«Самое сложное - не поступить, а получить финансирование». Рассказ белоруски об учебе в Оксфорде
Полина никогда не сомневалась в своем желании строить академическую карьеру и заниматься исследованиями. После окончания филологического факультета БГУ, где девушка изучала болгарский язык, и защиты магистерской работы в Европейском гуманитарном университете она поступила в один из лучших университетов в мире, в Оксфорд, чтобы получить степень доктора наук.
Про учебу в старинном и престижном университете и жизнь средневекового, но вечно молодого города читайте в проекте «Наши за границей».
На момент поступления в Оксфорд Полина жила в Англии, переехала сюда вместе с мужем и детьми. Хотела продолжить учебу, написать докторскую, но все никак не могла определиться с выбором университета. Пока однажды, переписываясь со своей научной руководительницей из ЕГУ, та не посоветовала ее попробовать свои силы в поступлении в Оксфорд.
Процесс зачисления в английские университеты очень разнится, но чтобы поступить в докторантуру в Оксфорд, нужно подготовить типичный пакет документов: диплом предыдущей ступени образования, предоставить три рекомендации на английском языке, получить не ниже 7,5 баллов по тесту на знание английского языка IELTS Academic.
Полина поступила в докторантуру со специализацией по средневековым и современным языкам (medieval and modern langues). Дедлайн подачи документов в Оксфорд — конец января. Срок поступления будет зависеть от того, как быстро пройдет ратификация документов в Британии, обычно процесс занимает до шести недель. Диплом магистра ЕГУ Полине не нужно было подтверждать.
— Когда моя бабушка узнала, что я поступила в докторантуру в Оксфорд, она сказала: «И как это ты их обдурила?» Говорю ей: «Бабушка, а может быть, я умная!» А она так задумалась: «А, ну это… Нет!» — со смехом вспоминает Полина, и подчеркивает: — Самое сложное — это не поступить, а получить финансирования. Порой даже администрация в университете не знает, кому и какая стипендия положена.
— В принципе, если говорить о белорусах, то как иностранцы они должны платить 15 тысяч фунтов в год. Я замужем за гражданином Европы и могу претендовать на стипендии для европейцев, но об этом мне никто не рассказал при поступлении. Узнала про эту возможность уже после зачисления, но до начала семестра. Прошла все круги бюрократического ада, но смогла переоформиться как европейка.
В Оксфорде существуют стипендии, на которые абитуриент претендует автоматически: например, стипендия British Arts and Humanities Research Council и стипендия департамента университета. Конкурс огромный — сумма стипендии немаленькая, ее выдают на три года обучения. Но если вы собираетесь писать докторскую дольше, то ее можно продлить. Но нужна новая заявка с объяснением, почему ваше исследование требует дополнительного времени. Интересно, что если студентка уходит в декрет во время учебы, то стипендия сохраняется за ней.
— Кроме того, есть стипендии Clarendon award, существуют стипендии для студентов из разных социальных групп, и в каждом колледже они разные. Кто-то поддерживает молодых родителей, другие поддерживают только католиков, третьи — евреев, а четвертые выдают финансирование женщинам младше 21 года.
— Скажем честно, мало людей на свете способны платить такие большие деньги. Поэтому советую открыть книжку Grants register — это огромный справочник примерно на 800 страниц, в котором перечислены почти все существующие гранты. Он очень дорогой, стоит около 300 долларов. Но его можно найти в библиотеках или онлайн. Я провела очень много времени за чтением этой книги, выписывая всевозможные варианты. В итоге получила финансирование от организации CEELBAS. Она объединяет четыре университета и предназначается для тех, кто занимается исследованиями Восточной и Центральной Европы. На моем факультете несколько человек получили ее, поэтому можно говорить о том, что финансирование довольно сильное, — делится Полина.
