Москва простилась с актрисой Татьяной Самойловой
Москва, 10 мая. Мало найдется актеров, чей калибр позволяет им быть не только символом своей эпохи, но определять кино своей страны. Одри Хепберн в США, Марлен Дитрих в Германии, Софи Лорен в Италии. В советском кино такой актрисой стала Татьяна Самойлова. Скромная и очаровательная Вероника из «Летят Журавли», Таня из «Неотправленного письма», непревзойденная Анна Каренина. Весь мир рукоплескал русской красавице с бездонными глазами, а Пабло Пикассо едва не лишился рассудка, когда писал ее портрет.
Она закольцевала свою жизнь, уйдя в мир иной в тот же день, что и появилась на свет - 4 мая. Она в прямом смысле оставила свой след в мировом кинематографе на веки вечные. Ее отпечатки украшают вход во Дворец фестивалей и конгрессов в Каннах, а также знаменитую площадку знаменитостей в Лос-Анджелесе. В Париже именем Татьяны Самойловой названа аллея роз.
Актрису с большой буквы похоронили 7 мая на Новодевичьем кладбище, передает «МИР 24». Этой чести удостаиваются только народные артисты СССР. Самойлова таковой не была, но какое значение имеют звания, когда речь идет о величине такого масштаба.
«Она была не простой женщиной в жизни и в работе, но она создала новый тип русской женщины. Новый тип женщины советской, которую прежде не знали, который прежде казался невозможным. Она была удивительной актрисой, тонкой, глубокой, невероятной, совершенно. И она была настоящей героиней», - говорит , спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой.
«Она не красивой была, она была не отсюда. У нее космическая внешность. Эти потрясающе роскошные глаза, и невероятный талант, и понимание материала драматургического и задач режиссерских. Она в этом смысле была удивительной», - говорит сценарист и режиссер Виктор Мережко.
«То, что в душе у меня - одно слово «тайна». А вот эта тайна ее наполняла. И делала ее человеком абсолютно выдающимся. И потому одиноким, потому что тут не добраться до этой тайны. Вечная память», - говорит народный артист РСФСР.
«В «Летят журавли» она такая близкая, как будто сестра. Очень близкий человек, особенно в этой последней сцене, у Белорусского вокзала, когда она со слезами на глазах раздавала цветы фронтовикам. Обратите внимание на ее лицо. Слезы текли невольно, потому что она была очень искренна, ей верили», - говорит народный артист СССР, певец Иосиф Кобзон.