СЕРГЕЙ ЛУКАНИН: «ВЛАСТЬ ОПАСАЕТСЯ ВЕРУЮЩИХ»
О правах верующих и о том, почему нарушают права самых активных верующих-протестантов, наш разговор с юристом и правозащитником Сергеем Луканиным.
— Основным источником нарушений прав верующих является закон «О свободе совести и религиозных организаций», — объясняет Сергей Луканин. — Его 25-я статья жестко ограничивает перечень мест, где люди могут молиться без разрешения властей.
Это кладбища, крематории, места паломничества и культовые здания. То есть здания, на которые оформлены документы как на культовые. Закон не позволяет проводить совместные молитвы вне этих четырех указанных мест. Считаю это главным нарушением прав верующих, из которого вытекают многие проблемы.
Христианам, да и верующим других конфессий необходимо молиться, в том числе совместно, и поклоняться Богу. Причем делать это ежедневно. Совместные молитвы проводятся в семье, собираются иногда несколько семей, это абсолютно обычная практика в христианских конфессиях — вместе собраться, помолиться, почитать Библию.
К сожалению, поступая так, верующие автоматически нарушают закон. Благо массовых облав нет, но тем не менее вопиющие случаи имеют место быть. Последний случился несколько месяцев назад. Верующие собрались в частном доме пастора. Встреча проходила в вечернее время, собрались семьями. Цель — изучение исторического христианского наследия Беларуси. Встречу прервали правоохранители. ОМОН ворвался, выбив два окна в той комнате, где играли дети. Те, конечно, сильно напуганы. Всех доставили в милицию, а потом отпустили без составления протоколов. Частный дом поврежден, люди испытали стресс.
Подчеркну — это не массовое явление, однако оно существует.
— Можно как-то договориться с властями?
— Одна знакомая мне многодетная семья пыталась. Обратились в исполком с просьбой разрешить молиться дома официально. После этого туда пришел участковый и попросил в письменном виде ответить на вопрос: зачем молиться дома, а не в церкви? Глава семьи, верующий христианин, посчитал вопрос слишком странным и писать отказался, но устно объяснил: это нормальная практика — верующие молятся дома.
Затем участковый пошел по соседям и всем задал вопрос: желаете ли вы, чтобы в такой-то квартире сектанты проводили свои молитвенные собрания? В связи с тем, что упор был сделан на слово «сектанты», которым зачастую у нас почему-то называют верующих протестантских конфессий, большинство соседей ответили: нет, не желаем.
В итоге из исполкома пришел ответ: дескать, мы бы с радостью разрешили проводить совместные молитвы, но ваши соседи против, поэтому…
Напомню, верующие собирали в свое время подписи для отмены этой статьи закона. Собрали более 50 тысяч подписей, но, к сожалению, верующих обвинили в нарушении Избирательного кодекса, так как усмотрели нарушение порядка законодательной инициативы, хотя об этом речь не шла. И организаторы сбора подписей были оштрафованы на крупные суммы.
Зачастую к верующим применяется и закон о собраниях, митингах, который запрещает любую несанкционированную властями уличную активность.
— Да, известно, что у многих протестантов приняты рассказы о «вере на улицах». Вас ведь тоже задерживали за проповеди на улицах?
— Восемь раз. Протоколов никаких не составлялось, но это неприятно. Когда милиция, ОМОН или спецназ заламывают руки публично, когда у тебя в руках Библия… На окружающих, слушателей это тоже производит удручающее впечатление. Власти настраивают против себя обычных людей. Люди, естественно, негодуют, когда видят насилие над человеком, который на основе Библии рассказывает, почему не нужно грешить, почему нужно идти в церковь.
— А что вам говорят в милиции?
— Пытаются увещевать, отговаривать от уличных акций. Мол, понимаете — вы же нарушаете закон. Я объясняю, что не могу согласиться с такой трактовкой закона. Он ведь направлен в первую очередь против уличных беспорядков, против распространения идеологии, которая может подорвать государственный строй. Но в случае со мной не было ни одной, ни второй составляющей — ни беспорядков, ни распространения опасной идеологии. Призывы, которые звучат — не нарушать законов, прежде всего, законов Божьих. Не грешить, вести добропорядочный образ жизни. Некоторые милиционеры соглашаются. Был такой разговор, один майор сказал: мы и вы в какой-то степени занимаемся одним — мы пресекаем правонарушения, вы занимаетесь профилактикой. Но, к сожалению, мнение этого офицера не повлияло на что-то — меня как задерживали, так и продолжают задерживать.
— Приходилось ли верующим защищать себя в судах?
