«Читала девочка стихи в палате госпитальной…»

Когда началась Великая Отечественная война, я была совсем крошкой. Мой отец являлся офицером Красной Армии. Как потом выяснилось, лейтенант Пётр Ефимович Румянцев, уроженец Ленинграда, погиб в начале войны. Я даже не знаю, где могила отца…

Мама рассказывала, что, когда немцы начали наступление на Гомель, она завернула меня в одеяльце, схватила документы и бросилась на железнодорожный вокзал. Успела как раз к отправлению эшелона, на котором эвакуировали в Башкирию военный госпиталь. Мама буквально бросила меня в руки какой-то женщине, стоявшей в тамбуре, а сама смогла вскочить только в последний вагон.

Эвакуированный госпиталь прибыл в город Стерлитамак. Здесь нашлась должность и для мамы, и она часто брала меня с собой. Руки заняты, а рот — нет: выполняя работу по уходу за ранеными, мама разучивала со мной стихотворение «Ната». Она объяснила тогда, что его написал в 1941 году молоденький лейтенант, лечившийся в госпитале в Стерлитамаке. Больше об авторе стихотворения ничего не знаю.

Когда я хорошо выучила «Нату», мама организовала мои мини-выступления в госпитальных палатах. Это был уже 1943 год, мне исполнилось четыре года. Она ставила меня на прикроватную тумбочку в палате, и я четко и с выражением читала, стараясь делать это громко, стихотворение раненым. Выступления проходили с большим успехом. Мне аплодировали, просили рассказать стихи еще раз, а нередко и плакали, бывало, что и я вместе с ними. Так получалось, что в каждой палате я читала эту «Нату» по нескольку раз.

Тогда у людей всех национальностей — русских, белорусов, украинцев, узбеков и других — была одна Родина. Вместе защищали СССР от врага, погибали на полях сражений и ложились в общую могилу, оставаясь неизвестными, как мой отец… Или залечивали раны в военных госпиталях, в одном из которых работала моя мать, а я читала пациентам стихотворение «Ната». Сегодня мне 76 лет, но я прекрасно помню, как одинаково эмоционально реагировали слушатели на проникновенные, простые и трогательные строки, созданные скромным армейским творцом. И мне хочется хоть как-то увековечить память о нем.

Ната

Мы вошли в деревню

С боем на рассвете.

Надрывался ветер,

Обжигал мороз.

Нас встречали с плачем

Женщины и дети —

Белые от снега,

Желтые от слез.

Первою навстречу

Бросилась Наташа,

Худенькая девочка,

Порванный рукав.

«Я ждала! Я знала!

Что придут, что встречу», —

Лепетала девочка,

Вдруг ко мне припав.

Мы вошли с ней в избу —

Холодно и пусто,

Только ветер воет

По пустым углам.

Ни краюшки хлеба,

Ни листа капусты

Не оставил немец

Бедным малышам.

А потом мне Ната

С плачем рассказала,

Что ее сестренку

Немцы увезли,

Что ее братишку,

Васю-Василёчка,

Немцы в плен забрали

В первые дни войны.

Долго мы сидели,

Слов всех избегая.

Падал только в окна

Свет от фонаря.

И потом мне Ната

Робко заявила,

Что похож на брата

Я, на Василя.

Что с тобою сталось,

Василёк-Василий?

За Днепром, за Доном

Или у Двины?

Только помнит Ната,

Как они расстались

С братом Василёчком

В первый день войны.

Лариса Романовская, Минский р-н