Где упокоиться Кастусю Калиновскому?

За месяц до запланированного перезахоронения на виленском кладбище Росы двух десятков участников восстания 1863 года, чьи останки были обнаружены на Гедиминовой (Замковой) горе, идейные наследники в буквальном смысле не поделили кости национального героя.

Предыстория. В феврале 2016 года на горе Гедимина произошел оползень, который повторился в октябре. Возникла угроза знаменитой башне, памятнику ХIV века. 

С учетом исторической значимости места вперед отправились археологи. Раскопки начались в январе 2017-го, и уже через несколько дней специалисты наткнулись на человеческие останки. В яме, как позже стало понятно по всем признакам, лежал Кастусь Калиновский.

Следом нашли ряд других захоронений повстанцев, приговоренных к смерти по приказу российской администрации. Всего найден 21 скелет. 

Согласно баллистическим и антропологическим исследованиям, одних — повесили, других — расстреляли. Первые приговоры на Лукишской площади были выполнены в мае 1863 года, последней жертвой стал Калиновский, которого отправили на виселицу 22 марта 1864-го.

Вот как описывает картину, которая предстала его взору спустя полтора столетия после казни лидера повстанцев, археолог, сотрудник Национального музея истории Литвы Гитис Грижас:

— Это был мужчина. Он лежал на боку, руки за спиной связаны, тело облито известью. При нем нашли фрагменты обуви, пуговицы, медальон с изображением Богоматери Вострабрамской, а также раскладной медальон, внутри которого с одной стороны крестик с Христом, с другой — вытертые, но узнаваемые очертания святого Казимира…

Литовская и польская стороны начали договариваться о нюансах мемориализации, официальная Беларусь делала вид, что ничего не происходит. 

Только когда озвучили, что надписи на могилах будут по-литовски и по-польски, подали голос небезразличные белорусы. Внешняя активность в конце концов принесла плоды: поскольку большинство жертв с Замковой горы происходит из белорусских земель (18 из 21), решили почтить героев на трех языках.

Когда оставалось только ждать грустно-торжественного момента, грянула информационная буря. Неназванные активисты запустили сбор подписей за возвращение Кастуся Калиновского на Родину. Одного, без 17 других своих земляков-соратников.

Уже через несколько часов и без того хлипкое демократическое сообщество радикально разделилось: одни не скрывали эйфории, другие заклинали оставить в покое кости мертвых. 

То же имело место в самой Литве: отдельные депутаты Сейма готовы хоть сегодня пожертвовать Калиновским ради демократизации соседей — единственное, нет официальной просьбы от руководства Беларуси. Их оппоненты считают, что это общий герой белорусов, литовцев и поляков, поскольку сражался против российской оккупации. А значит, должен быть там, где закончил свой путь.

Настроения противников передачи останков авторитарному режиму, который не достоин такой чести, передал в открытом письме парламентариям и правительству Литвы один из основателей БНФ Зенон Пазьняк:

Пазьняк также надеется, что и в Сейме, и в правительстве информированы относительно характера нынешней власти, которая осквернила народный мемориал Куропаты, оправдывая лицемерное уничтожение памятных крестов, в том числе от народа Литовской Республики. 

А поскольку руководство Беларуси не признает освободительной роли восстания 1863 года и величия Кастуся Калиновского, сама мысль о передаче его останков антинародному режиму недопустима.

Похожей позиции придерживается и председатель международной комисии Сейма Эмануэлис Зингерис. В телефонном разговоре литовский парламентарий признал: среди его коллег достаточно тех, кто считает, что возвращение Калиновского будет стимулом для демократического движения Беларуси. 

Однако сам он уверен: в Вильнюсе руководитель восстания будет в большей безопасности, нежели чем отдать его в руки власти, всеми своими инстинктами противоположной ценностям, которые декларировали Калиновский и его единомышленники.

«За время правления Лукашенко белорусский народ пошел по кривой вниз, и интеллигенции было бы важно вернуть домой светоч национальной идеи. Однако наше сожаление о нереализованной вами демократии в простой истине: место Калиновского в Вильнюсе, где осуществлялись его замыслы.

Поэтому мы имеем полное право быть центром поклонения тем, кто боролся за нашу и вашу свободу», — подчеркнул депутат Сейма.

Как бы то ни было, за несколько дней обращение с просьбой передать Беларуси останки Кастуся Калиновского объединило более 5 тысяч сторонников этой идеи. 

Среди подписантов — литераторы, историки, музыканты, журналисты: Светлана Алексиевич, Владимир Орлов, Радим Гарецкий, Юрий Зиссер, Зинаида Бондаренко, Сергей Тарасов, Владимир Мацкевич, Лявон Вольский, Виктор Мартинович, Владимир Цеслер, Андрей Дынько и многие другие, кто солидарен в необходимости возвращения героя в родные пенаты.