CEELBAS поддерживает стипендиата три года: оплачивает учебу и предоставляет стипендию в размере 1300 фунтов в месяц и частично оплачивает поездки на конференции и т.д. На эту сумму можно жить даже в дорогом Оксфорде, где аренда комнаты стоит порядка 600 фунтов
— Хотя, конечно, даже в плане жилья можно найти невероятные варианты. Например, университет построил в живописной деревне 13 века Иффли три дома для студентов с детьми. Я подала заявку, и мне ответили, что очередь претендентов на жилье больше сорока человек. Даже не надейтесь на него. Спустя время написали снова: «Один дом освободился, хотите — он ваш». Представляете, шикарный дом за 900 фунтов в месяц в Оксфорде! Но к тому моменту я уже нашла другой вариант, пришлось от него отказаться.
«Глютен-фри и вегетарианская еда в пабе — это моветон»
— Есть университетское правило: студенты не имеют права жить дальше 10 миль от Оксфорда, но я ездила в Оксфорд из Ковентри, и меня никто за это не исключал, и даже не спрашивал. Дорога занимала полтора часа. Ездить на работу или в университет из другого города — это в Британии нормальная практика. До станции я добиралась на велосипеде, загружалась вместе с ним в вагон, а вслед за мной садилась такая же толпа пассажиров с велосипедами, рюкзаками и портфелями, которые ехали в Лондон — в два раза дальше, чем ехала я.
Первый раз я попала в Оксфорд во время поступления и, конечно, просто обалдела! Ко всему привыкаешь, но этим городом налюбоваться невозможно. Средневековый красавец, очень тусовочный, с большим количеством кафе, баров с музыкой и студенческой «движухой». В то же время здесь много нищих: пройти по городу хотя бы десять минут и не встретить кого-то, кто разными способами пытается выманить твои средства, — невозможно. Поэтому это еще и город контрастов.
Кампуса в Оксфорде как такового нет, он пророс в город, а город — неотъемлемая часть кампуса. Университет состоит из колледжей и департаментов. Бакалавры, как правило, живут и учатся в колледже. Аспиранты — в департаментах, а в колледжи ходят только на ужины и официальные церемонии. Библиотеки тоже рассеяны по всему городу. В списке, который мне выдали, были указаны адреса 101-й библиотеки. Возможно, некоторые — это просто коллекции редких книг, я всеми не пользовалась, но факт — в том, что их действительно много и они шикарные.
Если вы приезжаете как турист, думаю, лучше начать знакомство с Оксфордом с пешей прогулки, посмотреть колледжи, которые вам интересны, увидеть знаменитую Сhrist Сhurch Сollege. Хорошо, если вы найдете студентов, которые смогут вас провести в библиотеки и колледжи бесплатно, потому что за вход нужно будет платить. Но увидеть их стоит: испытываешь состояние шока от вида старинных фолиантов и рукописей, словно оказался внутри исторического кино или попал в другую эпоху.
Для тех, кому интересна ночная жизнь, в Оксфорде тоже найдется, чем заняться: за живой музыкой загляните на Хай-стрит. Обязательно побывайте в The Eagle and Child (Орел и дитя) — это один старейших пабов города, примечательный тем, что в нем собирался литературный кружок, куда входили Дж. Р.Р. Толкин и К. Льюис. Сегодня в нем любят собираться толкиенисты — почитатели творчества создателя «Властелина колец».
В здании бывшей церкви святого Павла есть невероятный клуб Freud (по имени психоаналитика Зигмунда Фрейда), где исполняют задорный джаз и блюз. Около New college, в котором я училась, расположен классный бар-таверна The Tavern с красивым садом. Бар состоит из огромного количества зон, включая outdoor, но главное — там вкусно кормят.
