«Ласточки» улетели в Пензу

«Ласточки» улетели в Пензу

В недалекие советские времена белорусская столица слыла одним из европейских центров прыжков в воду. Ученики отечественных наставников поднимались на олимпийские и мировые пьедесталы, а в Минск на международный турнир «Весенние ласточки» съезжались звезды планетарной величины. Прежних славных белорусских «ихтиандров», как рыбы уверенно преодолевавших сопротивление воды, ныне напоминают Вадим Каптур и Тимофей Гордейчик, да и то чаще дуэтом в «синхроне». Вот и на последнем чемпионате Европы ставка делалась на них. Поменяли прописку и «Весенние ласточки». Почему? На этот вопрос сразу ответил главный тренер национальной команды страны Сергей ЛОМАНОВСКИЙ:

— В то советское время Госкомспорт СССР решал, где проводить подобный турнир. После Минска перед самым распадом Советского Союза он перекочевал в Москву, и потому правопреемницей этого состязания стала Россия. Название соревнований осталось, но статус повысился: Международная федерация плавания внесла их в свой календарь и сделала одним из этапов престижного Гран-при. Чаще всего они проводились в Москве, а ныне перебрались в Пензу, судя по всему, из-за финансовых проблем.

— Пару лет назад отбоя не было от будущих звезд мировых прыжков в воду, желавших наведаться во Дворец водного спорта на минский турнир. Теперь же и о нем речь не идет…

— Да, у нас проходил вполне привлекательный юношеский турнир «Belarus Open» возрастных категорий «А», «В» и «С». В нашу столицу приезжали прыгуны из 11 стран, в том числе из Канады и Китая. Он проходил три года подряд, в последний раз в 2008-м. И потребовал немалых финансовых затрат. Скажем, представителей Поднебесной неплохо было бы обеспечивать хотя бы бесплатным размещением. Да и канадцам одним не вытянуть перелет через океан. К нам готова направиться, по крайней мере, «прыжковая» Европа. Если найдется достаточное финансирование, мы возродим этот турнир.

— Разве республиканская федерация прыжков в воду не обладает средствами, чтобы возродить «Belarus Open»?

— Она всячески поддерживает юношескую сборную, и в случае, если не хватает средств у республиканского центра, она помогает командировать резервистов на различные турниры. Деньги, выделенные Минспорта, уходят на сборы национальной команды, участие в соревнованиях, завоевание лицензий.

— Вернемся к недавнему чемпионату Европы. Не секрет, что от команды ждали медали…

— В плане у Каптура и Гордейчика стояло третье-шестое место. Эти ребята нацелены на чемпионат мира в Китае, который пройдет в июле. Задача обоих — завоевание личных лицензий на Игры, надо попасть в число 12. На Европе они финишировали четвертыми в синхроне на 10-метровой вышке. Да, остались без медалей, но в рамках плана.

— Почему им не удалось подняться на пьедестал? Они предложили новую, более сложную программу?

— Программу не меняли, хотя есть четыре с половиной оборота вперед, с коэффициентом 3,7. Ребята делают три с половиной вперед согнувшись с коэффициентом 3,1. Хотели увеличить сложность на шесть десятых. От этого прыжка мы не отказываемся, пробуем. Если на тренировке он будет выполняться на хорошую оценку, тогда появится в соревновательной программе. Тренируем уже полгода, но пока прыжок не готов. Сумма за него формируется за счет коэффициента и технического исполнения, и очень важно, чтобы она была значительной, порядка 80 баллов. Как только появится качественное исполнение, тогда и включим. Иначе, делая новый прыжок с высоким коэффициентом, но выполнив его технически неправильно, можно набрать значительно меньше баллов, чем делая более легкий, но хорошо.

— В «синхроне» оба действовали лучше, чем в личном турнире.

— Да, так вышло. У Каптура, который шел на пятом месте, все зависело от двух последних прыжков. Однако не все получилось, и он не попал в тройку. Если бы Вадим сделал их так, как на прошлом чемпионате Европы, то стал бы бронзовым призером. Нам тяжеловато выступать на «континенте», поскольку судейство значительно отличается от того, что предлагают на «мире». Оно немного «прошенгенское», скажем так. Заметно, что за одно и то же исполнение спортсмены из разных стран получают различные оценки.

— Были ли представители нашей страны среди арбитров?

— Да, с нами выезжал Владимир Нарышкин, но дело в том, что если в финале выступает спортсмен-земляк, то судья не допускается. Если не судишь, то повлиять на оценки очень сложно.

— Насколько продвинулись вперед конкуренты? Что нового освоили в программах, какие тенденции?

— Очень здорово прибавила Россия, выигравшая общекомандное первенство. Вперед выдвинулись четыре страны, которые задают тон на континенте. Помимо России, это Германия, Италия, Украина. Именно они разыграли все медали чемпионата.

— Насколько продвинулись вперед наши ребята?

— Они растут, Гордейчик прибавил в техническом исполнении прыжков, да и Каптур тоже. Нам не хватает более сложного прыжка.

— Королев не блеснул…

— Да, он, Кондрашенкова и Ясюкевич меня огорчили. Они еще недавно выступали за юниоров, но я ждал от них большего. Ребята не выполнили свой план. Королев на метре оплошал, хотели хорошо выступить на трех метрах, но на первом прыжке он задевает трамплин и ударяется ногой. Подвожу его к врачу, принимаю решение снять с соревнований. Он довольно серьезно ударился — стопа, пятка. Три прыжка сделал, но продолжать было нецелесообразно. Парень не мог прыгать, программа сложная, с одной ноги не толкнешься.

Кондрашенкова могла бороться, но очень зажалась, нервничала и не смогла показать того, что умеет. Она много работает на тренировках, но на соревнованиях психологически собраться у нее не получается.

— Отсутствием международного опыта нельзя это объяснить?

— Среди юниоров Кондрашенкова выступала вполне успешно: в 2008 году у нее было две «бронзы» на чемпионате Европы. Но среди взрослых она не выдерживает накала борьбы и напряжения. Такая же ситуация и у Ясюкевич — не может прыгать в экстремальной ситуации, показать все, что она успешно освоила на тренировках. Дома мешает и отсутствие конкуренции, здесь они не приучены к борьбе.

— Можно говорить о том, что как вид спорта прыжки в воду потихоньку сдают свои позиции?

— Мы многое потеряли в 90-х годах, потом у нас не было базы для подготовки с 2002-го по 2005-й, почти три года вид не развивался. СОК «Олимпийский» стоял на реконструкции, а других прыжковых бассейнов у нас не было.

Со строительством спортсооружений в стране появились новые возможности — это и бассейн в Уручье, где открыт городской водный центр, в Бресте. Но в Бресте ждем, когда база будет готова, не решен вопрос с покрытием вышек, зал полностью не оборудован. Фактически только сейчас по-настоящему начинаем развиваться, но нужно время. Подрастают дети, есть пять-шесть человек, в будущем способные составить серьезную конкуренцию на международной арене.

В городском центре у Вячеслава Хамулькина 14-летняя дочь планируется на первенство Европы в группе Б, и мы вправе ждать серьезного результата.

— Как дела с гродненским центром?

— Все очень тяжело, бассейн коммунальный, аренда стоит дорого — более семи миллионов рублей в месяц. Занимаются три раза в неделю, а вода по два часа, около семи часов в неделю, надо два часа утром, столько же вечером. Плюс зал минимум час утром и столько же — вечером. Надо арендовать хотя бы на шесть часов, мы в день тренируемся столько в минском СОКе, а они — в неделю. Поэтому здесь не подготовлен ни один ребенок даже для первенства Европы.