Ускользающее сострадание
“Я не успела проститься с мамой...”
Никак не могла перестать думать о письме, которое пришло в редакцию. Написала его Татьяна Евпатова из Минска — бывшая медсестра, работавшая ранее в санавиации, а потом спасавшая раненых бойцов в Афганистане. От ее горьких строк сквозила такая обида! А как иначе? Самой Татьяне не раз приходилось оказывать экстренную помощь пожилым и молодым, спасать тех, кого выносили из-под огня в чужой стране. Но когда медицинская помощь понадобилась ее семье...Вызвав “скорую”, Татьяна рассчитывала, что и ее маму Неонилу Степановну Гайсенко доставят в больницу. Так и произошло — приехавшая бригада действовала быстро и профессионально и женщина вскоре оказалась в 9-й клинике столицы.Поскольку все в доме очень любили бабушку, то всей семьей поехали сопровождать ее в больницу. Когда родные глаза молят о помощи, родственники готовы сделать все, чтобы спасти больного человека. Но на все просьбы быстрее оказать помощь пожилой женщине медсестры говорили одно и то же: “Ждите...”Неониле Степановне становилось все хуже. Она дышала уже с трудом. Как медик, Татьяна видела явное ухудшение в состоянии матери — все отчетливее проявлялись признаки сердечной недостаточности. Время словно остановилось. А дежурный доктор все не шел! Родственники метались по приемному покою от одной медсестры к другой. И каждый раз натыкались на равнодушное “ждите”. А просили лишь об одном — быстрее направить больную в реанимацию, чтобы облегчить страдания родного человека.“Наконец появился совершенно пьяный санитар, который с трудом удерживал в руках историю болезни мамы, а врач в приемном покое так и не появился, — пишет Татьяна. — Маму повезли вначале в одно отделение, но там не оказалось мест, потом — в другое. Мама умерла, как сообщили, утром, в реанимации. Я не успела проститься с ней, когда она была жива, и попросить прощения за то, что не сумела в этот раз помочь ей. Я понимаю, что мамочку даже при всех усилиях было трудно спасти. Но ведь и усилий-то не было никаких!” — с горечью замечает автор письма.
Вопиющее равнодушие
Увы, но этот случай далеко не единичный. Когда мать моего коллеги доставили в 6-ю клинику Минска с тяжелым приступом астмы, женщину, задыхавшуюся из-за хронического заболевания дыхательной системы, поместили... в коридоре, где красили стены масляной краской. Несложно представить, что пришлось перенести этой несчастной, которая и в обычной-то обстановке дышала с трудом!Другая моя коллега, у которой после тяжелой болезни скончался отец, только ближе к вечеру успела добраться из Минска до родительского дома в Гродненскую область — весь день сыпал снег, и дороги сильно замело. В конце рабочего дня, как раз накануне Рождества, она прибежала в местную поликлинику за справкой о смерти, чтобы похоронить отца. Рассерженная медсестра, в планы которой не входило задерживаться на работе, предложила ей прийти... после праздника?!Даже не хочется комментировать все эти случаи вопиющего равнодушия и безразличия со стороны медработников. Факты говорят сами за себя. Как и тот, что произошел с моей, увы, уже покойной тетей. С сердечным приступом ее забрала “скорая”. И повезла поздним зимним вечером в больницу. В одной клинике мест не оказалось, в другой тоже... Пожилая женщина скончалась в карете скорой помощи по дороге в очередную больницу, так и не получив адекватной помощи в стационаре.
Куда исчезло милосердие?
Невозможно не согласиться с Татьяной Евпатовой, которая справедливо заметила в своем письме: “В наше время медицинская наука шагнула так далеко вперед, что многое из того, что раньше было фантастикой, стало обыденным. Только вот в этом беге не растеряли ли мы самое главное, без чего все ноу-хау в медицине не имеют смысла? Это милосердие, сострадание и любовь к своей профессии. То, без чего просто немыслимо наше здравоохранение. Иначе его представителям нужно было бы поискать работу в другой сфере. В частности, работникам среднего звена — ведь они первыми встречают больных в стационаре”.
