По лезвию ножа

По лезвию ножа

Так уж случилось, что нынешняя «Джиро д’Италия» всегда будет ассоциироваться с трагедией, произошедшей 9 мая. Сколько бы ни прошло лет, напоминать о ней будет отсутствие в пелетоне 108-го номера, который организаторы супермногодневки решили изъять из дальнейшего обращения. Именно под ним выступал бельгийский гонщик Воутер Вейланд, погибший во время третьего этапа 9 мая. Это была гонка с довольно безобидным рельефом, где, казалось, ничто не предвещало беды Но вмешалась роковая случайность.

Во время спуска с перевала Пассо дель Боско приотставший от основной группы спринтер Leopard Trek, оглянувшись на повороте в поисках попутчиков, нечаянно зацепился педалью велосипеда за скальную стену. Поскольку это произошло на скорости под 70 км/ч, спортсмен, тут же выброшенный из седла, пролетел почти 20 метров и получил тяжелейшую травму — перелом черепа. Почти сорок минут медики, немедленно начавшие реанимацию, пытались вернуть Воутера к жизни, но оказались бессильны. Как следует из заключения, смерть спортсмена наступила мгновенно. По иронии судьбы, в 2010-м на таком же третьем этапе Вейланд одержал свою первую и единственную победу на «Джиро»… Кто бы мог подумать, что ровно через год он завершится для спортсмена фатально.

ТРАГИЧЕСКИЙ СПИСОК

Вейланд стал уже четвертой жертвой «Джиро». Первая трагедия датирована 1952-м годом. Тогда на этапе, соединявшем Сиену и Рим, врезался в дерево и погиб венецианец Орфео Понсин. В 1976-м смертельную травму получил испанец Хаун Мануэль Сантистебан. В 1986-м, попав в завал на финише спринтерского этапа, впал в кому и умер в больнице итальянец Эмилио Равасио.

Свой трагический список есть и у «Тур де Франс». В 1935-м его пелетон навсегда потерял сразу двух велогонщиков. Причем для обоих последним оказался альпийский этап с финишем в Гренобле. При восхождении на знаменитую гору Телеграф был сбит машиной (автомобильное движение на дорогах во время соревнований в те годы не перекрывалось) Антонин Манье, который скончался в больнице, куда его привезли на обычной телеге. В тот же день во время спуска с другого легендарного перевала — Галибье, упав, серьезную черепно-мозговую травму получил испанец Франсиско Сепеда, на третьи сутки умерший в госпитале.

В 1995-м на 15-м этапе «Большой петли» при спуске с Порте д’Аспе на скорости под 80 км/ч врезался в бетонное ограждение олимпийский чемпион Барселоны 24-летний гонщик американской «Моторолы» Фабио Казартелли. Он умер во время транспортировки вертолетом в больницу. Шлемы тогда еще не являлись обязательным атрибутом экипировки. И Казартелли его не носил. Кто знает, возможно, его отсутствие и стоило спортсмену жизни.

Из произошедших в других гонках наиболее памятной является трагедия, случившаяся в 2003 году на многодневке «Париж — Ницца». На ее втором этапе казахстанец Андрей Кивилев столкнулся с товарищем по команде поляком Мариком Руткевичем и немцем Волькером Ордовски из Gerolsteiner. В отличие от двух других участников завала Кивилев не носил шлем и наутро умер в больнице. Только после этого Международный союз велосипедистов ввел обязательное ношение шлемов в гонках.

НЕ СКАЗАВ ПОСЛЕДНЕГО СЛОВА

К сожалению, и Беларусь потеряла на дорогах немало своих велогонщиков. Трагедия, произошедшая в августе 1972-го во время республиканской многодневки, некоторым тренерам и спортсменам снилась не один год. Не попав на Олимпиаду в Мюнхен, в ней выступал и чемпион Советского Союза 1970 года в групповой гонке Николай Дмитрук, на чемпионате мира 1969 года в этой же дисциплине финишировавший шестым, в 1971-м — седьмым. Днем ранее он выиграл индивидуальную «разделку». Назавтра на этапе, проводившемся на шоссе Лида — Молодечно, намеревался отстоять лидерство. И потому, когда два человека предприняли атаку, возглавил преследование. В этот момент и произошла жуткая авария — в компактно ехавшую группу врезался пьяный мотоциклист, на большой скорости несшийся из Сморгони. По громкой связи его настойчиво просили остановиться, но он даже не притормозил. В результате сам разбился насмерть и оборвал жизнь далеко не успевшего сказать последнего слова велогонщика Николая Дмитрука. Наверное, самым одаренным из всех учеников Анатолия Сединина был Александр Сандригайло. Тренер не форсировал его подготовку, заботясь о том, чтобы прежде талант налился силой. Но засиять всеми гранями ему было, увы, не суждено. В 1970-м на одной из тренировок на автомобильном кольце на него также налетел лихач-мотоциклист. Четыре дня врачи боролись за жизнь 15-летнего парня, но спасти так и не смогли.