В английский пабах приняты негласные правила поведения, здесь существует своя, ни на что не похожая атмосфера. Не ждите, что к вам подойдет официант и обслужит. Я, например, ждала именно этого, когда впервые зашла в паб. Меню берете сами и на баре заказываете еду. Вам дадут номерок, который надо поставить на стол. Не удивляйтесь: столики в настоящем английском пабе будут грязными, залитыми элем и уксусом. Пьют в пабах эль или лагер: как правило, берут пинту. Еда в большинстве случаев здесь невкусная, но очень питательная. И ничего диетического! Глютен-фри и вегетарианская еда в пабе — это моветон. Раз пришли в паб, извольте есть пирог с почками. А за дегустацией настоящей английской еды лучше отправляйтесь в путешествие по деревням, в глубинку Англии: пироги, фиш-энд-чипс (рыба с картофелем, обжаренная во фритюре), ребрышки на гриле — все очень вкусно и отменно по качеству именно в провинции.
Англичане слывут замкнутыми: они охотно поддерживают разговор о погоде и т.д., но разговор по душам в нашем понимании с ними завести сложно. Паб — это исключительное место, в английской культуре он стирает многие грани. За барной стойкой незнакомцы охотно общаются друг с другом, здесь обсуждают последние новости с барменом или даже могут сыграть в какую-нибудь игру. Профессия бармена — очень престижная в Британии. Получить место здесь непросто, ведь бармен не просто наливает пиво, он выступает хозяином заведения, принимает гостей и поддерживает разговор. В Оксфорде барные дискуссии — отдельный вид прекрасного. Легко можно стать свидетелем жарких споров на тему философии, социологии, литературы, точных наук и так далее. Например, как-то в пабе я слышала разговор двух студентов о связи бестиария Торы и мира Гарри Поттера. Они вовсю спорили, почему демоны одни и те же, но включены в другую парадигму. Дискуссия была полна цитат на латыни и отсылок к серьезной научной литературе. Сначала думаешь: какие-то маньяки, но потом задумываешься: а сам-то что с друзьями обсуждаешь за пивом?
«Студенты поют похабные песни под окнами колледжа-соперника»
— Традиций в Оксфорде, безусловно, много, но в основном их поддержание — забота бакалавров. Например, раз в году Lincoln Colleges обязательно поит колледж Brasenose пивом. Легенда происхождения этой традиции гласит: в давние времена студент из Lincoln спасался от преследования, стучался в дверь Brasenose, но его не впустили, и он погиб. А угощение пивом — это знак извинения за события седой давнины. В Balliol колледже студенты поют похабные песни под окнами колледжа-соперника Trinity, чтобы показать, что они круче. Вообще, конкуренция в Оксфорде чувствуется. На процедуре формального поступления нас построили в красивую линию, мы в мантиях, при параде, идем по этим величественным коридорам, а нам навстречу такая же шеренга миленьких бакалавров из другого колледжа. И вот эти детки, выпускники частных английских школ, как начали показывать неприличные жесты, как начали выкрикивать оскорбления на уровне футбольных фанатов… Для меня это был шок, потому что я по наивности своей думала, что в Оксфорде все интеллигентные, тактичные и спокойные, но это далеко не так. Очень разные студенты. Но, например, в соперничестве Оксфорда и Кембриджа так и не убедилась. Мы постоянно ездили к ним на мероприятия, и они к нам приезжали. Всегда их встречали как братьев. Но когда в Оксфорд приехали студенты из Гарварда… Задумались: а вдруг они действительно лучше? (Смеется.)
В Оксфорд ездила каждую неделю. Конечно, научную работу можно было бы писать дома, но в библиотеке легче писать, ведь ты окружен людьми, которые также корпят над текстами, и заставить себя писать научный труд гораздо легче. Быть ученым в Британии очень круто и престижно. Обычно исследователи получают очень хорошие деньги. Конечно, это не зарплаты сотрудников больших корпораций, но это очень стабильные деньги и хороший социальный статус. Попасть в университет на позицию непросто. Люди годами ждут вакансий, параллельно работая над публикациями в научных журналах. В гуманитарных науках вовсю развиваются интерсекциональные программы, очень популярны направления digital humanties. Например, в Оксфорде я начала понимать, как мне, гуманитарию, не хватает программирования.
