"Мы 22 года ждем, что Леночку найдут". Родственники о детях, пропавших в Беларуси много лет назад
Больше двух месяцев по всей стране ищут 10-летнего Максима Мархалюка, потерявшегося в Беловежской пуще. В самой масштабной поисковой операции участвовало сразу две тысячи человек, теперь маленький Максим объявлен в международный розыск. TUT.BY поговорил с родными тех детей, который пропали много лет назад. Они рассказали о своих надеждах, версиях исчезновения и о том, почему многим семьям пропавших пришлось сменить место жительства.
«Никто не знал, что случилось в квартире»
Лариса Валентиновна сильно волнуется, говорит сумбурно, начинает плакать. Чуть позже она признается: все время ждет весточки про внучку Лену. Когда малышка пропала, ей было всего 5 лет. В этом году Лене исполнилось бы 28.
30 марта 1995 года Лена Ходаковская бесследно исчезла из квартиры в Лиде, где жила со своей мамой Надеждой.
— Это была страшная история. Надю убили, Леночку похитили, — рассказывает TUT.BY Лариса Валентиновна. — Никто не знал, что случилось в квартире. Труп Нади месяц пролежал в комнате, представляете? Когда забили тревогу, что Надежда долго не выходит на связь, вызывали спасателей, они через окно зашли в квартиру, все было чисто, аккуратно, убитую уложили в постель так, как-будто она просто спала. Запах стоял невыносимый.
Родители Лены развелись, когда девочке исполнилось два годика. Папа с бабушкой Ларисой Валентиновной жили в Лиде, родные Надежды — в Подмосковье. Женщина часто ездила в гости в Россию, поэтому близкие спохватились не сразу, они решили, Надежда с дочкой в очередной раз уехала.
— Мы места себе не находили. Сын сел в машину и поехал к родителям Нади, ему казалось, Леночка у них и они не хотят ее отдавать. Он неделю жил в машине, следил за ними из бинокля, потом понял — Лены действительно там нет и вернулся в Лиду, — вспоминает Лариса Валентиновна, бабушка пропавшей девочки.
В преступлении стали подозревать «какого-то Пашку», по словам Ларисы Валентиновны, когда в Москве случилась такая же история, две трагедии пытались связать между собой. Но дело до суда так и не дошло. Буквально год назад следователь попросил отца Лены сдать кровь, нашли труп девушки, и по ДНК пытались установить: не та ли это пропавшая Леночка. Оказалось, нет.
— Я чувствую, что внучка жива, — признается Лариса Валентиновна. — Однажды приснился сон, вижу в нем свою Леночку, спрашиваю: «Ты жива?», она говорит: «Да, только очень холодно». Как можно успокоиться? Мы 22 года ждем, что Леночку найдут. Уверена, из квартиры ее забирал знакомый человек, в прихожей нашли откусанную шоколадку, видимо, внучка одевалась, и ее угощали сладостями. А из квартиры исчезли все фотографии внучки, все трюмо было в ее снимках, не осталось ни одного.
«Муж выпил, уснул в поезде, а когда его разбудили — дочки уже не было»
4-летняя Юлия Моисеенко из Пуховичского района пропала 1 октября 1999 года. Последний раз девочку видели в поезде Минск-Осиповичи. Ее родные обошли все Осиповичи, опросили всех продавцов семечек, беляшей, цветов, расклеили фотографии на станции, но безуспешно. В исчезновении маленькой Юлии правоохранительные подозревали даже отца Юли.
— Муж выпил немного, уснул, а когда его разбудили сотрудники милиции, дочки уже не было. Это была последняя электричка в 12 часов ночи, — рассказывает TUT.BY Людмила Моисеенко, мама пропавшей девочки. — Милиция сразу думала, муж виноват: на лице кровь, ничего не помнил, обыск дома был.
Семья пропавшей Юли начала свои поиски, несколько дней ездила в поездах Минск-Осиповичи, спрашивали пассажиров, осмотрели все колодцы в округе. Моисеенко считают, девочку кто-то забрал, якобы даже видели малышку похожую на их дочку «с черной женщиной». Но дальше разговоров дело не зашло, ни одной полноценной зацепки не было.
— Мы даже к гадалке обращались. Ну где наша Юля? Говорят, жива, и я верю в это. Очень, — говорит Людмила Ивановна.
Самое страшное для родителей — это неопределенность, они признаются, жить с такой болью тяжело. Они постоянно задают себе один и тот же вопрос: «Где мой ребенок?», говорят, невыносимо больно ходить по тем же дорогам, по которым еще недавно бегал твой малыш, жить в доме, где звучал его смех.
— Через два года после пропажи дочки мы переехали с мужем в Чериковский район. Не могла больше смотреть на железную дорогу, видеть эти поезда, уехали туда, где нет никакой станции, — плачет Людмила Ивановна.
Этим летом из Минска семье Моисеенко позвонил следователь, дело Юли возобновили.
— Мы приехали, нам предложили пройти детектор лжи, чтобы снять все подозрения. Мы прошли, — говорит Людмила Моисеенко. — Я продолжаю ждать Юлю, сейчас ей 22.
«Ни одной зацепки. Мальчики как-будто испарились»
7 июля 2008 года Женя Николаева, которой тогда было 13 лет, ушла в лес по ягоды со знакомой и не вернулась.
