Станет ли Следственный комитет прорывом?

Большинство нынешних следователей сильно сомневаются в том, что создание Следственного комитета изменит в лучшую сторону качество расследования уголовных дел. Это возможно лишь теоретически, если не принимать в расчет специфику работы белорусских правоохранительных органов. Более того, если исходить из практики работы следователей и их взаимодействия с оперативными службами и надзорными органами, создание СК может привести к серьезному конфликту между силовиками и новому разделению сфер влияния в Беларуси. Причем на эти грабли Беларусь уже наступала, когда пыталась реорганизовать следствие МВД, сделав из него независимый Следственный комитет. Теперь мы повторяем этот эксперимент, но уже в более глобальных масштабах, а по сути, наступаем на те же грабли, но более увесистые, от которых одной лишь шишкой не отделаешься.

Мы все едины
Разговор о создании Следственного комитета ведутся уже давно, но каждый раз руководителям Генеральной прокуратуры, МВД, КГБ и ДФР КГК удавалось отстоять свои интересы, оставляя следственный аппарат в каждой из четырех правоохранительных структур. Интерес тут простой – результативность работы оперативного или надзорного аппарата напрямую зависит от того, как работают следователи. Если, например, оперативники МВД инициируют уголовное преследование человека, то следователю этого же министерства очень сложно при наличии объективных обстоятельств прекратить уголовное преследование, так как это испортит показатели работы всего ведомства. Здесь все взаимосвязано. По сути, следователи занимались не объективным расследованием, а подтверждением уже озвученного мнения своей структуры.

Создание независимого Следственного комитета, по идее, должно повысить объективность расследования уголовных дел и тем самым сделать наше общество более демократичным, гарантировав каждому человеку соблюдение его прав. Но только не в белорусских условиях. Без создания в целом независимой правовой системы, основанной на законе, а не на мнении отдельных лиц, создание еще одной силовой структуры может привести к прямо противоположному результату, считают эксперты.

Суть проблемы
Как сказал Александр Лукашенко, нужно «создать серьезнейшее напряжение по всей вертикали следствия», чтобы не допустить ослабления работы по линии следствия, «эффективность работы органов предварительного расследования до конца года должна быть увеличена как минимум на четверть». «Не дай бог будет падение – ответят руководители ведомств!» – предупредил глава государства. Вот в этой эффективности и зарыта собака.

Президента много лет удавалось уговорить отказаться от создания СК, но сегодня результат совещания был предсказуем на 100 процентов. Ведь никогда еще к следствию у президента не было столько претензий, как сегодня. Когда осужден бывший главный следователь ДФР КГК, когда осужден лучший орденоносный следователь Генеральной прокуратуры, когда выяснилось, что установить виновников витебского взрыва можно было давным-давно, тем самым предотвратив теракт в минском метро...

Все эти аргументы руководителям МВД, КГБ, Генпрокуратуры, ДФР КГК на совещании 2 августа крыть было уже нечем. И президент принял решение. Никто не решился объяснить ему, где зарыта собака. Ведь в условиях, когда все силовые структуры работают на результат, несутся за ним, как гончие псы, создание еще одной структуры, от которой также требуют непонятной эффективности, неизбежно приведет к конфликту между силовиками и переделу сфер влияния. Еще один пес в стае гончих лишь придаст дополнительный азарт и без того разгоряченной охоте за показателями. В результате зайцам и лисам, за которых так ратует президент, достанется еще больше.

Представим себе простую ситуацию. МВД инициирует громкое уголовное преследование и передает материалы дела для расследования в Следственный комитет. И вот через какое-то время дело разваливается. В результате возникает неразрешимая дилемма по оценке эффективности работы оперативников и следователей. Кто молодец, а кто, мягко говоря, сел в лужу? Это оперативники изначально напортачили и передали в СК материалы, не имеющие перспективы, а следователи объективно во всем разобрались? Или это следователи не смогли довести до конца знаковое дело? В погоне за эффективностью и показателями, которых требует президент, каждый начнет обвинять другого в проколе, вплоть до обвинения в коррупции: следователям заплатили – и они закрыли дело. В таких условиях в Беларуси может получить новый импульс уже начавшая затухать охота на ведьм среди силовиков и передел сфер влияния.

Где выход?
Президент правильно сказал, что при создании новой структуры должен быть изучен опыт работы Федерального бюро расследований США и Следственного комитета России. «Мир давно уже реализовал это. Давайте возьмем лучшее», – сказал глава государства. Но самое лучшее, что есть в работе ФБР, – это жесткая ориентация на закон. Разница между следователем ФБР и следователями Беларуси огромна. Первые боятся даже на миллиметр преступить закон при проведении расследования, а для вторых самое страшное не дать требуемые показатели эффективности, и потому они будут преступать закон в погоне за ними. В США поощряются Шараповы, а в Беларуси – Жигловы. Вот сейчас одного такого Жиглова в юбке приговорили. Но это так, показательная порка и не более того, чтобы следователи не слишком увлекались. Но сама система осталась неизменной.

Создание СК, несомненно, принесло бы свои результаты лет эдак через десять после того, как в Беларуси были бы созданы по-настоящему независимые правоохранительные органы и суды, с которых никто не будет требовать показателей и которые будут отвечать только перед законом. Сегодня же это похоже на попытку собрать разваливающийся карточный домик: чем больше президент будет пытаться трогать, переставлять и поправлять карты, тем фатальнее будет результат.