Наталья Бердникова: это строптивое переднее сальто

Наталья Бердникова: это строптивое переднее сальто

Наша королева водных лыж Наталья БЕРДНИКОВА в последние годы не часто появляется в родном Новополоцке. Однажды открыв для себя Америку, она поняла: именно в теплой Флориде, где можно круглый год готовиться на открытой воде, созданы лучшие условия для воднолыжников.

С тех пор Наталья преимущественно тренируется в знаменитой заокеанской школе Джека Траверса, где белоруску любят и давно считают своей. А еще ею гордятся, ведь она с завидной регулярностью крушит европейские и мировые высшие достижения. Только под занавес прошлого года Бердникова дважды провозглашалась новой планетарной рекордсменкой. Воспользовавшись тем, что землячка прилетала домой на Рождественские праздники, мы не могли не поздравить ее с таким феерическим завершением минувшего года. А начали разговор с вопроса о том, почему сначала в качестве нового ориентира утвердили один результат и только затем — второй?

— Действительно, это должно было случиться однажды. Но так получилось, что осенью 2010 года я трижды превышала прежний мировой рекорд француженки Клементины Люсин, а на рассмотрение судьям почему-то сразу подали видеозаписи только двух прокатов. В первой программе на соревнованиях в Полк Сити мне не засчитали последнее сальто, которое исполняла после звукового сигнала, то есть, когда истекли 40 секунд, в которые требуется уложиться. Во второй, показанной на той же акватории через неделю, «забраковали» одну дорогую фигуру — не очень чисто исполненную «семерку». И в качестве рекордной утвердили сумму в 9210 очков. Как выяснилось, третий диск с турнира в Винтер Гардене, который состоялся 26 октября, судьям просто забыли послать.

— В 2009-м, когда впервые отобрали мировой рекорд у Клементины Люсин, вы не собирались этого делать, а просто хотели поправить положение в планетарном рейтинге, но убили, что называется, сразу двух зайцев. А в этот раз с какой целью ехали в Полк Сити?

— Теперь уже осознанно шла на штурм результата француженки. Хотелось вернуть себе пальму первенства. И моя программа это позволяла. Причем я довольно стабильно ее делала.

— После того, как сместили соперницу с высшей строчки, большего не ждали?

— Если честно, нет, ведь я добилась своего. 9210 меня вполне устраивали. А довести рекорд до 9690 решила в этом — 2011 году. Что это реально, я имела возможность убедиться. Подумала: подшлифую маленько ту самую сомнительную «семерку» и где-то непременно сделаю все элементы чисто. Но арбитрам разослали тот самый третий вариант и, к большому моему удивлению, они все фигуры засчитали, признав сумму в 9690 очков новым мировым рекордом.

— Вас смущала упомянутая «семерка»?

— Да. Тогда я еще не видела видеозаписи с соревнований, а по ощущениям допускала, что исполнила ее неидеально. Возможно, эти сомнения закрались из-за того, что в прошлый раз она судьям не понравилась. Но когда посмотрела видео, изменила свое мнение. Фигура была сделана чисто. И поэтому появилась надежда на то, что она должна пройти.

— А где вы взяли диск?

— Попросила главного судью турнира прислать его и мне. Раз пять, наверное, его прокрутила. Но не подряд, потому что в таком случае глаз, как говорят, замыливается, а через какие-то промежутки — за несколько дней.

— Наталья, и что теперь? Соперницам вас долго не достать, поскольку у них нет таких архисложных программ…

— Почему же? У некоторых есть в запасе элементы, с помощью которых можно замахнуться на мой результат. Просто так получается, что я всегда создаю для них как бы толчок. И тогда они «просыпаются» и стараются ответить на брошенный им вызов. По крайней мере у Клементины Люсин и Ирис Камбрэй очень серьезные программы, их следует опасаться. Я точно знаю, что у них в арсенале есть дорогие фигуры. Другое дело, не могу сказать, насколько они стабильны. Ведь их еще нужно уложить во время и желательно уверенно исполнять. А это непросто.

— А сами вы готовы к очередному штурму собственного рекорда?

— Ой, мне, конечно, этого хочется, но пока не могу ответить утвердительно. Этой зимой собиралась усиленно поработать, сделав акцент именно на фигурное катание. Но у меня получился очень длинный сезон. Последний турнир состоялся в конце октября, а обычно в этом месяце отдыхала. Нынче же пришлось взять лишь небольшой тайм-аут в ноябре, после чего стала катать слалом и трамплин. То есть толком не отдохнула и при этом толком и не поработала. Не нашла методического подхода, чтобы выучить новые элементы. Поэтому пока все они в очень сыром состоянии.

— Что мешало подналечь на них основательно?

— Просто эти фигуры оказались явно сложнее, чем я думала. В частности, психологически так и не смогла через себя переступить, чтобы выучить переднее сальто. Работаю также над ски-лайном с поворотом на 540 градусов.

— По количеству сальто ваша программа и так превосходит многие мужские?

