"Коту на уху да на слезы вдове?!" Как "бессмертным" рыбакам объясняют, что одна плотва жизни не стоит

Начальник Гомельской городской спасательной станции Олег Криволуцкий вглядывается вдаль. За окном наблюдательной вышки никаких изменений — все тот же белый снег, серый лед, а на нем — темные неподвижные силуэты. «Сидят, голубчики! Тьфу!». Он надевает спасательный жилет, берет с собой еще одного водолаза — и вот они уже скользят по опасной ледяной пустыне. «Темные силуэты» при виде их не скрывают раздражения, морщатся и огрызаются. Криволуцкий не обращает внимания. Его задача на сегодня, завтра и ближайшую неделю — не дать силуэтам утонуть.

Для спасателей ОСВОД в конце климатической зимы (ну и что, что почти апрель!) наступает напряженное время. Лед с каждым днем все тоньше, а кое-где его уже и вовсе нет, но любители зимней рыбалки этого как будто в упор не замечают: вопреки законам физики, природы и здравого смысла сидят на льду и уходить не собираются. Если так пойдет и дальше, то жертв не избежать. С начала года в стране уже утонули 22 человека, и в рейды спасатели ОСВОД теперь ходят по несколько раз в день — каждый на своем участке.

Участок команды Олега Криволуцкого — полоска Сожа вдоль парковой набережной и за ней. Река уже «вскрылась», но в заводь сильное течение не заходит, и лед там еще стоит. Здесь и расположились два десятка рыбаков. У многих — дорогая экипировка и снасти, едва ли не у каждого при себе модный нынче эхолот. Зато спасательных жилетов и веревок нет ни у кого.

— Почему без жилетика? — пытается не накалять Криволуцкий.

— Так лед толстый, вот посмотрите, 20 см, не меньше, — запускает в ледяную лунку руку рыбак.

Но спасатели объясняют — толстый лед в марте уже ничего не значит. Перепады дневной и ночной температур делают его рыхлым и очень опасным.

Осводовец обращается к другому рыбаку, который расположился всего в трех метрах от опасной речной промоины.

— Вы этого не видите? Вот скажите мне, тут что, рыба жирнее?!

— Я сто лет рыбачу, знаю лед лучше вашего. Отстаньте от меня, — не обращает на замечание внимания мужчина.

Криволуцкий переходит к тяжелой артиллерии:

— Стоимость килограмма селедки на базаре 3 рубля, а по чем там сейчас похороны? Детей своих пожалейте да жену! Ради чего такие риски? Кошке на уху да на слезы вдове?

И ведь сработало. Рыбак бубнит, ругается, но все-таки собирает снасти и выдвигается в сторону берега. За ним — еще пару коллег.

Пока возвращаемся на базу, Криволуцкий делится своими мыслями по поводу причин такого безответственного поведения рыбаков. Долго наблюдал, анализировал их психологию — и наконец, понял почему они тонут. Рыбацкий азарт здесь, говорит, вообще не при чем.

— Вот у него единственный выходной. Да побудь ты с женой, сходи с ней в театр, смастери с сыном дома полочку или кормушку! Нет же, он бросает семью, в пять утра тащится на реку и сидит над этой лункой. И так каждый раз. Убегает от проблем, сложностей жизни. Его даже семья не держит! А если тебя ничего не держит, то ты и не бережешься и жизнь уже свою не так ценишь. Выходишь на лед, рискуешь, даже не понимая для чего. Вот и все объяснение. И так, кстати, не только с рыбаками. Это уже давно психологическая проблема всего нашего общества. Социальное одиночество…

Возможно, когда-нибудь на пенсии он исследует свою теорию глубже. Пока некогда — надо спасать еще живых, и Криволуцкий направляется к очередной стайке рыбаков.

На другой городской спасательной станции «Западная» ситуация пока не такая тревожная.

— Здесь озера, на них нет течения и лед еще достаточно прочный, — объясняет начальник станции Евгений Бабинецкий.

Да и рыбаки здесь сегодня сплошь сознательные — сидят недалеко от берега, к открытой воде никто не приближается. Но жилетов по-прежнему нет ни на одном.

— Я туда не лезу, я ведь не за результатом, мне главное — процесс, — пенсионер демонстрирует итог своей сегодняшней многочасовой рыбалки — одну мелкую плотвичку. И так здесь у всех.

Его сосед по лунке рассказывает историю, которая, как он сам говорит, кое-чему его научила.

— Давно было, еще телефонов мобильных не было. Сидим, а там проталина, мальчишки лет по 10 носятся по льду и один вдруг — нырель туда. Мы все: «Ох!». Подбегаем, а ни веревки ни у кого, ни жилета — ничего нет. Стоим в ватниках, как пингвины. Куда в таком виде лезть? А мальчик уже ушел с головой под воду. Но тут молодой парень с собакой мимо шел, здоровяк такой, быстро разделся — и туда. Поднял мальчишку, выбросил на лед, откачали. Я неделю потом не спал, сердце аж заходилось, все этот мальчик снился.

— Так, а чему история научила-то? — уточняет водолаз.

— Не подходить к проталинам.

— Ну вот, видите, получается, так вы урока и не извлекли. А если вдруг снова кто-то будет тонуть, а у вас снова ни веревки, ни жилета? Так и будете стоять, как пингвины?

— Ну так теперь уже телефоны есть, — пожимает плечами рыбак.

К сожалению, никаких мер, кроме уговоров и профилактических бесед, спасатели ОСВОД применить к несознательным рыбакам не могут — не наделены правом привлечения к ответственности. Оштрафовать за несоблюдение Правил охраны жизни людей на водах может только милиционер. Но его-то к каждому водолазу не приставишь! Совместные рейды приносят точечные результаты, однако для системной работы, уверены спасатели, не годятся. А это значит, что им снова и снова нужно ходить, просить, пугать, предупреждать — и доставать из воды тела тех, кто так ничего и не понял.

Использование этого материала допускается с письменного разрешения ООО «ТУТ БАЙ МЕДИА». За разрешением обращайтесь на nn@tutby.com.