2: «Молока можем получить и больше, но дополнительные корма дорогие…»
Продолжение. Начало в номерах «БН» 54, 55, 56 за 2013 год.
После ГДР ничего основательно не переделывали…
Символично (так, по крайней мере, продумана программа семинара), что свое знакомство с немецким сельским хозяйством мы начали с лаборатории по контролю качества молока и кормов. Это своеобразный фетиш не только земли Бранденбург — всей Германии: качество! И характерная точка отсчета достигнутых результатов в молочном и мясном скотоводстве. Хочешь получать товарный продукт, хочешь иметь успех на рынке, хочешь вести прибыльный бизнес в этом сегменте — используй только передовые технологии кормления животных. И делай это системно, всегда как для себя, никаких обманов и приписок. Типичный, можно сказать, частный случай, подтверждающий известное правило: что нашему обобществленному животноводу еще кое-где хорошо, то немецкому частнику уж точно коммерческая и профессиональная смерть.
Надо ли говорить, как дотошно, скрупулезно и неподкупно исследуются корма и молоко в центральной лаборатории земли Бранденбург! Кстати, здесь так же добросовестно, как оказалось, контролируется и сама земля — ее плодородие, кислотность и т.д.
Обо всех этих принципиальных моментах нам рассказал господин Манфред Хаммель, управляющий Союза земли Бранденбург по контролю качества молока и кормов. Все сельхозпредприятия по производству молока входят в данный союз. И это не так называемая принудиловка — просто без заключения лаборатории не 
продашь свое молоко не только в Евросоюзе, но и в Германии. За исследования, разумеется, платит производитель, взамен получая право выхода на товарные рынки. И совсем уже для наших агроменеджеров скажу: никто и ни за какие коврижки не может обойти этот рыночный барьер на своем пути к успеху…
Именно эти выводы наглядно подтвердились в сельхозпредприятии «Фербелин», точнее, обществе с ограниченной ответственностью с явно выраженной молочной специализацией. Оно находится не очень далеко от Берлина — по дороге на Гамбург. Довольно скромное для наших масштабов хозяйство, ведущее свою историю от ГДР. О том, как оно модернизировалось после слияния страны, немного позже. А пока о главном — о кормах. Господин Бренненштуль, экономист, бывший заместитель управляющего «Фербелина», а ныне компетентный гид, на этот счет сказал кратко и ясно:
— Секрет высоких надоев — высокое качество кормов. Основной рацион — кукурузный сенаж и комбикорм. Регулярность кормления? 10 раз в сутки, при круглогодичном беспривязном стойловом содержании. Остатки корма из кормушек отправляем на свою биогазовую установку, тепло от нее используем на сушилке. Качество и сенажа, и силоса подтверждаем в независимой лаборатории.
Насколько высоки надои в «Фербелине»? В прошлом году на корову — 10640 килограммов (для сравнения: в 1990-м одно животное давало 4297 килограммов). Поголовье — 1729 коров и 19 быков для воспроизводства.
Все неплохо, прокомментировали мы, но можно ли при таком строгом технологическом подходе поднять надои? Можно, ответил немецкий экономист. Но тогда молоко будет убыточным, потому что необходимо тратить дополнительные средства на корма. Значит, можно, но не нужно. Мы считаем, заметил господин Бренненштуль, что и так достигли в молочном скотоводстве высокого уровня.
Интересно, а затраты на корма нельзя уменьшить? Мы стараемся, утолял наше любопытство коллега, но всему есть предел. Предел — это земля. Ее плодородие и количество. Так вот, земли у «Фербелина» немного: 4000 гектаров сельхозугодий, из них посевной клин — 2550, остальное луга и пастбища. По нашим меркам, небольшое хозяйство, а по немецким — самое крупное. Балльность земли — 33. Опять же и для нас, и для Германии не самая плодородная почва, так как под Дрезденом, например, этот показатель достигает 100 баллов.