В докторантуре учится примерно поровну людей из Британии и остального мира. Интересно, что про Беларусь британцы знают или слышали о ней. Например, главный англоязычный специалист по белорусской литературе в мире Арнольд МакМиллин — коренной британец. Можно было бы предположить, что это белорусский эмигрант. Вот и нет, просто любит человек белорусскую литературу. Еще моя знакомая англичанка училась в Кембридже и писала работу по Евфросинье Полоцкой. Никакой связи с Беларусью у девушки не было, но она много лет занимается белорусской тематикой. Еще здесь очень популярен «Свободный театр» — знаменитый незарегистрированный театр из Беларуси. Они часто выступают в Британии, и местные интересуются его постановками, ходят и хвалят. А я даже не знала, что театр функционирует здесь — британцы просветили. Конечно, фокус на России и интерес к русскому языку намного больше, но это из-за русской литературы и политического веса.
Конечно, ЗОЖ, среди студентов — тренд и отдельная традиция. Здесь нет такого деления: или умный, или спортсмен. Интеллектуальный, образованный человек — это человек, который также занимается спортом. Для студентов при колледжах оборудованы крутые залы: хотите — йога, хотите — курс по осознанности (mindfulness), хотите — бегайте марафон. Не думаю, что любовь к спорту — это черта всех британцев. Речь, скорее, идет об определенном классе. Например, в Ковентри, где я жила, студентов намного меньше, а огромных дядек-работяг — больше. Они спортом не занимаются, а проводят свободное время за бокалом с элем.
Возвращаясь к процессу обучения, скажу: в докторантуре нет формальных курсов, по факту нужно только сдать диссертацию. На семинары и курсы можно ходить по желанию. Я ходила на семинары раз в неделю, в основном по литературе и исследованиям культуры, digital humanities. Не стоит надеяться, что тебе дадут программку, нужно пользоваться «цепочным методом»: тебе пришло письмо из рассылки, а там упоминается, какое-то мероприятие, которое проходит в Centre for life writing, через друзей, через группы в социальных сетях постепенно вникаешь в происходящее в университете.
С научным руководителем нужно встречаться раз в две недели, но никто не будет в департаменте ругаться, если вы встречаетесь реже. Общение между преподавателями и студентами очень уважительное, часто после семинара студенты могут пойти в паб и под виски или пиво продолжить дискуссию уже там. Если какая-то идея приходит в голову вне запланированных встреч, совершенно спокойно можно связаться с руководителем по скайпу, почте или другим мессенджерам.
Как правило, на подготовку докторской уходит три-четыре года. Но в случае необходимости можно оформить дополнительную бумагу и продлить сроки сдачи, однако лучше не затягивать, потому что тем самым студент подводит научного руководителя и департамент. Никто не гоняет докторанта со сроками сдачи глав работы, но есть промежуточные защиты, когда нужно презентовать 10 000 слов комиссии. После первой защиты студенту выдают специальный документ (transfer statement), чем подтверждают, что он аспирант. Второй этап — confirmation of status (подтверждение статуса), представление эмпирической главы на 15 000 слов. Например, в первый раз не прошла ее, комиссия сделала замечания, я внесла правки и только потом получила подтверждение.
Про докторскую
Дедлайны встреч и объем докторской определяются аспирантом вместе с руководителем. Написать нужно около 80 000 слов. Тема моей работы: technology and autobiographical selves in contemporary russian life writing (Технологии и автобиографическое «Я» в современном русском эго-письме). Я исследовала, как конструируется личность на примере эго-письма и личных дневников. Меня как исследовательницу интересует, как в первом десятилетии 21 века трансформировались такие традиционные формы письма, как дневник, каким образом он эволюционировали в блоги, в социальные медиа и какие культурные, социальные и технологические факторы определили формирование новых типов автобиографического «Я». В эмпирической части лежат корпусы биографических текстов блогеров, которые включают открытые и закрытые записи дневников за 16 лет. Также я брала биографические интервью, изучала переписки и исследовала тексты 27 блогеров, связанных с основными блогерами. Всего пришлось проанализировать 22 тысячи текстов, чтобы выстроить тренды и собрать кейсы.
