«Живу в раю с Лукашенко». Итальянец содержит три агроусадьбы на Брестчине - и никуда не хочет уезжать
Итальянец Умберто точно помнит, как влюбился в Беларусь. Дело было 2 января 2000 года. Он, весь такой модный и молодой, как Ленин из песни, приехал в Беловежскую пущу со своей будущей женой Ириной. Снег падал на пушистые сосны, ветви вековых деревьев закрывали небо, от переизбытка кислорода кружилась голова, от тишины закладывало уши. Сердце итальянца ёкнуло, потянуло на драники. А тут еще незнакомая бабушка угостила молодую пару домашней сметанкой, лесник усадил к себе в запряженные сани и повез кормить зубров на опушке. «Тогда я понял, что хотел бы здесь остаться жить», — признается Умберто.
Дом Ирины Мущук и ее супруга Умберто находится на окраине Каменца. Высокое трехэтажное здание окружено забором. Въездные ворота украшены двумя башенками под феодальный замок. По участку бегает собака по кличке Клео — помесь дворняги с таксой. За домом гуляют курицы под постоянным наблюдением петуха Джино. Характер у Джино скверный. Драчун, крикун, задира. Не зря Умберто его велоцираптором называет. Но не в глаза, конечно, а шепотом на кухне, чтоб не услышал.
— Он как только мой голос слышит, сразу кукарекать начинает, — объясняет Умберто на улице у крыльца.
— Ку-ка-ре-ку! — отзывается из-за ограды Джино. Услышал все-таки, хоть и говорили негромко.
— Джино важно, чтобы его слово было последним, — улыбнулась Ирина, пояснив, что отношения у Джино и Умберто настолько сложные, что супруг мимо петуха ходит с лопатой — чтобы пернатый хулиган зрения не лишил.
Джино в семью попал случайно — затесался к курицам, которых хозяева купили, чтобы отвадить Клео от соседского курятника. Сей факт петуха-альфача не смущает. По лужайке он ходит гоголем. Словно царь всея опушки, который здесь всегда был, есть и будет.
Клео о конфликте Джино с Умберто знает и старается свести общение хозяина с «велоцираптором» до минимума. Настолько, что даже яйца из курятника сама приносит в пасти под дверь дома. Так спокойней всем: и Умберто, и Джино, и Клео.
«Хватит по дискотекам ходить»
В день нашей встречи Умберто с самого утра хозяйничает на кухне. В духовке томятся красные перцы, на сковороде шкворчат гренки, из планшета орут поочередно то Мадонна по-английски, то колумбиец Малума по-испански.
— Смотри, — отходит от плиты итальянец и ставит планшет на стол. На экране — запись выступления Мадонны и Малумы на Billboard Music Awards. Ничего не понятно, но песня хорошая и танцы интересные.
— Это его любимый клип, — подключается к разговору Ирина.
— Bellissima Madonna, — с придыханием произносит Умберто, забирает планшет и возвращается к плите.
Ирина и Умберто почти 20 лет вместе. Познакомились случайно, в Бресте. Ирина в областном центре после минского лингвистического университета работала репетитором, а Умберто был в командировке. Встретились в кафе на пешеходной Советской. Познакомились, пообщались, подружились.
— Я ему сказала, что хватит по дискотекам ходить, поехали, я тебе Беларусь покажу.
Первым делом посетили Минск, а оттуда рванули в Беловежскую пущу. Древний припорошенный снегом лес встретил их радушно. В то время резиденции белорусского Деда Мороза еще не было, поэтому гостей в январе на пущанских тропах было мало.
— Помню, объясняла Умберто, что такое сметана, — смеется Ирина. — Он не понимал. Тогда мы пошли по деревне искать, у кого есть корова. На улице ни души не было. Заглядывали во двор, искали стог сена — у тех точно корова будет. Нашли стог, а с ним и бабушку, которая делала домашнюю сметану. Попробовали, понравилось. Оказалось, что эта женщина — мама лесника. Он пришел к нам, познакомился, попросил потрогать Умберто — ни разу до этого иностранца не встречал. На следующий день он нас на своей машине повез показывать пущу. Ездили, смотрели дачи в Вискулях, устроили пикник на каком-то пне, с елками обнимались. А потом он усадил нас в запряженные сани и отвез на поляну, где собирались зубры. Мы их кормили.
— Мы поехали в Беловежскую пущу, — вспоминает итальянец, — Я увидел, что заканчивается дорога и начинается густой лес с огромными деревьями. Меня это очень впечатлило. Я уже тогда понял, что хотел бы здесь остаться жить. Но не мог. В Италии у меня еще оставалось много работы. Да и сюда переезжать нужно с деньгами.