— Владимир Николаевич Генов так говорит, я знаю. Но сейчас уже и Люсин пробует делать их шесть штук, и колумбийка Мария Камила Линарес. У последней, может, другие элементы страдают, особенно из серии ЦП, но шесть сальто она начала включать в программу еще года три назад.

— Вам нравится этот элемент?

— Да. На данный момент он обладает самым большим потенциалом в том смысле, что он самый дорогой. И, в принципе, лично мне сальто легче даются, чем те же «ски-лайны». И когда ты их освоил, они довольно стабильно получаются.

— А есть любимая фигура?

— Да. Это связка, состоящая из двух сальто-360.

— В этом году вы превзошли и рекорд Европы в многоборье. Его утвердили в качестве такового?

— Пока нет. Его еще рассматривают. Там возникли сложности с видео. Никак не могли найти записи как раз фигурного катания. Но я как-то связывалась с судьями, обслуживающими те соревнования в Гровелэнде, и они сказали, что вроде все послали.

— От мирового рекорда американки Реджины Джакуес вас отделили всего 43 очка. Это много или мало для многоборья?

— Сложно сказать. Когда выступаешь на таком высоком уровне, это много. Вместе с тем это всего два буя в слаломе или пара метров в трамплине. Но если ты уже вплотную приблизился к предельным результатам, то каждый буй и метр даются с огромным трудом и ценятся на вес золота. В том случае, кстати, мне не засчитали последнее сальто, которое исполняла «за временем». Если бы набрала в этом виде не 8930 очков, а 9690, автоматически бы превзошла мировые рекорды в фигурном катании и многоборье, но, увы, не удалось.

— Прыжки вы тоже любите… В них не хотите замахнуться на высшее достижение датчанки Джун Флэдборг?

— Я бы не сказала, что они мне сильно нравятся, просто получаются. Вот фигурное катание я действительно люблю. Если какой-то элемент не поддается, то хочется делать его еще и еще, пока не добьюсь своего. Когда катаю программу, получаю несказанное удовольствие. А прыжки нравятся скорее тем, что почему-то, как уже сказала, получаются. Но от некоторого страха, который появился после серьезной травмы, я полностью так и не избавилась. Вроде и понимаю, что готова далеко прыгать, но для этого нужно переступить какой-то психологический барьер и, конечно, больше тренировать этот вид. Если в «фигурах» имеющаяся база позволяет мне ставить рекорды, то над прыжками для этого нужно намного больше работать. А я стараюсь в этом году еще и слалом подтянуть. Как все осилить не знаю. Если бы ежедневно делала по два трамплинных заезда, возможно, он бы автоматически поднялся. А поскольку нужно и другим видам уделять немало внимания, то, опасаясь вновь получить травму, предпочитаю пожертвовать прыжками. На данный момент это немножко мешает.

— Чем еще запомнился 2010-й?

— К сожалению, он принес не только радость, но и боль. Летом у меня умерла мама, которую очень любила и люблю… А еще у меня появился новый щенок — смесь малтийской собачки и мини-пуделя. Я назвала его Бумером.

— Вы его с собой привезли?

— Нет. Пожалела. Ведь летела с двумя пересадками. И для него, и для меня это стало бы слишком серьезным испытанием.

— А на кого оставили кроху?

— На бойфрэнда.

— В прошлый раз на вопрос о том, не предвидятся ли изменения в личной жизни, вы ответили — может-может… А сейчас?

— Все на том же уровне и осталось.

— Как говорится, не только водными лыжами жив человек. А чем еще?

— Так получается, я пока ими едиными и жива. Ни на что другое не остается не столько времени, сколько сил. То есть отдаю приоритет спорту. После тренировки необходимо как можно лучше восстановиться, чтобы вновь быть готовой к полноценной работе.

— По возвращении во Флориду сразу с головой окунетесь в тренировки?

— Думаю, да.

— А здесь катались в бассейне?

— Нет. Я провела в Новополоцке всего неделю. Сегодня ночью (20 января — Е.Д.) уже улетаю. Поэтому решила ограничиться только кроссами и работой на велостанке, который есть дома — чисто для поддержания формы. Поскольку мало нынче отдыхала, сразу решила немножко разгрузиться и больше наслаждаться общением с родственниками — тетей, двоюродной сестрой, племянниками и парочкой очень близких знакомых.

— Ближайшие планы?

— В марте собираюсь выступить на турнире Mumba-Masters в Австралии, а потом в конце мая на US-Masters.

— А какие цели ставите перед собой на этот сезон?

— Основная задача, конечно, как можно лучше выступить на чемпионате мира в Дубне и на европейском форуме в Норвегии. Рада, что главный старт пройдет в России. Можно не сомневаться, он соберет большую зрительскую аудиторию. В прошлом году выступала на профессиональном турнире в Украине. И поскольку чаще соревнуюсь за рубежом, было неожиданно, что за тебя болеют на русском языке, речевки сочиняют. Это, конечно, здорово вдохновляло. Хотелось оправдать ожидания родных болельщиков.