Мигранты превращают Европу в оплот социализма
Одним из самых главных политических событий уходящего летнего сезона в Европе была победа французских левых на парламентских выборах. Впервые за много лет социалистам удалось сосредоточить в своих руках максимум власти.
Безусловно, победе социалистов способствовали многие факторы, однако одним из важнейших был тот, что левых поддержали почти все мигранты из стран третьего мира, коих во Франции находится несколько миллионов. При этом ничего происламского в предвыборной программе левых не было. Более того, они, как и их лидер Франсуа Олланд, ставший в мае президентом Франции, заявили о поддержке введенного прежней администрацией Саркози запрета на ношение хиджабов в общественных местах, многоженства и уголовного наказания за обрезание женщин. Однако, как показывают различные соцопросы, мигранты за них все равно голосовали. И делали они это вовсе не по идеологическим, а по сугубо практическим убеждениям. Дело в том, что левые обещали добиться увеличения соцпособий и разрешения на въезд в страну большему числу мигрантов из стран Африки – традиционного ареала обитания будущих переселенцев во Францию.
И в других западноевропейских странах за левых голосуют преимущественно мигранты, которые уже получили гражданство и по идее могли бы создать свои национальные партии для попадания в парламент, а оттуда в правительство. Тем более что число выходцев из Азии и Африки в ряде западных стран вполне достаточно для того, чтобы их партии прошли в парламент с не менее чем 10% голосов. Однако этого не происходит. Приезжие, несмотря на свои требования о свободе вероисповедания и желание делать то, что соответствует их религиозным обычаям, предпочитают голосовать за традиционные партии, преимущественно левой направленности. Помимо Франции показательным примером в данном случае является и Германия, где на постоянной основе живут более двух миллионов турок. По результатам последних социологических опросов, они все более идентифицируют себя с исламом и своей исторической родиной, выступают за активное строительство мечетей, ношение хиджабов, а некоторые даже не знают немецкого языка. Но при этом в отличие от своих соплеменников из Болгарии партий не создают, а предпочитают голосовать за левых. Более того, немецких «зеленых» возглавляет этнический турок Джем Оздемир, а количество его соотечественников, вступающих в партию, из года в год только увеличивается.
В Голландии было уже два министра-мусульманина: турчанка и марокканец, представлявшие местных лейбористов, а в консервативной Великобритании за право стать кандидатом от Лейбористской партии в мэры Лондона на партийных праймериз боролись четыре политика. Трое из них – чернокожие. В Норвегии правящих социалистов, принимающих законы в пользу мигрантов, поддерживают сотни тысяч выходцев из Африки и Ближнего Востока. Подобным образом обстоит ситуация и в Италии. Там многочисленные иммигранты также голосуют за левых.
Самих эмигрантов, за исключением незначительного меньшинства, такая ситуация вполне устраивает. Они вовсе не склонны насаждать свои традиции и образ жизни европейскому большинству, однако совсем не прочь жить за его счет. Они активно перенимают европейские ценности, которые, впрочем, с окончанием холодной войны существенно полевели. Знаменитая протестантская этика и дух капитализма уступили место совсем другим идеям: вмешательства государства в экономику, увеличения налогов на богатых, сокращения рабочего дня и увеличения отпусков и пособий для бедных. Все это означает, что почти никаких неевропейских требований к своим правительствам у выходцев из стран третьего мира нет. Их пожелания чисто экономические – поменьше работать (или не работать вообще) и побольше получать.