«Все уговаривали отказаться». Как под Гомелем 65-летняя «мама Таня» одна поднимает правнуков и не жалуется
4-летний Глеб стонет и капризничает, надо бы поспать, но сегодня снова нездоровится — забит нос, хрипы в легких. Может, и еще что-то болит, но он не скажет. Попыхтев с полчаса в своей кроватке, малыш все-таки сдается и засыпает. Мы с его «мамой Таней» — а на самом деле, никакой не мамой, а прабабушкой Татьяной Тихоновной — шепчемся в небольшой, заваленной игрушками, книгами и медпрепаратами, комнатушке старого офицерского общежития на краю Зябровки, что в Гомельском районе. Женщина рассказывает о том, как она живет своей непростой, но такой нужной жизнью.
65-летняя Татьяна Красненко одна воспитывает шуструю 5-летнюю Киру и ее проблемного братика-погодка Глеба. Кира ходит в сад. Глеб не ходит никуда — не может. Еще в младенчестве он пережил черепно-мозговую травму и ее последствия — отек мозга, к тому же у него фиброз легких (тяжелая патология дыхательных органов при которой нарушается функция наполнения легких кислородом. — Прим. TUT.BY).
Маму малышей — внучку Татьяны Тихоновны Настю — лишили родительских прав еще три года назад, и теперь, говорит бабушка, она обустраивает личную жизнь где-то под Пинском. Киру и Глеба должны были отдать в детдом — но Татьяна Тихоновна не отдала. Не смогла. Спасла.
— Глеб ведь у нас такой не с рождения, все случилось спустя 24 дня. Ребенок получил тяжелую травму головы. Что именно произошло в тот вечер — никто не знает. И не узнает, — вздыхает Татьяна. — Тогда внучка всем сказала, что малыша ударила старшая дочь. Но Кире было всего полтора года, я в это не верю.
Тот роковой вечер Татьяна Тихоновна помнит по минутам. Как прилетела к Насте домой, когда та наконец, решилась по телефону ей рассказать, что с ребенком что-то не так, как, пока ехала скорая, в ужасе растирала замершего внука. Но что была травма — Настя не сказала.
— Он был, как деревяшка. Врач сказал, что мы его даже до больницы не довезем. Но мы довезли, — сквозь слезы улыбается Татьяна.
После долгих обследований и КТ малышу поставили неутешительный диагноз — черепно-мозговая травма, перелом свода черепа с двух сторон.
— Самое обидное, что, сообщи Настя о травме раньше, Глеба бы сразу прооперировали, и последствия могли бы быть не такими катастрофичными. Так мне сказал нейрохирург, — теперь Татьяна уже не в силах сдержать эмоций.
Сразу после реанимации не внучка, а она легла с правнуком в больницу. Так с тех пор и не расставались. Были периоды, когда мама Глеба вдруг возвращалась, но ничего хорошего из этого не выходило.
— Через полгода Настя якобы исправилась и ей вернули детей, но она снова едва не угробила сына, — вздыхает Татьяна и объясняет: — Его нужно было кормить ложкой, но это долго, ведь такие дети плохо едят, поэтому она кормила из шприца. Не следила, куда попадала пища. А она не только в желудок попадала, но и в легкие — началось загноение, произошел разрыв легкого, и ребенок заработал фиброз.
Потом снова были долгие месяцы больниц. Глеб не ел, терял вес и все время плакал — и Настя, чтобы не слышать сына, накрывала по ночам его лицо подушкой, говорит бабушка. Это заметили мамы других детей в палате, подняли шум, сообщили администрации больницы. Дальше с Глебом в больнице долечивалась уже Татьяна Тихоновна.
После выписки опека забрала детей у непутевой мамы. Малышей планировали оформлять в детдом. Прабабушка не отдала.
— Меня все уговаривали отказаться. И только один врач сказал правду — что будет с Глебом, если он попадет в детдом. Он объяснил, что такие дети, как Глеб, не вылезают из больниц. Да, там его будут лечить — но ему нельзя лежать, ему надо сидеть, его надо носить на руках, заботиться, иначе легкие будут гнить. Я поняла, что в системе он бы просто лежал и гнил.
С тех пор каждый день Татьяны начинается примерно одинаково. В 6.30 подъем. В семь женщина будит детей. Глебу — ингаляции, Кире — завтрак, потом — бегом в садик, возвращается, снова — ингаляции, завтрак уже для Глеба, улица — малышу жизненно необходим свежий воздух. Впрочем, и с прогулками ей надо быть осторожнее: у мальчика слабый иммунитет, ни одной прививки, прицепиться может любая болячка. А болеть Глебу нельзя: врачи предупредили, что в его состоянии при температуре 37,5 и выше могут появиться судороги.
Результат от такой бабушкиной любви и заботы очевидный — Глеб прогрессирует. Возможно, это не заметно соседям, но Татьяна научилась тихо радоваться каждому успеху правнука.
— Физиотерапевт спросил у меня год назад: «Чего вы хотите от Глеба?». Тогда я хотела поставить ребенка на ноги. Но, знаете, мы уже три раза были в Боровлянах. Результат от этих поездок, конечно есть, оттуда Глеб возвращается другой. Раньше он даже ручки не поднимал, а теперь машет, и мимика уже у него, и взгляд может концентрировать немного, и людям улыбается, а недавно стал болтать «ма-ма-ма-ма». Но я поняла, что, как бы сильно ни хотелось мне, встать и пойти он не может. Поэтому теперь у меня другие цели: адаптировать Глеба к жизни, чтобы он мог хоть что-то делать сам, чтобы ручки работали, чтобы речь была, чтобы он мог общаться не только со мной — чтобы его и другие люди понимали.
На вопрос, как же у нее хватает сил, Татьяна Тихоновна отвечает вопросом: «А что делать?»
— Я могу поплакать и расслабиться, когда ему хорошо, но когда ему плохо, у меня внутри какая-то пружина сжимается, и тогда как будто мне кто-то подсказывает, что я должна делать. И я просто все это делаю.
— И потом, — спохватывается Татьяна. — Я ведь не одна. Мне многие помогают. Два раза в неделю приезжает логопед из координационного центра, в любой момент могу обратиться в паллиативную службу при Гомельской областной больнице, центр социального обслуживания помогает памперсами.
Недавно администрация общежития пошла навстречу: Глеб растет, Татьяна не молодеет, спускать коляску со второго этажа ей все сложнее — и выделила бабушке с детьми комнату на первом. Женщина сначала обрадовалась, а потом испугалась: в новом жилище — голые стены. Где взять столько денег на ремонт? Вроде бы и бюджет семьи неплохой: с ее «северной» пенсией, опекунскими, пособием по уходу за Глебом и небольшой матпомощью от объединения «Поможем детям вместе» в месяц выходит почти 1,5 тысячи.
— Иногда не хватает, если еще и о ремонте думать. Но чаще не хватает душевных сил.
Но и здесь Татьяну Тихоновну не бросили. Женщина говорит, на борьбу с голыми стенами подтянулась целая бригада неравнодушных людей: вначале пришла психолог паллиативного кабинета ГОДКБ Алена Гарай, а потом еще какие-то «добрые люди» — бабушка Татьяна даже их и не знает по именам. Кто-то привез мешки шпатлевки, кто-то пообещал поклеить обои и вот уже Татьяна Тихоновна мечтает, что к Новому году получится справить новоселье. Ну, а пока надо бежать наверх — вот-вот проснется Глеб, и ей снова нужно что-то делать, чтобы потом радоваться каждому успеху своих малышей.