«Безопасность и спокойствие Беларуси я ни на что не променяю»
После того, как Умберто прошел в пуще обряд инициации в белорусы, он вернулся в Италию, а Ирина — в Брест. Общаться продолжили на расстоянии. Через некоторое время брестчанка уехала в Германию поработать няней. Условия в принимающей семье ее не устроили, и она собиралась найти нового работодателя. Узнав об этом, итальянец предложил переехать к нему. Ирина согласилась. Первое время жили на севере страны, в Турине, держали маленькое кафе. В 2001 году пара официально оформила отношения.
— Первым делом купили кафе. Умберто занимался тем, что покупал кафе с нуля, поднимал его за пару лет едой и аперитивами, а потом продавал «под ключ». Я ему в этом бизнесе помогала.
Затем продали купленное кафе и переехали жить поближе к Средиземному морю, в провинцию Империя. Занимались бизнесом, связанным с продажей кофе. Там у Ирины и Умберто родились двое детей: мальчик и девочка.
— Потом нам надоело так работать. Графика как такового не было. У тебя практически нет выходных и отпусков. Тебе в любой момент могут позвонить клиенты — и нужно отвозить кофе. Кроме того, у меня была идея отдать детей в белорусскую начальную школу. Наша программа мне нравилась больше итальянской. У наших детей разница в год. Была идея привезти их сюда, пожить, пока они отучатся, а потом вернуться. Но когда в Италию хлынули иммигранты из Африки, мы пересмотрели планы, — говорит Ирина.
— Я хорошо зарабатывал, жил на море, — добавляет Умберто. — Ничего мне в жизни не надо было, но со временем политическая ситуация в Италии меня перестала устраивать. Тогда я сказал жене и детям: давайте переедем на пару лет в Беларусь. Сейчас я могу сказать, что никогда отсюда не уеду. Италия прекрасна. Это моя страна. Это место, где я родился. Но безопасность и спокойствие Беларуси я ни на что не променяю. Да, здесь ты меньше зарабатываешь, но у тебя есть все, что нужно. Хочешь больше зарабатывать — зарабатывай. Везде есть возможность работать больше и зарабатывать больше, стоит только захотеть.
«Как можно продавать помидоры за такую цену?»
В Беларусь семья переехала в 2013 году. Обосновались в обустроенном доме в Каменце.
— Мы думали, что будем тут пенсионерами, — улыбнулся Умберто. — Будем смотреть за детьми-школьниками и жить не спеша. Но отвели детей утром в школу — и стало скучно. Чем заняться?! Начали за грибами ходить.
Времени в пущанских лесах супруги проводили столько, что выносили по 10−15 килограмм грибов в день. Когда свои морозильники забили свежесобранным продуктом, стали раздавать родным. Когда и у них закрома заполнились — отдавали соседям, знакомым, школьным учителям. В общем, втюхивали всем, кто брал.
— Когда закончились грибы, опять задумались, чем заняться. Надо же как-то себя применить, — объяснила Ирина.
На семейном вече супруги решили открыть агроусадьбу. Сначала думали назвать ее «Монте Карло», но знакомые отговорили. Сказали, мол, есть такие сигареты. В итоге решили наречь агроусадьбу «Империей» — по имени итальянской провинции, в которой жили до переезда.
— В 2014 году мы начали принимать туристов. А потом чисто случайно за грибами ездили, подобрали по дороге женщину. Она нам сказала, что продается дом в Каменюках хороший. Мы и его купили под вторую агроусадьбу. Потом начали по чуть-чуть приезжать иностранцы.
Со временем к двум агроусадьбам добавилась еще и третья — в деревне Селище. Ее оформили в народном стиле.
Умберто за шесть лет жизни в Беларуси не заговорил ни по-русски, ни по-белорусски. Ему это не мешает. Лингвой франка для него стал язык жестов и эмоций. На нем он общается со всеми, даже с бабушками, которые продают на рынке свежие овощи.
— Здесь его знают все, — улыбнулась Ирина. — Торгуется с ними… Ой… У нас за магазином есть мини-рынок. Как только он выходит из машины, бабушки отворачиваются, будто бы не видят.
— Я приезжаю к ним, подхожу, смотрю, спрашиваю, сколько стоят помидоры. Мне отвечают: два пятьдесят — рассказывает Умберто — а затем повышает голос и, активно жестикулируя руками, голосит на всю кухню. — В Италии помидоры стоят 50 центов! Как можно продавать помидоры за такую цену?! С ума посходили?!
Дети тоже быстро адаптировались.
— Мы в семье только по-итальянски разговаривали. Русский язык дети уже здесь они выучили. Проблем у них с этим не было, — говорит Ирина.
«Каждый живет там, где ему нравится»
Со временем Беларусь для супругов стала домом, а жилье в Италии — «дачей». Уезжать из Беларуси они никуда не планируют — их и здесь все устраивает.
— Мы больше в Беларуси живем, чем в Италии. Когда мои итальянские знакомые начинают говорить о Беларуси что-то плохое, я сразу пресекаю такие разговоры. Каждый живет там, где ему нравится. Если меня спрашивают: «Где ты живешь», я говорю: «В раю с Лукашенко». Мне здесь хорошо, — улыбается Умберто.
