«Чудовища будут являться вам во сне». Что пишут критики о продюсерском проекте дель Торо?
За громкими фанфарами Тарантино вы могли и не заметить, что вчера столичный прокат пополнился еще одной любопытной премьерой. «Страшные истории для рассказа в темноте» — продюсерский проект Гильермо дель Торо, который уже окрестили едва ли не вторым «Оно» или «Очень странными делами». AFISHA.TUT.BY собрала для вас свежую прессу, чтобы узнать, что пишут критики о новом хорроре.
О чем кино:
Компании подростков предстоит разгадать тайну зловещих смертей, которые наводят ужас на всю округу. Дети должны преодолеть страх, чтобы спасти свой город.
«Все рецензенты в один голос отмечают, сколь мастерски и даже виртуозно сделаны чудовища, нападающие на героев фильма: такие потом будут являться во сне даже самым опытным зрителям хорроров. […] Все трое, однако, не просто монстры из комнаты ужасов, не случайно же они антропоморфны — страшные пародии, карикатуры на людей. Каждый из них — напоминание о том, сколь опасен сон разума, какие жуткие возможности к трансформации скрыты в нас самих», — Антон Долин, Meduza.
«Параллель с освещением Вьетнамской войны в СМИ и сегодняшней войны информационной под покровом детских страшилок звучит особенно звонко и отчетливо. И даже с интонацией неизбежности для самих детей, которые, повзрослев и справившись с домашними монстрами, обречены встретиться лицом к лицу с реальным адом Вьетнама и запахом напалма поутру», — Настасья Горбачевская, RussoRosso.
«Как и „Очень странные дела“ и многие другие „детские“ хорроры, „Страшные истории“ не пугают всерьез. Это не „Солнцестояние“ Ари Астера или „Мы“ Джордана Пила. Здесь максимум можно начать почесываться на сцене с пауками или пару раз вздрогнуть при появлении очередного монстра. Просто интересно наблюдать за событиями и гадать: съест герой плавающий в супе палец или вовремя остановится?», — Алексей Хромов, «Киноафиша».
«Перед нами все тот же гротескно-ужасающий мир, в основе которого мощнейшая боль, киностихотворение, рифмующееся с «Багровым пиком» и «Лабиринтом Фавна», — Дмитрий Барченков, GQ.