Готовую диссертацию читают два человека. Каждый дает рекомендации и пишет рецензию на исследование. Потом происходит промежуточная защита, на которой докторанту задают вопросы, подсказывают, какие части текста нужно поменять. Все замечания фиксируются на бумаге и передаются студенту. Это очень хорошо, потому что в стрессовом состоянии во время защиты сложно записать и запомнить всё. Правки нужно внести обязательно. Конечно, для любого исследователя очень сложно принять критику, особенно когда кто-то авторитетный говорит сделать то, что тебе не хочется делать. Поэтому во время промежуточной защиты важно доказать, что ты можешь отстаивать свое видение работы. Экзаменатор, принимающей текст, при этом должен быть человеком достаточно рефлексивным, готовым воспринимать точку зрения студента. Как правило, я всегда мало спорю с опытными людьми, потому что считаю, что диссертацию надо написать и сдать ее вовремя (смеется). Поэтому мне пришлось убрать две теории из докторской, которые мне особенно нравились, но комиссия посчитала иначе.
Финальная защита проходит в специальном здании, которое называет Examination schools. Премьер-министр Британии Дэвид Кэмерон, который тоже учился в Оксфорде, говорил: «Захожу в этот зал — и до сих пор ноги подкашиваются от воспоминаний про экзамены». На защиту нужно прийти при полном параде, в длинной мантии. Я еще взяла с собой все свои записи, необходимые книги, чтобы в случае чего зачитать прямо из первоисточника. Перед тобой ставят стакан воды, и ты рассказываешь… Ситуации, когда кого-то завалили, бывают редко, но все-таки бывают. На защите я рассказывала про свои исследования, делилась выводами, потом отвечала на вопросы. После процесса экзаменаторы говорят формальную фразу: «Мы здесь не для того, чтобы принимать решения, но мы передадим положительный репорт в департамент. И если вы сделаете все изменения, которые мы вам указали, то в департаменте примут решение о защите». После правок нужно сдать физическую копию и электронную в библиотеку, а потом прийти на церемонию вручения диплома.
На церемонию награждения я не иду, потому что переехала с семьей в Австралию, диплом получу позже по почте.
Что дальше?
— Разбежка между тем, что хочется и можется, и условиями, в которых приходится жить, огромная. В академической среде конкуренция безумная. Люди, решившие связать свою жизнь с Академией, ищут вакансии по всему миру: обычно они очень гибкие и привычные к переезду.
Конечно, для меня приоритетом остается сфера образования, но самые лакомые куски в Англии достаются по дружбе. И так не только в университетской среде: все лучшие позиции в компаниях распределяются даже не между университетскими друзьями, а между людьми, которые вместе ходили в старшую школу. Общество очень классированное, поэтому вписаться в него очень и очень непросто. Но все возможно. Я знаю несколько людей, которые нашли хорошие места, хотя им было и сложнее, чем соискателям с локальными связями.
Моя ситуация немного отличается: я переехала с мужем и маленькими детьми в Западную Австралию. Здесь я занимаюсь социальными исследованиями в большой международном компании. Поиск работы в чужой среде — отдельная тема. Это сложно и долго. Кажется, что докторантура не дает преимуществ в борьбе за место в индустрии. Но привычка дисциплинированно работать и спокойно реагировать на то, что «нужно срочненько освоить новый аналитический софт и зазубрить 200 страниц критериев исследования», очень помогает. Вижу, что мне легче, чем моим коллегам, потому что я привыкла к такому типу заданий. Поэтому делаем вывод: если очень хочется, то можно идти в докторантуру (смеется).