У самого реактора

ЕСЛИ НЕСВЕДУЩИЕ в армейской технике люди вполне могут боевую машину, установленную в райцентре у трассы Могилев — Костюковичи, назвать танком, то в самих Чаусах едва ли не каждый житель знает: это — самоходка. Чуть более двух десятков лет назад она еще стояла на боевой службе местной воинской части. А когда началось сокращение тяжелой бронетехники, одна из машин танковой базы заняла свое почетное место на пьедестале. Поднялась наверх, между прочим, своим ходом! Такой достопримечательностью сегодня вряд ли смогут похвастать какой-то другой город или село Могилевщины. По рассказам ветеранов, подобные боевые машины освобождали район в годы Великой Отечественной. «С нею же мы отправились и на ликвидацию аварии на АЭС в Чернобыль», — поделился майор в отставке Евгений ЯЦКЕВИЧ.

А ДЕЛО было так. 28 апреля поступила команда танковой роте приготовиться к марш-броску.

— Куда и зачем — не сказали. Об аварии на тот момент мы знали только по слухам, информация поступала обрывчатая. Собрались быстро, я еще успел забежать домой, попрощаться со своими, и — на железнодорожный вокзал. В путь отправились и одиннадцать СУ-100.

Спешно прибывшие из Минска специалисты устанавливали на военные машины необходимую радиоаппаратуру прямо на платформе. А сопровождавшие технику офицеры и солдаты о месте прибытия узнали лишь в поезде, открыв запечатанный пакет с документами. Но с Чернобылем железнодорожную станцию Яново никак не связали, хотя до реактора оттуда рукой подать.

— Страха особого не было. Но утром, когда эшелон прибыл на станцию, увидели что-то необычное. Вроде, все как всегда: за окном бушует весна, яблони цветут, трава зеленеет, по улицам гуляют куры, собаки. Однако путейщики — в противогазах, а сельские дома — пустые.

РАБОТАТЬ чаусским военным предстояло в пятикилометровой зоне от эпицентра взрыва. Радиоуправляемые самоходки должны были собирать разбросанную вокруг аварийного блока радиоактивную арматуру. Одну из самоходок сразу повезли в Киев, где за ночь намеревались оборудовать специальным отвалом — как у бульдозера. Остальные поставили неподалеку.

— Первые несколько ночей даже спали прямо на броне танков, накрываясь брезентом, — вспоминает бывший ликвидатор. — И средства защиты нам не сразу выдали.

Спецодежду, респираторы и дозиметры получили только на четвертый день. А к делу приступили, когда из украинской столицы вернулась усовершенствованная СУ-100. Самоходка, управляемая с расстояния, сгребала металлический мусор у самого реактора. Но и в нескольких километрах от АЭС были видны клубы дыма над станцией, кружащие вертолеты. Видели  чаусские военные и как каждые десять минут на парашютах в горнило взорвавшегося энергоблока спускались мешки с песком и свинцовые «болванки».

Самоходка не подвела: испытания доукомплектованной всем необходимым для работы в опасной зоне техники прошли успешно. Но вскоре из России прибыли другие машины — более легкие и маневренные радиоуправляемые тракторы, потому необходимость модернизировать оставшиеся самоходки отпала.

ИЗ ЭПИЦЕНТРА выходили постепенно — сначала в 15-километровую зону, затем — в 30-ти. К концу почти двухнедельной командировки каждый из солдат и офицеров роты набрал предельный лимит радиации. И водкой ее, вопреки расхожей иллюзии, не «выводили». Да и купить-то спиртное в отселенных селах или Чернобыле, где чаусские военные принимали участие в организации эвакуации населения, было невозможно: магазины были закрыты! Просто мылись в бане, а одежду сменили уже по возвращении в Чаусы.

— У меня одни сапоги излучали радиации, наверное, больше, чем весь райцентр! — смеется Евгений Францевич.

Чернобыльскую тему сегодня бывший офицер ворошить не очень-то любит. Но при этом в свое время изучал ситуацию — и по оценкам ученых, и по информации в СМИ. В итоге пришел к выводу: авария произошла из-за человеческой халатности. И такой тяжелый урок не должен пройти незамеченным, так что в будущем подобная трагедия не должна повториться.

Светлана МАРКОВА, «БН»

Фото Анатолия КИПЯТКОВА