Василий Кириенко: хотел остаться в одиночестве

Василий Кириенко: хотел остаться в одиночестве

Одним из главных героев 94-й «Джиро д’Италия», в минувшее воскресенье завершившейся в Милане, стал белорус Василий КИРИЕНКО. Гонщик Movistar оставил за собой королевский этап – 20-й, став лучшим покорителем коварнейшего перевала Колле делла Финестре.

Речичанин безоговорочно доминировал на второй по протяженности дистанции с горным финишем в Сестриере, завершив ее почти на пять минут раньше ближайших преследователей. Никто из других победителей супермногодневки не мог похвастаться таким оглушительным преимуществом. О том, как далась ему эта виктория и в целом — Гранд-Тур, Василий охотно рассказал корреспонденту «СП»:

— В ходе последней недели нас постоянно ориентировали на то, чтобы пытались «подсаживаться» в отрывы. Но, естественно, не каждый из них доезжал до финиша. И потому нужно было смотреть, насколько перспективна рванувшая вперед группа, не обречена ли она изначально. Порой бывало, что очень долго все атаки пресекались, скорость держалась высокая, что отнимало немало сил. А в полуразобранном состоянии ехать в отрыв уже не имело смысла.

— Нужно сказать, ваша вылазка также получилась весьма энергозатратной, ведь предпринята была в начале этой длиннющей гонки…

— Но нас по крайней мере быстро отпустили, и мы оказались не излишне уставшими. Потому что двумя днями ранее первые два часа пролетели со средней скоростью 53 км/ч. И ехали по мелким населенным пунктам, затем — по пересеченной местности. Даже фавориты потом отметили, что тяжелым получился не только финиш, но и старт. В субботу же чувствовал себя хорошо. И нам удалось отъехать.

— Почти за 40 км до финиша не каждый решится на одиночный побег. Настолько были уверены в себе?

— Дело в том, что на том рельефе разницы не было, одному ехать или с попутчиками. Я, признаться, и хотел остаться в одиночестве, чтобы никто не мешал, не висел «на колесе» и не притормаживал. Поэтому ровно вработался и пошел своим темпом. Ритм у меня был хороший. Видя, какую скорость могу держать на том приличном уклоне, понял, что все должно быть нормально.

— Вы знали о том, что из группы фаворитов в атаку бросился Хосе Рухано, в 2005-м ставший лучшим покорителем Колле делла Финестре?

— Получил такую информацию только километров за пять до вершины горы. Мне вообще не очень понравилось информационное обеспечение в тот день. Если основной группе мотоциклисты показывали время отставания, то мы пребывали в неведении. Спортивным директорам тоже почти никаких подробностей не сообщали. За 200 км я только раза три увидел, сколько «везем» преследователям. И лишь в конце нам стали давать какие-то цифры. Там уже и наш менеджер подключился: он смотрел трансляцию по телевизору и связывался с директором по телефону. Благодаря им я мог хоть как-то ориентироваться в ситуации.

— А когда поняли, что победу точно не упустите?

— В начале финишного подъема. Первая его часть была довольно пологой, а потом пошел крутячок. И на нем я как раз подумал, что осталось всего 15 километров, которые пролечу быстренько и пойду отдыхать.

— Посвятили эту победу своему погибшему накануне одноклубнику Ксавьеру Тондо?

— Да, конечно. Чави, как мы звали его в команде, был замечательным парнем — добродушным, всегда улыбающимся, любящим во время завтрака или обеда пошутить. Я не так много с ним гонялся. В этом году он удивил довольно смелым поступком. По-моему, в январе ему прислали предложение приобрести запрещенные препараты. Он ответил этим незнакомцам согласием, а сам заявил в полицию. Была организована инсценировка покупки, в результате чего задержали троих человек.

— В этой «Джиро» вас изначально нацеливали на борьбу за генеральную классификацию?

— Не скажу, что сильно рассчитывал на высокие места. Но менеджер действительно предложил потерпеть, пока будут силы, а там сориентироваться по ситуации. Поскольку яркого лидера у нас в этом сезоне нет, есть возможность проверить себя. Но, к сожалению, у меня совсем не пошел 15-й этап, на котором слишком долго ехал в кризисе. Не знаю, что его спровоцировало – голод или просто уже оказался истощен. Километров 40 в тот день ехал «глаза в асфальт». Когда финишировал, тяжело было даже просто поднять голову и посмотреть, кто начал спускаться навстречу. Дело в том, что на Гардеччиа дорога узкая, автобусы наверх не пускали и вниз все своим ходом спускались. Но ничего. Такие моменты все велогонщики переживают. Нужно просто перетерпеть. А там восстановишься – и все будет нормально.

— Часто ли вас подключали к работе на лидера — Давида Орройо?

— Самозабвенно выкладываться ради него от меня не требовалось, но пытался помогать. Старался находиться рядом с Давидом. На 13-м этапе с финишем на Гроссглокнер, поскольку не являлся раздражителем для фаворитов, после подъема немного «отскочил» вперед, чтобы позже, когда подъедет Орройо, подтянуть его. Это был тактический ход. Выиграл в тот день Рухано, уехавший вместе с Контадором, а я финишировал 9-м.

— Назавтра вас ждал самый непредсказуемый этап с восхождением на Дзонколан, из маршрута которого еще накануне вырезали тяжелейшую гору Кростис и уже в ходе ее – другой подъем Туалис. Как отнеслись к этому?