Не успел по-настоящему раскрыться и Юрий Дайбов. Когда в 1970-м белорусы единственный раз выиграли первенство Союза в командном зачете, огромный вклад в победу внес именно Юрий. В 1975-м, выступая за сборную ЦС «Динамо», выиграл чемпионат СССР в многодневке, два этапа оставив за собой.

Особенно здорово Дайбов ехал в горах. Его отличало не только умение терпеть при подъеме на труднейшие перевалы, но и бесстрашие на спусках. В 1978-м белорус вновь стал чемпионом Союза. А вскоре после этого по дороге на тренировку на проспекте Пушкина недалеко от собственного дома его сбила машина. В тот день он собирался справить новоселье. Его беременная жена и другие родственники накрывали стол. А вокруг дома ходил другой велогонщик — Леон Дежиц, увидевший аварию из окна троллейбуса и не решавшийся сообщить о ней близким.

Через год на Брестском шоссе проводилась республиканская спартакиада вузов. Наряду с сильными гонщиками в ней выступали и довольно слабые, всерьез никогда не тренировавшиеся. Один из таких витебских новичков в районе Фаниполя, где дорога слегка уходила вправо, решил срезать поворот и… лоб в лоб столкнулся с выступавшим за БПИ Виктором Барковским, получившим повреждения, не совместимые с жизнью.

В 1986-м на южном сборе в Батуми погиб молодой могилевский спортсмен Андрей Калачев. Поначалу он тренировался с ребятами постарше, но, поскольку с трудом выдерживал их темп, попросил разрешения работать с другой группой. Уже катаясь с ней, однажды в Кабулети он «сел» за автобусом, что велогонщикам делать не разрешается. Видимо, ехал с опущенной головой и не сразу заметил, что тот повернул, и врезался во встречную машину. Это одна из немногих аварий, произошедшая по вине спортсмена.

Через три года на таком же теплом сборе в Гагре уже ошибка водителя стоила жизни Юрию Медведскому. Он ехал в группе спортсменов в сопровождении «рафика» с мигалками. Не понятно, как можно было не заметить в тоннеле проблесковые огни. Видимо, водитель «Жигулей» увлекся разговорами со своими пассажирами — мужчиной и двумя женщинами и, выехав на полосу встречного движения, положил всю белорусскую группу. Больше всех тогда пострадал Юрий Медведский.

И уже в новом тысячелетии, увы, не обошлось без трагедий. Максим Копаев мог вырасти в очень неплохого гонщика, если бы на одной из тренировок не врезался в машину, в результате чего получил тяжелую травму позвоночника. Его не стало, когда казалось, что угроза жизни давно миновала, — через четыре месяца.

Наибольший же резонанс произвела гибель Зинаиды Стагурской в июне 2009 года. Чемпионка мира 2000 года, победительница женских многодневок «Джиро д’Италия» и «Большой петли», этапов Кубка мира, она удивляла умением бороться на пределе сил. Отбыв двухлетнюю дисквалификацию за употребление запрещенных препаратов, Зинаида горела желанием доказать, что способна вновь примерить радужную майку планетарной чемпионки. За полторы недели до случившегося она приехала в родной Витебск из Италии, где жила и гонялась за местные клубы, для подготовки и участия в чемпионате страны. Ее личный тренер Владимир Печорин утверждал, что никогда не видел ученицу в такой прекрасной форме.

Но завоевать очередной национальный титул, который бы открыл дорогу на мировой чемпионат, Стагурской было не суждено. 25 июня во время последней перед отправлением в Логойск тренировки на 93-м километре автодороги Витебск — Гомель она попала в ДТП и погибла на месте. Чтобы обеспечить безопасность Зинаиде, «сидевшей» за его машиной «ВАЗ-2104» в десяти метрах, Владимир Печорин ехал с включенными фарами. Когда мчавшаяся навстречу «Хонда», за рулем которой находилась 42-летняя россиянка, на той же скорости 140 км/ч неожиданно сместилась на полосу встречного движения, ему чудом удалось избежать столкновения, а Зинаида оказалась под колесами иномарки.