— Я консультировал одного из молодых баптистов. Его пригласили в милицию. Он пришел. Попросили пройти дактилоскопию. Отказался по религиозным убеждениям. Объяснил: не хочет принимать участие в компании, мотивы которой ему не ясны. Долго не разговаривая, милиционеры повалили его на пол, сделали так называемую «ласточку». В этой позе умудрились взять отпечатки и оставили на несколько часов на бетонном полу. Он получил травмы, в том числе и серьезную моральную травму. После всего милиционеры обвинили парня в том, что он нецензурно выражался в адрес президента, государственного строя и устроил драку с милиционерами. После этого продержали несколько суток на Окрестина, осудили и выписали штраф в 700 тысяч.
В этом случае молодому человеку помогла мощная поддержка братьев-христиан. Его община организовала волну протеста — в самые разные госорганы начали поступать заявления верующих, включая зарубежных. Видимо, благодаря этому в вышестоящем суде решение Фрунзенского районного суда было отменено, дело направлено на новое рассмотрение и прекращено в связи с недостаточностью доказательств. Насколько мне известно, молодой человек продолжает отстаивать свои интересы, подал очередную жалобу, чтобы его полностью оправдали. Формулировка «мы не можем доказать, что ты виноват» его не устраивает.
— К правам верующих у нас относятся, мягко говоря, без должного уважения?
— Да, это не нормально, так быть не должно, но пока это наша действительность.
— Были ли ситуации, когда верующие оказываются за решеткой?
— К счастью, припомню только случай, как один из пасторов получил 10 суток за то, что проводил несанкционированное богослужение у себя дома. Но это было несколько лет назад.
Хочу отметить, еще в 2007 — 2008 годах государство достаточно бесцеремонно вторгалось в жизнь верующих, но сейчас таких случаев поменьше. И если возникают, то претензии предъявляют, прикрываясь хозяйственными вопросами, правонарушениями, которые не связаны с религиозной тематикой.
— Многие помнят попытку забрать у церкви «Новая жизнь», или, как ее в народе называли «Церковь в коровнике», здание, но не все знают, чем закончилась эта история. Насколько я понимаю, прихожане и сейчас собираются там?
— Да. Здесь ситуация такая: общественная и дипломатическая поддержка помогли. Напомню, в 2009 году резолюция Европарламента отдельной строкой прописала призыв к белорусским властям оставить в покое верующих церкви «Новая жизнь». В результате до сих пор существует действующее решение суда, по которому церковь должна освободить здание, которое по документам ей с 2009 года не принадлежит. Но верующие на общем собрании приняли решение игнорировать то решение, поскольку считают его незаконным. Были многочисленные угрозы и в адрес администрации, и угроза применения спецтехники для сноса здания... Но дальше дело не пошло... Еще одну тактику применяли — финансовое давление. Церкви представители государственной экологической службы выдвинули обвинение в том, что она загрязнила землю нефтепродуктами (есть парковка, отсюда и нефтепродукты. — Ред.). Предъявили к оплате штраф — около 100 тысяч долларов в эквиваленте. Когда она отказалась это сделать, счет заблокировали. Кроме того, церковь еще в 2005-м отрезали от сетей — сейчас здание освещается при помощи генератора.
— А если бы его попытались снести?
— В 2006-м была попытка физически выгнать. Здание окружила милиция. В той ситуации было принято решение не уходить оттуда, объявить пост-голодовку. Те, кто выдержали 23 дня акции, говорили: им было страшно. Они полагали, что здание может быть снесено, даже если они будут внутри. Однажды туда демонстративно подвезли на тягаче мощный бульдозер, но люди, испуганные, все же приняли решение находиться в здании до конца. Но, конечно, никакого физического отпора верующие оказывать не планировали. Они выбрали тактику ненасильственного сопротивления, и с Божьей помощью она себя оправдала.
Хочу подчеркнуть еще один момент — в принципе любой чиновник вне рабочего времени может прийти в церковь помолиться. И можно воспринять как чудо — никаких попыток проникновения в наше здание не предпринимается. А церковь продолжает быть открытой для диалога. Никто из верующих не заинтересован в перманентном противостоянии с властями. Но власти пока не предлагали адекватных вариантов.
— Почему больше всего претензий к протестантам?
— Думаю, из-за их достаточно независимой позиции. Для давления на католиков у власти есть козырь: многие священнослужители — иностранцы. Рычагов давления на протестантов меньше. Кроме того, протестанты признают главенство Библии. Только если законы не нарушают библейские установления, протестанты выполняют их неукоснительно. Власти не хотят приводить законодательство в соответствие с Библией. И заявления верующих, что законы власти, нарушающие законы Библии, не являются обязательными к соблюдению, власть расценивает как опасность. Как угрозу, которая может вылиться в неповиновение и неподчинение. Хотя, на мой взгляд, верующие — самые добросовестные члены общества. Это люди, которые отказались употреблять алкоголь, люди, в вероучении которых закреплена обязанность добросовестно трудиться (есть даже термин — «протестантская этика труда»). Но это тоже, увы, почему-то вызывает у власти только опасения.
Алексей НАТИН