Европа vs Азия
Когда меняешь страну, континент, культуру и менталитет (пусть даже и не свой), это всегда потрясение. Потрясение основ. Мировосприятия, мироощущения и ощущения себя. Иногда это как затяжной прыжок, иногда — как прыжок в холодную, почти морозную воду, в которой ты или замерзнешь немедленно, или, наоборот, раскрасневшись, будешь чувствовать себя прекрасно. Те знакомые, которые давно живут в Чехии, предупреждали, что «неизвестно, сможете ли вы здесь жить», потому что «переезд в другую страну — это всегда огромный стресс». Я говорила, что со стрессом, который я пережила в первые полгода жизни в Китае, ничто в принципе сравниться не может и что в этот раз никакого стресса не будет. Может быть, потому, что событие, пережитое второй раз, не так потрясает. Хотя мне кажется, что все дело в континентах. Чехия, конечно, не Беларусь, но и не принципиально иная. Я вообще все больше сходства нахожу между чехами и белорусами и обязательно буду рассказывать вам о своих открытиях. К тому же в Чехии легко затеряться в толпе — лицо не выдаст, хотя русские (а здесь различают только русских, украинцев и казахов, все прочие, говорящие по–русски, — русские), конечно, по лицу тоже определяются — при определенной сноровке. Но по громким разговорам на русском определяются еще лучше, чем по лицу.
В Китае, конечно, все было иначе. Как спели нам на прощальной вечеринке друзья: «Хоть сто лет здесь проживешь, лаоваем ты умрешь». «Лаовай» — это такое китайское прозвище для иностранцев, слегка пренебрежительное, конечно, хотя в самом слове никакого отрицательного подтекста нет: переводится просто как «старый иностранец» (не в смысле возраста «старый», а в смысле пребывания в Китае). Если на рынке тебя назвали «лаоваем», бди: цену объявят, исходя из твоей «заграничности», а не из реальной стоимости выбранного товара. В Чехии рынков в моем понимании нет, есть вьетнамские магазины, торгующие дешевым китайским и вьетнамским товаром. Нам там ловить нечего. А вот продовольственные рынки случаются изредка, их активно рекламируют, называют «фермерскими», и там все дороже, чем в супермаркетах: потому что «прямо от производителя». Так же, как в мясных лавках вся продукция хотя бы немного дороже, чем в магазинах: доплачиваете за оперативность доставки незамороженного мяса. Одна из самых популярных мясных лавок носит имя нынешнего чешского президента — «Земан». Хотя наверняка к нему лично отношения никакого не имеет: Земан — часто встречающаяся фамилия.
Кстати, о фамилии. Удивительно, но в этом китайцы с чехами схожи, а от нас отличаются. У китайцев, как вы, надеюсь, помните, на первом месте стоит фамилия, а потом имя, и даже друзья и близкие родственники обращаются друг к другу по фамилии. Чехи перед фамилией добавляют уважительное «пан» или «пани», но обращаются друг к другу тоже в основном по фамилии (если не близкие друзья, конечно) — «пани Киселова» или «пан Бабойчов». И обязательно здороваются за руку при встрече, а у многих моих китайских русских друзей моя протянутая при встрече рука частенько вызывала недоумение (особенно у женщин).
После Китая, мне кажется, в любую страну переезжать проще, потому что главное уже произошло: сознание научилось гибкости. Не нравится, что люди на улицах плюются, громко сморкаются, толкаются локтями, штурмуя общественный транспорт, всегда разговаривают на повышенных тонах и все время пытаются обойти очередь? Это их страна, они так привыкли. В Китае это объяснимо: когда вокруг так много людей, единственный способ занять свое место под солнцем — оттеснить от этого места других. Солнце ведь светит всем одинаково, а мест в тени более чем достаточно. Но кому они нужны, эти теневые места? Я всегда говорила тем собеседникам, которых эти китайские привычки раздражали до зубовного скрежета и желания нести просвещение и правила хорошего тона в китайские массы: «Это их страна, и переделывать ее и себя могут только они сами. Если же нам что–то слишком сильно не нравится — у нас есть чемодан, аэропорт и своя страна».
Поэтому сейчас мне легко: вливание в новую среду происходит мягко, плавно — без покачивания на крутых поворотах. Потому что жизнь в другой среде учит главному — толерантности (или это слово слишком затерлось в последнее время?). Тому, что нет ничего однозначно хорошего и плохого, учит видеть нюансы цвета и света в отношениях между людьми и странами. Мои пекинские друзья, для которых знакомство с Европой часто ограничивалось Москвой (а иногда его и вовсе не было), просили писать меня о том, как воспринимается Европа после Азии, что бросается в глаза, что удивляет, а что не удивляет совсем. Я попробую — может быть, и вам будет интересно?
Советская Белоруссия №85 (24222). Пятница, 10 мая 2013 года.
Автор публикации: Инесса ПЛЕСКАЧЕВСКАЯ
Фото: РЕЙТЕР