«Суверенитет Беларуси, Литвы и Польши — свидетельство исторической справедливости, добытой кровью наших национальных героев… Белорусский народ переживает сегодня непростое время, когда существует много угроз государственной независимости. 

Похороны Кастуся Калиновского в Беларуси стали бы символом и напоминанием белорусскому народу, как надо любить свою Родину, свой народ, и как нужно за них бороться», — цитата из обращения белорусов к Сейму и руководству Литовской Республики.

Логика сторонников понятна: кости Калиновского столь же сакральны, как и останки куропатских жертв. Когда Пазьняк в 1988 году открыл страшную тайну о массовых расстрелах, ситуация была еще более неблагоприятная — за окном стоял махровый «совок». Это в том числе спровоцировало мощную волну антикоммунистических настроений и рост национального сознания. 

И хотя с приходом к власти советского по сути президента пантеон стал заботой гражданских активистов, тем не менее, даже под не самым значительным давлением высшее руководство начало признавать, что расстреливали не нацисты, а свои — чекисты.

А значит, и останки Калиновского на родине могли бы повлиять аналогичным образом, распространяя идеи свободы и независимости на несозревшие умы государственных мужей. А пытаться импортировать повстанческий патриотизм из бывшей столицы ВКЛ — романтично, но малоэффективно. 

При этом понимания, где должно быть последнее пристанище, в рядах патриотов нет. Вариантов, как и мнений: рядом с родственниками в родной Свислочи (вот только могилы там ненастоящие), на минской Кальварии, рядом с Машеровым на Восточном кладбище, «где-то в центре столицы» и т.п.

Официальная позиция в этом вопросе приблизительно такая же — «яе няма», перефразируя философа Валентина Акудовича, кстати, также сторонника передачи Калиновского Беларуси. Министерство иностранных дел ограничивается заверениями, что держит руку на пульсе, но не более. Остальные институции и вовсе отмалчиваются.

Председатель постоянной комиссии по международным делам Палаты представителей Валерий Воронецкий, пожалуй, единственный, кто не остался в стороне от развернувшейся дискуссии. 

Правда, уточнил он в интервью «Снплюс», что выражает личную точку зрения, в противном случае оппоненты поспешат приписать «официальную позицию»:

Похоже, как истинный дипломат, Валерий Воронецкий с достоинством готов принять любой вариант развития событий. По крайней мере, высказывает уверенность, что Кастусь Калиновский в любом случае «продолжит свой миссионерский путь, а это главное».

На фоне ожесточенных дискуссий в сетях появилась оригинальная идея «расчленить» Кастуся Калиновского, похоронив «мощи» в разных местах. Мол, чтобы никому обидно не было. 

Но литовский депутат Эмануэлис Зингерис убежден: с трудом можно представить, чтобы одна часть героя уехала в Минск, вторая — в Варшаву, а что-то осталось в Вильнюсе. 

В отличие от реликвий святых, которые кочуют из храма в храм по всему миру, борец за свободу заслужил право быть похоронен «целиком». Где? Судя по рассказанному выше, после оглашения окончательного варианта кто-то в любом случае будет оскорблен…

Владимир Мацкевич, философ: «Что будет, если власти согласятся на перезахоронение? Это будет знак России о том, что Калиновский наш герой, а Муравьёв — враг. Это будет знак Литве, что мы помним наше общее прошлое, что мы тоже историческая Литва и не враги Литве сегодняшней. Это был бы знак народу Беларуси, что режим тоже ценит независимость».

Эдуард Пальчис, блогер: «90% читающих этот пост, кроме Вострай Брамы, без гугла не назовёт в столице Литвы других мест, связанных с нашей историей. Литовцы пытаются понять нас, наши проблемы с национальным самосознанием, историей и предложить найти какой-то достойный выход. Но и этот шанс некоторые умудряются перевести в эмоции и раздрай».

Алесь Смалянчук, доктар гістарычных навук: «Вяртанне парэшткаў беларускага нацыянальнага героя ў Беларусь азначае іх перадачу ў рукі духоўных вучняў Мураўёва і Каяловіча. Калі мы не адстаялі Курапаты падчас ганебнага «крыжалому», тым больш не маем шансаў абараніць памяць пра Каліноўскага».

Вінцук Вячорка, мовазнаўца: «Лічу зварот памылкай з шэрагу прычын. І таму, што ў Вільні ён жыў, тварыў і змагаўся, і гэта быў ягоны горад, а не чужына, як Ялта для Багдановіча. А што рабіць з астатнімі маладымі героямі, ягонымі паплечнікамі, якія родам з цяперашняй тэрыторыі Беларусі? Выглядаў бы такі акт як спроба падзяліць: гэты наш, а той ня наш. Не трэба Каліноўскаму Усходніх ці якіх іншых могілак».