У шансона фанатов нет

У шансона фанатов нет

Кто бы сказал в 1989 году пареньку, окончившему в городе Кизел горный техникум, что 1 декабря в столичном концертном зале «Минск» он соберет аншлаг. И я бы не сказал. В 1999–м Андрей Бандера — будущая гроза сценических площадок — уже с опытом работы в группе «Атлантис» переезжает в Москву и устраивается на работу в компанию «Союз Продакшн» аранжировщиком. Кто только не прошел через его умелые руки и тонкий слух (о некоторых из них речь пойдет ниже). 2006 год знаменует начало сольного творческого этапа в жизни артиста. Выступает исполнитель, что по нынешним временам редкость, всегда в сопровождении «живого» инструментального состава, в котором собраны профессионалы высочайшего уровня. О стилистическом направлении исполнителя принято говорить без затей: «шансон». Певец ожесточенно не отбивается и открещивается от навешенного ярлыка, хотя каждому мало–мальски разбирающемуся в музыке человеку будет слышно, что песни эти аранжировочно богаче и многояруснее своих «коллег» по ремеслу. А использование цыганских интонаций так и вовсе придает особый жги–гуляй–аромат таким произведениям.

— Андрей, вы свою музыку называете «новая русская песня». Сразу на ум приходят «новые русские бабки». Зачем вам эти заезженные клише?

— Мне, по большому счету, абсолютно все равно как называется тот или иной жанр, главное для меня — его содержание, содержимое песен. А в само понятие «новая русская песня» я вкладываю все лучшее, что есть в русской песне, — душевность, напевность... Новизна лишь в том, что я пою про то, что близко современному человеку. Ведь, как говорится, шансон — это жизнь, положенная на музыку.

— Что за видение, предзнаменование было вам, после чего вы сказали себе: все, только шансон?

— Видений никаких не было. Была одна песня — «Ивушки», — определившая концепцию первой пластинки. И я никогда не говорил себе: «все, только шансон». А вообще, мне нравится этника, например, электронный фолк.

— Любители авторской песни сетуют, что приток интересных бардов стал не просто скуднее, а иссяк вообще. Как с этим дела обстоят в шансоне, по–моему, он регулярно пополняется новыми артистами?

— Особо не уделял бардовской песне конкретного внимания. Думаю, что в шансоне с притоком новых имен все в порядке.

— Как вы для себя определяете — это шансон–исполнитель, а это нет? Потому что я запутался уже. Александр Розенбаум, Сергей Трофимов — шансон? А Георгий Лепс, группа «Дюна», которых крутят по «Радио «Шансон»?..

— Для меня в первую очередь важно, насколько качественно исполняет вживую артист свои песни. Насколько эмоционально точно он передает содержимое текста. И абсолютно не важно — шансон это или поп. Упомянутый вами Сергей Трофимов гармонично вплетается в формат «Русского радио» — прямого конкурента «Радио «Шансон». Шансон — это просто песня. Вот и все.

— Ваше направление в музыке либо боготворят, либо говорят о нем с уничижением. Середины я не встречал. С первым случаем все мне ясно. Что скажете о втором?

— Было бы очень удивительно, если бы не было вторых. Страшно не уничижение, а равнодушие, я так полагаю.

— Слушая, читая интервью популярного российского исполнителя шансона Александра Новикова или белоруса Виктора Калины, создается впечатление, что представители вашего музыкального жанра обладают каким–то специфическим чувством юмора. Обычно заключающемся в его отсутствии, когда начинаешь шутить с такими артистами. Это обманчивое впечатление или действительно вы и ваши коллеги трепетнее иных музыкантов относитесь к своему песенному искусству?

— Это ошибочное мнение, однозначно. Все люди разные, и не важно кто они — артисты ли, музыканты. Мы все помним, как, например, отреагировал на вопрос о римейках Филипп Киркоров. Так что, я думаю, это проблема не жанра, а корректности журналистов и их тон.

— Вы много лет работали аранжировщиком у Витаса. Откройте, наконец, секрет: сколько в его вокале настоящего, природного голоса, а сколько искусственно привнесенного звукорежиссерами?

— Клянусь, там все по–настоящему!!! На расстоянии метра тебя сносит напрочь, когда Витас поет фальцетом!

— Ожидали ли вы того, что так высоко взойдет звезда Димы Билана? Ведь вы какое–то время сотрудничали с ним. Там есть талант или это больше продюсерские проделки, труд имиджмейкеров, пиар–службы?

— Я бы сказал так, что это симбиоз таланта: петь вживую плюс огромное желание быть первым, плюс колоссальный труд.

— Проект Александра Маршала «Отец Арсений», в котором вы приняли участие, если честно, оказался провальным? Или вышел не в то время и слушатель о нем еще вспомнит?

— Начну с того, что поправлю вас: это не проект! Это песни, спетые артистом, прочитавшим и переосмыслившим книгу о служителе. Этот аудиосериал, как я бы его назвал, никогда и не претендовал на широкую аудиторию. О коммерческой его составляющей вообще не шло речи! Многие, прослушав эту работу, прочли само произведение об отце Арсении, я думаю, вот что тут во всем главное!

— Петь песни на стихи Сергея Есенина — обязательная программа для исполнителей шансона?

— Вовсе и не обязательная программа, что вы! Есенин очень ярко смешивал краски, чего не хватает всей нашей музыкальной культуре. Уметь смешивать без пошлости — это талант!

— Вы не прошли мимо блатной тематики. Но потом прекратили включать такие песни в свои выступления и альбомы. Что случилось — остыли, не ваше?

— Наверное, вы имеете в виду песню «По этапу». Я всегда считал и считаю эту песню, так сказать, исполненной «под заказ». В ту пору, когда она у меня появилась, я вообще даже и не помышлял о концертной деятельности. А тема блатной романтики никогда для меня не была интересной.

— Поклонников группы «Алиса» называют «алисоманами», все, что связано с Beatles, — «битломанией». Ваши фанаты случайно не величают себя «бандеровцами» или «бандерлогами»?

— Дело в том, что у нас нет фанатов! А есть благородный и благодарный слушатель. Как говорится, почувствуйте разницу!

— Какое из музыкальных направлений вы бы сравнили с шахтой, в которой вам довелось работать?

— Однозначно хэви–метал!!!

Автор публикации: Олег КЛИМОВ