— Внучка хотела подзаработать, она не первый раз ходила в лес, собирала ягоды и сдавала, — рассказывает TUT.BY Антонина Григорьевна, бабушка пропавшей Жени. — Успела только маму предупредить, что пошла со знакомой Светой в лес. Свете было за 20. Они пропали вдвоем.
Тревогу забили не сразу. Женя жила в деревне Нача Полоцкого района, а Света в соседней, на территории Ушачского района. Сначала родные Жени подумали, что девочка осталась у Светы ночевать, звонили, абонент был недоступен, потом рванули в соседний район. К поиску подключилась милиция, спасатели, лесники, волонтеры, дважды над лесом кружил вертолет.
— Чего мы только не передумали за это время. Если бы их съели волки, так должна хоть одежда была остаться. Ничего не нашли. Ни платочек Жени, ни ведро, ни одной вещи. Может, ее куда-то увезли? — плачет бабушка Антонина Григорьевна.
Она признается, что после исчезновения Жени, жизнь ее мамы складывается не лучшим образом. Она уехала из деревни, сменила ни один адрес. В надежде, что судьба Жени хоть как-то прояснится, ее бабушка нашла минского экстрасенса, выслала ему рассказ о внучке и фотографию. Ответ пришел. Ищите в соседней деревне.
— Поехали. И что? Ничего, — разводит руками Антонина Григорьевна. — Уже не верю, что найдем Женю. Столько лет прошло… Если вы что-то узнаете о внучке, звоните в любое время суток.
«В паспорте по-прежнему указано, что у меня есть сын»
Весточки о своих детях ждут и на другом конце страны — в Лунинецком районе и Бресте. 18 февраля 2011 года 7-летний Дима Каленкович и 8-летний Владик Якубович ушли кататься на горку и пропали. Закадычные друзья из деревни Цна часто проводили время вместе, за несколько часов до своего исчезновения мальчики прибежали в дом к Владику, бросили рюкзаки и отпросились погулять. Их пустили, а 16.00 родные поняли: случилась беда. Позвонили в милицию, в тот же вечер на место ЧП приехало 50 профессионалов, деревенские жители сами вызвались и подключились к поиску.
Основная версия — малыши утонули в речке Цна, водолазы не один день провели в воде, Диму и Владика не нашли.
— Мы сразу не верили в историю с водой, там глубина — по колено. И сердце все время подсказывает — мальчишки живы, — говорят мамы пропавших детей. — Когда люди тонут, их потом находят. Пусть не сразу. Месяц проходит, два, три. Говорят же люди «вода забирает, вода отдает».
Родственники школьников обращались к экстрасенсам, гадалкам, даже привозили их в деревню Цна. Одни говорят, что ребят увезли куда-то на машине, другие — Диму и Владика похитили. Буквально в октябре этого года у Каленковичей появилась надежда, что очень скоро они смогут обнять Диму. Незнакомая женщина сообщила: год назад в дизеле в Барановичах они видела мальчика, похожего на него, он якобы был с цыганкой.
— Поиски возобновили, все проверили, ничего. Ни одной зацепки. Они как-будто испарились, — вздыхает Елена Каленкович. — Мне кажется, их украли. Я, как мать, верю — Димка и Владик найдутся.
Мамы мальчишек часто созваниваются, Елена Якубович не смогла остаться жить в деревне и четыре года назад переехала в Брест.
— Один мужчина из нашей деревни, который уже умер, утверждал, что видел, как мальчики садились в машину, — говорит Елена Якубович.
На сегодняшний момент дети числятся без вести пропавшими.
— Нет никаких документов, что они умерли, в паспорте по-прежнему указано, что у меня есть сын, — уточняет Елена.
Спустя месяц, в марте 2011 года, похожая история произошла в Витебске. Второклассники Игорь Галимский и Влад Юров решили ушли погулять после уроков.
В тот же день родители обратились в милицию, в воздух подняли вертолет, водолазы стали проверять дно Западной Двины, по городу расклеили фотографии мальчишек. Операция «Поиск» продолжалась ни один месяц, 15 июля 2011 года в Западной Двине нашли тело 8-летнего Игоря Галимского, его друга, Владика Юрова, ищут до сих пор.
— У нас нет никаких вестей, все по-старому, — говорят родные Влада.
«Однажды девушка нашлась через 7 лет»
— Пропавший человек не сразу попадет в категорию «без вести пропавший». Когда родственники обращаются с заявлением в милицию, незамедлительно начинается поисково-спасательная операция, если спустя 10 дней поиски ни к чему не привели, возбуждается уголовное дело и человека заносят в базу без вести пропавших. Там он будет находиться до тех пор, пока его не найдут: живым или мертвым, — объясняет TUT.BY Ольга Шкуратова, официальный представитель УВД Витебского облисполкома. — Пока его ищут, он считается живым. Однако у родственников есть право обратиться в суд с признанием пропавшего человека умершим. Как правило, такие иски поступают, когда нужно решить юридический вопрос. Например, продать жилье или разделить наследство.
— И милиция прекращает поиски, раз уже есть свидетельство о смерти?
— Нет, для правоохранительных органов это не основание для прекращения розыска. Человека все равно продолжают искать. Однажды девушка нашлась через 7 лет в России. Родные к тому моменту потеряли уже надежду, но чудо произошло.
Если вы знаете что-то о судьбе детей на фото, позвоните в милицию — 102.