— О внесенных коррективах особо никто не сожалел, по крайней мере у нас в команде. Всем и так хватило. Два таких тяжелейших подъема включать в один этап – это не совсем правильно. Я даже не знаю, как бы мы их преодолели. Потому что и так почти все приехали еле живыми. Дзонколан – это гора, которая забирает все силы без остатка, даже если ты не едешь на результат. Чтобы просто подняться на нее на маунтинбайковских передачах, требуются огромные энергозатраты. Я, например, ехал, упираясь, на скорости 11 — 12 км/ч, а позже, когда меня «накрыло», перешел на 8 — 9.

— А хаос в связи с авральными изменениями чувствовался в гонке?

— Незадолго до Туалис спортивный директор сообщил нам, что они не до конца понимают ситуацию, но, похоже, этого подъема тоже не будет, а сразу поедем на Дзонколан. Помню, только миновали значок «45 км до финиша», как вскоре оказались у подножья легендарной горы. Что ж, и такое бывает.

— Несмотря на пережитый кризис, сразу после дня отдыха в горной «разделке» вы показали, может, не совсем свой результат, но достойный — 17-й…

— В индивидуальной гонке я вообще не должен был напрягаться. Из-за большого отставания в общем зачете на высокое место уже не претендовал. Поэтому главное было – поскорее максимально восстановиться, чтобы затем побороться за победу на этапе. Кроме того, мы хотели состязаться с «Астаной» в командной классификации. А для этого три человека должны были как можно лучше проехать ту самую «разделку». Перед гонкой я минут 15 поработал на станке, чуть вспотел и пошел на старт. Дистанцию, кстати, не просматривал, знакомился с ней по ходу. Преодолев буквально пару стартовых километров, на которых было много поворотов, увидел, что ритм у меня вроде нормальный. И подумал тогда: а если у кого-то из ребят не получится показать нормальный результат? И поскольку чувствовал себя нормально, решил не на сто процентов, но по возможности выложиться. В итоге привез товарищу по команде, на которого делалась ставка, около трех минут.

— В минувшую пятницу сознательно заработали большое отставание?

— Да нет. Просто шел дождь. А я еще стал свидетелем завала, в результате которого Марко Пинотти и Крэйг Льюис получили тяжелые переломы. Настроения это, естественно, не прибавило. Да и вообще не люблю такую погоду. Поэтому просто ждал, когда начнется гора, где можно было отстать и просто доехать этап. В профессиональном велоспорте важно чувствовать, где можно дать поблажку, а где упереться.

— А какую задачу перед вами поставили в заключительной равнинной «разделке» в Милане?

— Постараться удержать второе место в командном зачете. Потому что французская AG2R La Mondiale немного поджимала. Поскольку времени на восстановление после победного этапа, в ходе которого, можно сказать, также проехал немаленькую и непростую «разделку», у меня было немного, то, если честно, не думал, что мне скажут в воскресенье выложиться на все сто. Ожидал, что разрешат просто прокатиться. Но когда потом в автобусе в шутку поинтересовался, нужно ли мне напрячься, услышал: «Да, потому что другие все равно на две минуты хуже проедут». Трассу я, естественно, не смотрел. Даже на картинке ее не видел. Знал только, что в конце будет много поворотов. Стартовый ее участок мне даже понравился, и дорога нормальная была. А потом пошли те самые изгибы. Конечно, я старался показать как можно лучший результат, но при этом из седла не выпрыгивал.

— В целом выступлением на «Джиро» довольны?

— В общем-то, да. Первые две недели, когда ехал на общий зачет, неплохими получились. Немножко чего-то не хватило. Но дело в том, что нынче рано вошел в форму, а сбросить ее уже было некогда. За месяц потом не успел бы набрать нужные кондиции. В апреле на Туре Страны басков неплохо выступил, выиграв один этап, и в Бельгии пробовал погоняться на результат. То есть первая половина сезона получилась хорошей.

— А как руководство оценило выступление команды на «Джиро»?

— Нормально. Два этапа мы выиграли. Команда постоянно была представлена в отрывах, в первой группе. То есть гонщики Movistar регулярно появлялись на экранах телевизоров, что особенно важно для спонсоров. Единственное, у Орройо не получилось закрепиться в десятке сильнейших в генеральной классификации. Где-то он, возможно, просчитался с подготовкой. Приехал на многодневку уже в хорошей форме, и на последней неделе ему не хватало свежести.

— А как расценили выступление Самойлова?

— Он по ходу набирал, поэтому, как я понимаю, мы с ним и на «Тур де Франс» встретимся. Мне уже сказали, чтобы готовился к «Большой петле», а Брониславу дадут ответ через несколько дней. Но его шансы оказаться там очень велики. Потому что людей не так много: кто-то травмирован, кого-то уже нет, а тот же Инчаусти, на глазах которого погиб Тондо, еще не отошел от стресса, ему наверняка потребуется психологическая помощь. Пережить такое — врагу не пожелаешь. Задача на «Тур де Франс», конечно, еще не оговаривалась.

— А вам хватит месяца на восстановление?

— Да у нас и этого времени нет. В Речицу я приехал всего на несколько дней, чтобы побыть с семьей. Должен сказать, физически я нормально себя чувствую. Нужно только морально отдохнуть. 16 июня уже стартую во Франции в Route du Sud. В прошлые годы я дважды в ней выступал. Она позволяет почувствовать гоночный ритм.

— После трех недель такой напряженной карусели ощущения, что чего-то не хватает, нет?

— В начале супермногодневки обычно ловишь себя на мысли: побыстрее бы ее проехать и затем отдохнуть. А к финишу многие перипетии борьбы подзабываются и кажется: а что теперь делать? Но дома-то у меня сейчас хватает забот. Сынуля вот ходить пробует, надо помочь ему.