Петер Штайн ставит в Москве «Бориса Годунова»

Вся труппа театра «Et Cetera» занята в репетициях пушкинского «Бориса Годунова». Пьесу ставит немецкий режиссер Петер Штайн. Премьера назначена на 17 января.

Петер советуется с искусствоведами, историками и филологами. Он не раз посещал Оружейную палату Кремля, чтобы прикоснуться к истории и вглядеться в изумруды на шапке Мономаха.

Особенность метода Штайна заключается в том, что для него важен не режиссерский взгляд на проблему, а замысел автора пьесы. Петера Штайна называют одним из самых последовательных апологетов системы Станиславского. Все русское притягивает его невероятной эмоциональностью. По мнению режиссера, поведение российских и западноевропейских актеров на сцене отличается кардинально.

«Когда российский актер выходит на сцену, появляется ощущение, что он приходит в абсолютно другой мир, который лучше того, что за пределами театра. У него на сцене почти религиозное поведение, и это дает очень сильный и ощутимый эффект», – говорит Петер.

В 1991 году Штайн поставил в Москве «Вишневый сад», а в 1994 – «Орестею» Эсхила, потом был «Гамлет» с Евгением Мироновым и «Аида». Теперь зрители ждут «Годунова». Роль царя Бориса играет народный артист России Владимир Симонов. Несмотря на языковой барьер, работать с Петером, по мнению актера, легко.

«Я немного испугался, потому что Евгений Миронов говорил, что этот человек трудится по 12 часов с одним яблоком в перерыве. Но мы работаем в простом и спокойном режиме», - отметил актер Владимир Симонов.

В западном театре «Годунова» ставили как оперу на музыку Мусоргского, но никогда как пьесу, хотя тема потери и обретения власти актуальна везде и всегда. Богатая сценическая история пушкинской трагедии большим количеством побед не славится, однако Штайн не побоялся рискнуть.

«Эта пьеса обладает современной драматургией, сцены в ней очень разные: одна – невероятно эмоциональная, другая – трагичная, следом – абсолютно комичная, а потом – гротескная. Это гениальная структура. Проблема в том, что ты должен сделать это так, как Пушкин написал и спланировал», - рассказал режиссер.

По мнению Штайна, в свое время режиссеры просто не поняли театрального языка Пушкина. Похоже, немецкий постановщик уверен, что он разгадал замысел автора.