"Смайлик" на могиле. Как доживает свой век деревня старообрядцев под Витебском
12.05.2015 19:19
—
Новости Общества
Деревня Фокино примерно в 40 км от Витебска. Некогда это было поселение староверов. В середине XVII века они отошли от православной церкви из-за несогласия с реформами, проводимыми патриархом Никоном. Сегодня Фокино разделяет печальную участь сотен других умирающих белорусских сел. Сейчас здесь живут только две престарелые бабушки – 90-летняя Елена и 79-летняя Фима. Они сохраняют веру предков и смотрят за хозяйством.
Кладбище условно можно разделить на две части: новую и старую. В первой – современные захоронения, и они ухожены. В дальней части – могилы людей, которые ушли в мир иной давно – как минимум, века полтора назад.
Здесь стоят каменные плиты, на которых выбиты кресты и символы: лица, похожие на нынешние "смайлики", стрелки, волны... Могилы в этой части заросли кустами и бурьяном.
Но еще пару лет назад старую часть кладбища можно было рассмотреть получше. Так, на одной из плит было начертано, что под ней покоится "убиенный громом" в 18.. году. Последние две цифры автор этих строк уже не помнит, но, если не ошибаюсь, человек умер в середине XIX века. Найти это захоронение в этот раз не получилось из-за кустарника, который местами здесь непролазный.
"На плитах у староверов часто встречаются антропоморфные композиции, символы (как здесь – головы-лица), а также знаки-волны, которые могут означать и воду, и молнию (или Перуна)", – объяснил TUT.BY этнолог, исследователь староверской культуры Витебщины Владислав Иванов.
Когда в деревне с типично русским названием начали селиться староверы, узнать у местных краеведов не удалось. Известно только, что в начале ХХ века Фокино было довольно большим поселком в Вымнянской волости Витебского уезда.
Мы записали свидетельство бывшей жительницы этих мест Полины Матвеевой, которая сейчас живет в областном центре:
– Я родом с хутора Трынки. Он находился в двух километрах от Фокино. На хуторе жили четыре брата. Один из них мой отец. У каждого была своя земля, много земли. Мой дед Евтих был состоятельным человеком и, видно, каждому из сыновей купил дома, землю. Помню, у папы были новые хоромы. Хорошие дома были и у двух дядей, только у третьего – не очень добротный.
Еще помню историю про чуму. В Трынках возле сажалки стояла старая хата. Старики говорили, что она единственная пережила чуму. Все остальные хаты сожгли, чтоб заразу уничтожить. А в этом доме жили богатые люди, и они день и ночь лили на него воду – смывали заразу, так и спасли свое жилище.
Откуда приехал дед Евтих, не знаю, как ни пыталась узнать у родственников. Знаю только, что он построил в Фокино моленную – так называлась церковь. Это была одноэтажная большая хата. Помню, мама идет на вечерню, и я за ней. Когда пришла советская власть, в моленной была школа.
Я знаю от старших, что еще до того, как на местном кладбище начали хоронить старообрядцев, оно было польским. Потом, видно, один старовер отдал кусок земли, чтобы своих хоронить. Так и возникло кладбище в Фокино.
Ладная деревня была. В ней жили только старообрядцы. Женились на своих. Редко если на иноверце. Тогда его обязательно перекрещивали.
В августе 1942-го немцы сожгли деревню. Людей, к счастью, не тронули. Потом потихоньку отстраивались. После войны я насчитала 32 дома. Но это уже было после того, как в Фокино со всех окрестных хуторов посносили хаты. А некоторые люди, кто не хотел идти в колхоз, разъехались: кто в Лиозно, кто в Витебск, кто еще куда.
Сегодня здесь лишь две жилые хаты. Возле одной из них хозяйничала бабушка Фима. Она уже плохо видит, старость гнет ее к земле, но пенсионерка сама управляется с домом, огородом, живностью.
– Обе фокинские бабушки – большие трудяжки. Согнулись в землю, но работают. И позитивные такие, молодцы! – рассказывает председатель Вымнянского сельсовета Лилия Григорьева. – Они не одинокие. К ним постоянно приезжают родственники. И колхоз помогает, и люди. Старейшина деревни Котово навещает их, помогает лекарствами или еще чем-то необходимым. По пятницам в Фокино ездит автолавка.
Из истории деревни знаю только то, что рассказывала старшая из проживающих здесь бабушек - Елена Пуховая. До войны здесь росло 12 мальчиков и 12 девочек. А после ее окончания осталось только шестеро детей - три мальчика и три девочки.
Правда, лирика быстро улетучивается, когда вспоминаешь, что село умирает... Но тут же себя успокаиваешь: цветущая яблоня принесет плод, посеянное поле даст урожай. Да и аист не приходит в гости в мертвое место. Деревня жива, пока в ней жив хоть один человек.
Старое кладбище
Фокино в стороне от больших дорог. Добраться сюда можно только на своей машине или пешком от ближайшей деревни Котово, куда ходит автобус. А это километров десять ходу. Поэтому на кладбище люди в основном появляются только по большим христианским праздникам – на Радоницу, Троицу.Кладбище условно можно разделить на две части: новую и старую. В первой – современные захоронения, и они ухожены. В дальней части – могилы людей, которые ушли в мир иной давно – как минимум, века полтора назад.