Так где же предел в продуктивности дойного стада? На сегодня он — в наших хороших средних показателях, уверенно ответил бывший заместитель управляющего. А завтра все может быть, и это «все» от многого зависит.
От чего именно, мы поняли позже, когда нам показывали саму ферму. Ничего необычного в помещениях, за исключением доильного зала «Делаваль». Этот зал, кстати, почти все, что построили уже объединенные немцы. После ГДР, как пояснил наш гид, здесь остались фермы и кормоцеха — ничего основательно в этом направлении не меняли. Модернизация коснулась лишь отдельного строительства, реконструкции, а также усиления диктата технологии, селекционной работы.
А дотации? Вас же Евросоюз, наверное, закармливает дотациями, разве это не резерв укрепления экономики хозяйства, уменьшения собственных затрат? Да за эти деньги можно построить просторные капитальные фермы из железа и бетона, наполнить их современнейшей технической начинкой... Эти и подобные вопросы мы задавали немецким коллегам в надежде найти ключик к собственным проблемам и их достижениям. Даже если бы евро из Берлина и Брюсселя нам сыпались, как манна небесная, отвечали они, то все равно не стоило бы их закапывать в бессмысленное и дорогое строительство. В то время как животные прекрасно чувствуют себя и дают продукцию на свежем воздухе почти круглый год. Но дотации Евросоюза теперь поиссякли. Раньше их выдавали за мясо и молоко. Теперь — только на землю. На гектар 300 евро, стало быть, «Фербелин» в год получает один миллион двести тысяч евро дотаций. Много это или мало? Если сравнить с нашим уровнем господдержки сельхозпроизводителей, то и не бог весть что…
И последнее о «Фербелине», но не менее важное. О собственности. С 1992 года здесь был сельхозкооператив. Затем — аграрно-промышленное предприятие. Когда подошло время более серьезных реформ, вопрос был вынесен на обсуждение всех собственников. Вариантов было два. Закрыться и каждому забрать свою часть собственности. Образовать общество с ограниченной ответственностью и развиваться дальше. Все решили: последнее! Сегодня, после поисков, находок и ошибок, общество состоит из основного предприятия и дочерних, включая фирму по разведению мясных пород скота, бойню, сервисные центры и прочее. Юридических лиц много, но руководство одно. Мне лично это чем-то напомнило хитрость перед Евросоюзом поляка Мроза: дескать, надо Брюсселю мелкие хозяйства — пожалуйста, но на самом деле…
Кстати, о единодушном решении. Надо полагать, что не все восприняли новую форму одинаково хорошо, если неоднократно пробовали поджигать телятник. После очередной попытки осуществления злого умысла руководство «Фербелина» решило построить помещение из железобетона, приплюсовав капитальные инвестиции к доильному залу «Делаваль»…
Что еще хотелось бы выделить из увиденного на немецкой земле?
Весь наш автобус, а это сорок руководителей разного ранга — от председателя райисполкома до зоотехника хозяйства, — единомоментно, по-моему, открыли рты, когда увидели председателя сельхозкооператива «Финнер Брух» господина Шлиппера в… резиновых сапогах, одеждой напоминающего больше фуражира, чем менеджера. А он, нисколько не тушуясь, подкатил сам за рулем на машине и пригласил прямо на ферму, к коровам, которые дают по 10260 килограммов каждая. Только тогда, кажется, все поняли, почему в маленькой конторе кооператива, куда заехали предварительно, мы не нашли ни одного управленца из всех… трех, кто числится там по штату, включая самого господина Шлиппера. Но зато как интересно и компетентно он рассказывал о технологии сухого круглогодичного кормления, о реконструкции старых помещений и интенсивности рабочего времени всех 35 кооператоров, обслуживающих 2150 гектаров сельхозугодий и 2415 голов КРС…
Сергей МИХОВИЧ, специальный корреспондент «Белорусской нивы»
Фото автора
Минск — Дольск — Варшава — Берлин — Минск
(Продолжение следует.)