Благородный аферист
В каждом роду встречаются на протяжении столетий люди разные... И герои, и трусы, и интеллектуалы, и простецы... Как свидетельствует история, громкое имя — это всего лишь ответственность перед славными предками, а не гарантия высоких душевных качеств его обладателя.
Разные персонажи были и в славном роду Остиков... Старейшина рода Кристиан Остик в 1413 году принял герб «Трубы», один из его сыновей, Радзивилл, дал начало роду Радзивиллов, потомки другого сына Кристиана, Станислава, остались Остиками. В Беларуси владели Остики землями возле Осиповичей и на Минщине, но благополучие рода, а главное, его репутация прервались на Григории Остике. Этот самый Григорий стал главным героем поэмы, изданной в 1580 году в Вильно, в типографии Николая Криштофа Радзивилла. Впрочем, правильнее будет сказать, не героем — а антигероем... Поэма называется «Плач несчастного Григория Остика, за его поступок лишенного чести и осужденного на смерть в 1580 году, месяца июня 15 дня в Вильно». Автор зашифровал свое имя в первых буквах строк предисловия к поэме: Станислаус Лаврентий. Впрочем, о нем, кроме имени, ничего не известно.
Первые строки поэмы звучат в переводе со старопольского так:
Плачу, вязень няшчасны, гора напаткаўшы,
На дурных сваiх справах галаву зламаўшы.
Наракаю на волю — воляй карыстаўся,
З ёй па свеце шырокiм дзе хацеў бадзяўся.
За нiшто стан лiчыў свой, як i годнасць стану,
Не хацеў быць нiкому верным i адданым.
Горда справу пачаўшы, ужо не мог спынiцца,
I не думаў, чым справа можа завяршыцца.
Не былi мне за прыклад годных продкаў справы,
Што памерлi, сканалi ў самы росквiт славы.
Что же такого натворил несчастный Григорий Остик, если сведения о его преступлении распространялись по Речи Посполитой даже в печатном виде?
Неверный муж
С родом Остиков я столкнулась, когда писала об Иване Литоворе Хрептовиче, воеводе, попавшем в московский плен после битвы 1500 г. на реке Ведроша вместе с другом, надворным маршалком Григорием Остиком, и другими знатными рыцарями. Остик и Хрептович, мужественно перенося тяготы неволи, договорились по освобождении поженить своих детей. Так вот, тот храбрый воин Григорий Остик, отказавшийся служить московскому князю и потому просидевший девять лет в темнице, ставший потом троцким воеводой, приходится нашему антигерою дедом.
У Григория Остика имелись два брата, Николай и Юрий, оба в поэме восхваляются. А вот Григорий с детства отличался характером авантюрным и буйным. Изначально богатства достались ему немалые, его женили на дочке витебского воеводы Юрия Насиловского, родился наследник. Но Григорию полюбилась другая. Он бросает жену и сына и открыто живет во грехе.
Пан–грабитель
Вокруг буйного пана образовалась, как водится, целая компания таких же любителей пиров и азартных игр. Постепенно родительское наследство растрачивается... Благо в окружении хватало авантюристов и жуликов, Григорий Остик начинает грабить соседей. Подделывает печати, стряпает фальшивые документы и отсуживает имения и деньги. Не стесняется прибегать и к грубой силе. В поэме осталось страшное описание захвата им деревни Шевелянцы (Шавьи), в которой люди Остика вырезали всех мужчин, а женщин отдали в жены слугам:
Шавялянцы са мною доўга не змаглiся,
I маёмасць, i хаты мне iх дасталiся.
Плачуць бедныя дзецi, па бацьках рыдаюць,
I сыны iх пакутна слёзы пралiваюць.
З тых бацькоў хто забiты, хто пачвартаваны,
На варотах ля дома iншы ўкрыжаваны.
А самiх бедных жонак за сваiх малойцаў,
Канюхоў, выдаў тут жа, iх мужоў забойцаў.
Помимо всего прочего, Остик становится еще и фальшивомонетчиком. В своем имении Коварск устраивает целую фабрику по изготовлению поддельных монет и почестей, причем от мастеров, которые изготавливали оборудование, избавляется прямо–таки в духе мафиози.
Брат Григория, Николай, умирает рано, а вот другой, Юрий, делает хорошую карьеру. Его назначают воеводой мстиславским, потом смоленским, судьей браславским, он участвует в политике, приумножает имения. Приходится ему и помогать непутевому Остику. Григорий зовет брата заступником... И не зря: тот не однажды спасает авантюриста от неминуемого наказания. Ведь в поисках поживы авантюриста не останавливают такие «эфемерные» вещи, как присяга и долг перед Родиной.