Здесь стоят каменные плиты, на которых выбиты кресты и символы: лица, похожие на нынешние "смайлики", стрелки, волны... Могилы в этой части заросли кустами и бурьяном.
Но еще пару лет назад старую часть кладбища можно было рассмотреть получше. Так, на одной из плит было начертано, что под ней покоится "убиенный громом" в 18.. году. Последние две цифры автор этих строк уже не помнит, но, если не ошибаюсь, человек умер в середине XIX века. Найти это захоронение в этот раз не получилось из-за кустарника, который местами здесь непролазный.
"На плитах у староверов часто встречаются антропоморфные композиции, символы (как здесь – головы-лица), а также знаки-волны, которые могут означать и воду, и молнию (или Перуна)", – объяснил TUT.BY этнолог, исследователь староверской культуры Витебщины Владислав Иванов.
Справка TUT.BY
По данным Владислава Иванова, первые старообрядцы появились на витебской земле в 1669 году (по другим сведениям – в 1679-м). Массово они начали прибывать в Витебское воеводство ВКЛ в 1680-90-ые годы. До XIX века староверы постепенно продвигались с востока Витебщины на Запад, а иногда и дальше – в Литву и Польшу.
Во время переписи 1897 года в Витебской губернии насчитывалось 83 022 старовера. Около 25% из них признали родным языком белорусский.
Сейчас в Витебской области, по одним сведениям, около 20 000, а по другим, около 50 000 старообрядцев. В 2014 году в регионе было зарегистрировано 20 общин, было около 90 поселений.
Подробнее о староверах на территории Витебщины читайте здесь, об особенностях обряда похорон у старообрядцев - по этой ссылке.
"Ладная была деревня..."
Когда в деревне с типично русским названием начали селиться староверы, узнать у местных краеведов не удалось. Известно только, что в начале ХХ века Фокино было довольно большим поселком в Вымнянской волости Витебского уезда. |
Полина Матвеева с мужем Амосом. Фото: семейный архив |
Мы записали свидетельство бывшей жительницы этих мест Полины Матвеевой, которая сейчас живет в областном центре:
– Я родом с хутора Трынки. Он находился в двух километрах от Фокино. На хуторе жили четыре брата. Один из них мой отец. У каждого была своя земля, много земли. Мой дед Евтих был состоятельным человеком и, видно, каждому из сыновей купил дома, землю. Помню, у папы были новые хоромы. Хорошие дома были и у двух дядей, только у третьего – не очень добротный.
Еще помню историю про чуму. В Трынках возле сажалки стояла старая хата. Старики говорили, что она единственная пережила чуму. Все остальные хаты сожгли, чтоб заразу уничтожить. А в этом доме жили богатые люди, и они день и ночь лили на него воду – смывали заразу, так и спасли свое жилище.
Откуда приехал дед Евтих, не знаю, как ни пыталась узнать у родственников. Знаю только, что он построил в Фокино моленную – так называлась церковь. Это была одноэтажная большая хата. Помню, мама идет на вечерню, и я за ней. Когда пришла советская власть, в моленной была школа.
Я знаю от старших, что еще до того, как на местном кладбище начали хоронить старообрядцев, оно было польским. Потом, видно, один старовер отдал кусок земли, чтобы своих хоронить. Так и возникло кладбище в Фокино.
Ладная деревня была. В ней жили только старообрядцы. Женились на своих. Редко если на иноверце. Тогда его обязательно перекрещивали.
В августе 1942-го немцы сожгли деревню. Людей, к счастью, не тронули. Потом потихоньку отстраивались. После войны я насчитала 32 дома. Но это уже было после того, как в Фокино со всех окрестных хуторов посносили хаты. А некоторые люди, кто не хотел идти в колхоз, разъехались: кто в Лиозно, кто в Витебск, кто еще куда.
Последние жительницы
Еще лет 20-30 назад в Фокино были начальная школа, магазин, клуб, ферма. Но потом люди стали разъезжаться – поближе к цивилизации, к дорогам. В то же Котово, куда ходит автобус.Сегодня здесь лишь две жилые хаты. Возле одной из них хозяйничала бабушка Фима. Она уже плохо видит, старость гнет ее к земле, но пенсионерка сама управляется с домом, огородом, живностью.
– Обе фокинские бабушки – большие трудяжки. Согнулись в землю, но работают. И позитивные такие, молодцы! – рассказывает председатель Вымнянского сельсовета Лилия Григорьева. – Они не одинокие. К ним постоянно приезжают родственники. И колхоз помогает, и люди. Старейшина деревни Котово навещает их, помогает лекарствами или еще чем-то необходимым. По пятницам в Фокино ездит автолавка.
Из истории деревни знаю только то, что рассказывала старшая из проживающих здесь бабушек - Елена Пуховая. До войны здесь росло 12 мальчиков и 12 девочек. А после ее окончания осталось только шестеро детей - три мальчика и три девочки.
Аист не приходит в мертвое место
Вокруг – идиллическая картина. Вспаханное поле, весеннее небо, цветущие деревья. Возле дома бабы Фимы деловито ходит аист. Нашел ветку, которая ему показалась добротной, и полетел – строить свой птичий дом.Правда, лирика быстро улетучивается, когда вспоминаешь, что село умирает... Но тут же себя успокаиваешь: цветущая яблоня принесет плод, посеянное поле даст урожай. Да и аист не приходит в гости в мертвое место. Деревня жива, пока в ней жив хоть один человек.