Стандартный ответ
Это письмо, как и предусматривает закон о работе с обращениями граждан, редакция направила на рассмотрение в комитет здравоохранения Мингорисполкома. Имея немалый опыт работы с письмами читателей, я с самого начала ни секунды не сомневалась, что в полученном ответе будет написано приблизительно следующее: медицинская помощь пациентке Гайсенко Н. С. оказывалась в рамках предусмотренных стандартов.Но одно — мои предположения, а другое — официальный ответ.И тут в редакцию позвонила Татьяна Евпатова и сообщила, что ее пригласили в 9-ю клинику на рассмотрение обращения. Я сразу связалась с одним из заместителей главного врача 9-й клиники и сказала о своем желании присутствовать на этой встрече.Но корреспонденту “НГ” отказали в этом. Пришлось напомнить о законе о печати, которым предусмотрено содействие прессе в получении информации, на что больничный чинуша вежливо заметил:— А разве мы препятствуем и нарушаем закон? Вот поговорим с заявительницей, тогда и вас милости просим — ждем после 14.00.Автор письма на эту встречу не пошла — слишком глубоки были душевные раны после смерти матери. Чуть позже в редакцию пришел ответ из комитета по здравоохранению Мингорисполкома за подписью первого заместителя председателя И. В. Юркевича.Читаешь это официальное письмо и диву даешься! “Указанные заявительницей факты о длительном пребывании пациентки Гайсенко Н. С. в приемном отделении, а также о нахождении младшего медицинского персонала в состоянии алкогольного опьянения не подтвердились”.Думаю, не нужно быть экспертом, чтобы написать, что санитар не был пьян... через неделю. Естественно, за такой срок можно и протрезветь!Но читаем далее. “Имеющиеся данные о поступлении пациентки Гайсенко Н. С. в ГУ “9-я городская клиническая больница” не позволяют судить о наличии фактов нарушения медицинской этики и деонтологии персоналом приемного отделения”.Ни больше ни меньше! Признаться, еще ни разу не доводилось читать в официальных ответах о том, что кто-либо из врачей, медсестер или санитаров получил хотя бы дисциплинарное взыскание...Впрочем, не этого ждала и Татьяна Евпатова. Она рассчитывала, что, затронув в письме серьезную проблему, сделает доброе дело для еще живых тяжелых больных, которых доставят в приемные покои этой и других клиник и больниц. А в 9-й клинике Минска обратят внимание на порядки, а точнее беспорядки, упомянутые в обращении.Но честь мундира оказалась превыше всего...
Как две капли воды
Тут бы и поставить точку. Но Татьяну Евпатову неожиданно пригласили на встречу в комитет по здравоохранению Мингорисполкома. Принесли соболезнования по поводу смерти матери и даже высказали сожаление о том, что пришлось подписать ТАКОЙ ответ. Первый заместитель председателя комитета И. В. Юркевич пообещал, что будут приняты меры. Однако Татьяна Евпатова, как и редакция, до сих пор так и не узнали, какие именно.Хотя нет, во время разговора с чиновниками выяснилось, что санитар, работавший в тот день, был уволен. За что? Ведь в ответе черным по белому было написано, что он был трезв.Когда этот материал был подготовлен к печати, в редакцию пришло еще одно письмо — крик души Инны Францевны Богданович из Ошмян, совсем недавно потерявшей маму. Ее история как две капли воды похожа на предыдущую. Только во второй медработники Ошмянской больницы были не слишком вежливы в общении с автором письма, у которой мама страдала тяжелым заболеванием. Вместо того, чтобы объяснить дочери, чем больна ее мать, заявительницу словно не замечали. Только за то, что она не давала покоя медработникам в стремлении помочь родному человеку.Мама Инны Богданович умерла от цирроза печени...Дочь пожаловалась на врачей. А затем пришел стандартный ответ, в котором написано, что лечебные мероприятия проводились согласно установленному диагнозу, что с заявительницей состоялась встреча, а рассмотрением своего заявления Инна Богданович, дескать, осталась удовлетворена...И даже если все так, все равно не дает мне покоя вопрос: если в разных регионах страны люди жалуются, по сути, на одни и те же проблемы в здравоохранении, так, может, стоит провести республиканский семинар-учебу и напомнить врачам и медсестрам о том, что протоколы лечения не исключают, а подразумевают милосердие и сострадание?! И напомнить клятву Гиппократа. И спросить: “Что с нами происходит, люди?..”