Шпион Ивана Грозного
В 1572 году умирает король Жигимонт Август, не оставив наследников. Магнаты тут же делятся на группировки и начинают делить трон, становясь на сторону кандидатов. Одним из претендентов на польскую корону был Иван Грозный. И Остик предлагает русскому царю сотрудничество. Возможно, жестокий аферист просчитал, что при дворе Ивана Грозного ему самое место — на родине о Григории шла плохая слава, ему не находилось должностей и званий. Неизвестно, как много сведений Остик успел сообщить царю, но слуга, который вез его письма в Москву, был схвачен. Слугу казнили на месте, проще говоря, зарубили мечом, а вот Остика «отмазал» брат. Благо было бескоролевье, и поступок не посчитали шпионским. Григорий каялся, уверял Юрия, что подобное больше не повторится... Покорно внимал упрекам... Между тем Юрий умирает, не оставив наследников. Григорий не мог не воспользоваться ситуацией и попытался отсудить часть владений у вдовы, второй жены Юрия Магдалены Брамовской. Но в завещании Юрия ясно сказано: единственная наследница — жена! Тогда Григорий подделывает документ, согласно которому брат остался должен ему 20 тысяч коп грошей. А чтобы сделать свое слово более весомым в сравнении со словами Магдалены, распускает слух, что она отравила мужа. Чтобы избежать позорных и долгих разбирательств, Брамовской пришлось уступить родственнику часть имений, в том числе местечко Ворняны.
Роковой конь
В 1575 году польским королем становится Стефан Баторий. Но Остик не унимается и поддерживает переписку с русским царем. Собственно говоря, его поступок трудно назвать чем–то исключительным. Многие из шляхты не поддерживали нового короля, который стремился к упрочению королевской власти, естественно, в ущерб шляхетской вольнице. К тому же при Батории усилилось давление на православных, а восточный сосед в этом случае был естественным союзником. Конечно, Ивана Грозного на троне видеть хотел мало кто — наслышаны были, в том числе от перебежчика Курбского, о его жестокостях. Но была, например, партия, предлагавшая продвигать на трон Речи Посполитой более кроткого царевича Федора. Впрочем, Григорий Остик вряд ли руководствовался какими–то высокими соображениями. Он элементарно пытался заработать, шпионя на чужое государство и надеясь в случае смены власти получить теплое местечко. Да и никаких государственных тайн сообщить не мог.
В июне 1580 года он лично отправился в Вильно на встречу с послом Ивана IV Григорием Нащокиным. Остик получает секретное послание от царя и великолепный подарок: коня редкой татарской породы — бахмат.
На этом коне вернулся домой... Но этот подарок его и погубил.
Некий шляхтич Миревский спросил у слуги Остика по имени Бартошек, откуда у его господина такой драгоценный конь. И слуга проболтался о визите к посланцу царя.
Весть дошла до Стефана Батория. Предателя арестовали в Троках. Ревизия в Коварске обнаружила фальшивые деньги и печати.
Скорый суд
Григорий долго пытался все отрицать. Еще бы: он совершил преступления, за каждое из которых согласно Статуту Великого княжества Литовского полагалась смертная казнь: подделка государственных документов, изготовление фальшивых денег и государственная измена. Король был в гневе. Шла Ливонская война, готовилась битва за Великие Луки, а тут — заговор... Поэтому даже не все формальности были соблюдены: Остика как шляхтича должен был судить вальный сойм, но приговор вынесла срочно созванная Военная рада во главе с королем. Конечно, Григорий протестовал, но приговор привели в исполнение. Видимо, именно то, что не все формальности были соблюдены, а шляхта держалась за свои привилегии в самых мелочах, послужило главной причиной появления «Плача Остика» в типографии Криштофа Радзивилла, между прочим, руководившего арестом предателя. В поэме авантюрист раскаивается, полностью признает правоту судей:
Я не гарджу табою, пане мой каролю,
А нi мудраю радай, што сядзiць з табою.
Суд, кароль мой, паспешны твой, нелiтасцiвы,
Ды пры ўсiм суд той чэсны, годны, справядлiвы.
Сам ва ўсiм вiнаваты ды дурныя справы,
Што вялi мяне пэўна да такое «славы».
Как пишет литературовед Сергей Ковалев о поэме, «Рыгор Осцiк — персанаж высокай трагедыi, а не нiзкай камедыi, мэта гэтага вобраза — настрашыць чытача, а не насмяшыць яго»...
Впрочем, согласно «Заметкам о Московской войне» королевского секретаря Гейденштейна, на суде действительно было зачитано некое послание от Остика, в котором подсудимый каялся в замысле против короля, что объяснял желанием получить деньги, и покорно просил о снисхождении.
После казни его имения были конфискованы и розданы королем верным сподвижникам. Единственный сын Остика Николай остался и единственным продолжателем рода. Но наследников он не имел, и славный род герба «Трубы» угас.
Автор публикации: Людмила РУБЛЕВСКАЯ