранила благодарная Франция — хотя бы потому, что именно Колонна-Валевский заложил первый камень в основание здания Парижской оперы.

Но я не собирался писать о внебрачном сыне государя. Внебрачном, но признанном. Я просто вспомнил о его матери.

Марии Валевской повезло. У нее могли отнять сына, но этого не сделали. Она благополучно воспитывала его до самой своей смерти, случившейся в Париже в 1817 году. Умерла она, окруженная всеобщей симпатией, ибо не интриговала, держалась скромно, коррупцией не занималась — ну и вообще. Мудрая была женщина. Красивая и мудрая.

А родилась она 7 декабря 1786 года. Так что у каждого из нас есть повод заглянуть в этот день в глаза любимой женщины и сказать ей:

— Марыська моя! Я и только я — твой император! Я сделаю тебя счастливой — если еще не сделал, но ты прости уж меня, было некогда, воевал. И наш сын будет императором Франции.

Она поймет, что, скорее всего, вы лжете. И простит. Как прощают нас наши мудрые любимые и любящие.