Король негритянского соул-джаза, человек-оркестр Хэнк Инглиш - в Минске!

Настоящий король свинга и соула, хотя и не коронованный ни одним высоким титулом, Хэнк Инглиш за более чем 50-летнюю карьеру неоспоримо вошел в историю как гениальный самоучка, человек-оркестр, ставший образцом для подражания для многих музыкантов джаза, блюза и рок-музыки. Даже с возрастом он не перестает удивлять своим вокалом и виртуозностью игры на Hammond органе, рояле и барабанах, демонстрируя всю мощь "старой школы". Его имя по-прежнему, как и сорок лет назад, гораздо проще встретить на концертных афишах, чем в справочниках системы "Кто есть кто в джазе".
 

Вот и для этого интервью повод был самый что ни на есть концертный – Хэнк Инглиш готовится выступить вместе с “Минск–Джаз-Квартетом” Евгения Владимирова во Дворце Профсоюзов и в Джаз-Клубе Евгения Владимирова (Дворец Республики) под эгидой Представительства национальной комиссии по делам ЮНЕСКО.
 

JazzinMinsk: Почему именно джаз, как Вы к нему пришли?
 

То, что я понимаю под джазом – это не джаз, а музыка мира. Дело в том, что в этой музыке столько различных элементов, что мне становится трудно сказать: вот эта конкретная музыкальная концепция и есть джаз. Я говорю так, поскольку часто играю музыку с разными музыкантами, и это может быть африканская музыка, соул, блюз, джаз-рок, латина, классика или рок. Так что для меня джаз – лишь часть моего мира. Скоро я сыграю у вас, в Минске, потому что не зацикливаюсь на какой-то конкретной части земного шара. Я играю везде, поэтому мне сложно утверждать: "Я играю джаз!". Я пришел к тому, что является частью глобального подхода к музыке, и так уж выходит, что я импровизирую на этом уровне наравне с тем, что играю простую поп-музыку или фольклор – в любом случае это джаз, он для меня – всё, это часть моей музыкальной жизни.
 

JazzinMinsk: Были ли у Вас какие-то учителя?
 

У меня была масса учителей, и они есть до сих пор. Эти люди, скорее, вдохновляют меня, как, например, Рэй Чарльз, великий органист и певец, музыкант, композитор… Многие музыканты вдохновляют меня (и не обязательно барабанщики) - Уайлд Билл Дэвис, Джон Колтрейн, Майлз Дэвис – вот лишь некоторые. Они и многие-многие другие – вот мои учителя.

 

JazzinMinsk: Вы певец, пианист, органист и барабанщик. Почему барабаны? И как Вы считаете: могут ли барабаны рассказывать истории?
 

Я до сих пор гадаю: я выбрал барабаны или они – меня… Так уж получилось, что меня тянуло к барабанам. Барабаны – это инструмент общения. Также повлиял тот факт, что многие мои друзья и сверстники признавали, что я неплохо играю, и поэтому я стал играть всё больше и больше, поскольку у меня получалось делать что-то особенное.

 

Её нет.

 

 

Это всего лишь ярлык, созданный специально для масс. Джаз универсален. Ты можешь назвать это классикой, можешь назвать вот так и вот эдак. Можешь назвать так, как тебе нужно. Вот кто-то предложил назвать это джазом – о’кей, теперь это "джаз"! Если кто-то решит вложить в тебя кучу денег, ты станешь ради этого кем угодно. Я приведу превосходный пример. Последние лет десять или около этого стало популярно использовать термин " smooth jazz " (мягкий джаз). Теперь у нас есть "Грэмми" в номинации "smooth jazz" и всё такое подобное. Теперь у нас есть величайшие музыканты в стиле "smooth jazz" - Кенни Джи, Fourplay или что-то в этом роде. Так решили люди, захотевшие прилепить к этой музыке ярлык "джаз", чтобы направить умы людей в определенном направлении. Возьми группу Weather Report – в семидесятых они выпустили хитовый альбом "Heavy Weather". Эта запись очень хорошо продавалась и котировалась в поп-чартах, стала по-настоящему популярной музыкой. Говорили, что эта группа отошла от джаза, поскольку джаз не может быть настолько популярным в массах. Ну и что сделали Weather Report? Они не стали продолжать успех альбома новой поп-пластинкой. Их следующая запись была сделана в абсолютно другой манере, потому что вокруг все сказали: "Это джаз!". Это всё ярлыки, знаки, нужные специалистам, подобным тебе, которые пишут об этом. Джаз в умах тех, кто его играет. За названием "джаз" стоят те, кто играют музыку через своё собственное представление жизни. Вот так.

 

 

Музыка сейчас и сегодня.
 

 

Да. Я живу этим. Я не живу прошлым.

 

JazzinMinsk: То есть вы не выделяете вехи вроде джаза 50-60-х или 70-х?
 

Нет. Это то, что происходило тогда, когда я смотрел на жизнь по-другому. Я имею дело с жизнью прямо сейчас и не оглядываюсь назад, потому что я вижу массу интересных вещей, которые происходят прямо сейчас.

 

JazzinMinsk: Как Вы себе представляете как американец, что такое белорусский джаз, в чём его особенность?
 

Белорусский джаз отражает желание играть джаз в Беларуси. Например, возьмите джазовый хит "Сaravan". Белорусские музыканты будут подавать её, основываясь на своих личных знаниях. Они не могут играть её так же, как американцы, потому что они не жили в Америке. Так же и афро - американский музыкант, берущийся играть песню, написанную белорусским композитором, никогда не сможет сыграть её так, как это сделает белорус - ведь он не жил в Беларуси .
 

 

Если ты правильно играешь написанные ноты – это и есть правильно. Но ваш подход основывается на том, откуда вы родом и как вы учитесь осваивать эту музыку. Когда я играю музыку, я основываюсь на своём опыте, на моей истории, моём прошлом – моём собственном. Мой опыт имеет такое же право на жизнь, что и все остальные.

 

 

Я очень ценю вашего джазового лидера Евгения Владимирова. Это настоящий партнер на сцене. Он чувствует природу афроамериканского свинга. Не сомневаюсь, что с белорусской ритм-секцией я исполню именно такой соул-джаз, который завоевал музыкальную моду во всем мире еще до эпохи "Биттлз". Секрет моего счастья и силы в том, что, как и 60 лет назад, поклонники и их поколения правнуков живут, творят и созидают вместе с моей музыкой.