ДО ПОБЕДНОГО

Хорошо помню тот чемпионат страны, начавшийся с минуты молчания. Трагедия всех повергла в шок. Как признавалась после финиша «разделки» Татьяна Шаракова, даже во время гонки она не могла избавиться от мыслей о Зине. «Это могло случиться с любым из нас…» — эту фразу в тот день я услышала не только от Татьяны. Понимая, сколь опасен выбранный ими вид спорта, велогонщики, тем не менее, и не думают о преждевременном завершении карьеры. Даже когда сами попадают в экстремальную ситуацию и их жизнь повисает на волоске. Приведу только два примера. В 2003 году, спускаясь с предпоследней горы во время итальянской гонки «Прато индустрия», Александр Кучинский находился во второй группке. Не увидев проехавшую и скрывшуюся за поворотом «техничку», на шоссе выехала машина, в которую белорус и влетел на большой скорости. В последний момент он успел увильнуть и избежать лобового удара. Тем не менее получил два открытых перелома ноги. Из-за неправильного сращения костей его карьера оказалась под большим вопросом. Чтобы вернуться в велоспорт, он согласился на повторную операцию, а затем и на третью. Сегодня его знают в мировом пелетоне как мастера затяжных отрывов.

Вскоре после этого не меньше удивил другой земляк — Евгений Соболь. Велосипедист с завидным функциональным потенциалом и характером настоящего бойца, он подавал большие надежды. Но на одной из международных гонок получил тяжелейшие травмы — повреждение позвоночника и перелом ноги со смещением, после которых в седло обычно уже не садятся. Пока врачи терялись в догадках, смогут ли вернуть парня к нормальной жизни, он даже мысли не допускал о расставании с велоспортом. И едва оклемался, сразу приступил к тренировкам.

И участник нынешней «Джиро» украинец Ярослав Попович на прямой вопрос, не хочется ли ему завязать со спортом после таких трагедий, какая случилась с Воутером Вейландом, ответил отрицательно: мол, им, велосипедистам, деваться некуда, они в этой упряжке до победного.

Велоспорт — действительно один из самых опасных видов спорта. В отличие от пилотов «Формулы-1», сидящих в углепластиковых кокпитах, и мотокроссменов, выступающих в специальных каркасных жилетах и сверхпрочных касках, единственной защитой велосипедистов является легкий пластиковый шлем. И никто из них не застрахован от того, что на спуске, где скорость доходит до 70 км/ч, не случится прокол, не слетит цепь и даже не отвалится руль. Они постоянно рискуют получить травму, в том числе, увы, смертельную… На той же «Джиро» на втором этапе не на шутку напугал россиянин Эдуард Ворганов, на пятом — голландец Том Слегтер, на 19-м — Крэйг Льюис... А ее организаторы, несмотря на все чаще звучащую в их адрес критику, все усложняют и усложняют маршрут, забывая о том, что преодолевать его предстоит не роботам, а живым людям, чьи возможности не безграничны. О том, что переборщили с экстримом, нынче заговорил даже Альберто Контадор. После 15-го этапа, где, кстати, не провалился, а упрочил лидерство пятикратный чемпион Гранд-Туров. Подчеркнув, что это была самая трудная гонка в его жизни, он высказал пожелание установить лимит на количество запредельных подъемов. Это был крик души лидера мирового пелетона в защиту не столько себя самого, сколько тех, кто финишировал спустя час. Если он — лучший покоритель любых отвесных стенок — едва выжил, что уж говорить об остальных.

НЕ ПОРА ЛИ ЗАДУМАТЬСЯ?

Похоже, чаша терпения лопнула не только у Контадора. В кои-то веки команды не просто подняли вопрос о целесообразности включения в маршрут убийственного перевала Кростис, но и настояли на его исключении. За это проголосовали все клубы, кроме итальянских, возможно, просто не захотевших портить отношения с директором многодневки Анджело Дзоменьяном. По крайней мере никто из местных гонщиков потом не высказывал сожаления в связи с отменой этой экстремальной горы. Она имела плохое дорожное покрытие и была настолько узкой, что о проезде каравана «техничек» не велось даже речи. Механикам предлагали пересесть на мотоциклы и захватить с собой по одному велосипеду под своего лидера. Интересы остальных гонщиков попросту попирались. Еще больше минусов имел спуск. Пусть оргкомитет ценой немалых усилий и постарался его обезопасить, вряд ли один ряд установленной горнолыжной сетки мог спасти гонщика, вылетевшего на вираже на большой скорости. А когда ноги отяжелены кандалами усталости, такая вероятность была довольно высокой. И потому прозвучавшие из уст Дзоменьяна обвинения в адрес спортсменов в трусости не только беспочвенны, но и жестоки. Выходя на старт, гонщики должны иметь гарантии, что, если вдруг что-то случится, им своевременно окажут как медицинскую, так и техническую помощь. В данном же случае риск представлялся абсолютно неоправданным.

Хочется верить, эта акция протеста заставит устроителей Гранд-Туров задуматься о том, что погоня за сложностью не может быть бесконечной, что зрелищность не должна перевешивать вопросов безопасности. Жизнь человеческая — слишком хрупкая вещь. И поскольку велогонщики постоянно ходят по лезвию ножа, со стороны всех нас на дороге к ним должно быть повышенное уважение.