"Наши робы советские граждане ценили на вес золота". Отчет в ЦРУ от военнопленного из Минска
TUT.BY продолжает изучать рассекреченные документы ЦРУ. В начале 50-х разведка США получила отчет о лагерях для военнопленных, оставшихся в Минске после Второй мировой. В документе до сих пор много «купюр», тем не менее, из текста понятно, что его составлял бывший узник одного из минских лагерей. Он рассказал про меры безопасности, издевательства охраны, скудость пайка и бедность советских граждан, которую «невозможно преувеличить». TUT.BY публикует его отчет.
В конце 40-х в Минске оставалось больше двух тысяч военнопленных
В 1949 году в окрестностях Минска еще оставалось три или четыре лагеря для военнопленных. … Этот лагерь внезапно репатриировал (вернул на родину — Прим. TUT.BY) узников к концу 1949 года. В нем было около 400 австрийских пленных. Их бараки переделали в общежития для рабочих.
В еще одном лагере, вероятно, содержалось около 600 немцев и 30−40 австрийцев. Он был расположен в центре Минска, в двух кварталах от главной площади. Здания, в которые вселились мы, были бывшими бараками для немцев. Некоторые из них работали на пенициллиновой фабрике. Немцы рассказывали, как выращивали плесневые грибы в фабричных лабораториях. Конечно, в то время никто не слышал про пенициллин и не воспринимал эти попытки СССР слишком серьезно.
В главном лагере Минска содержалось больше тысячи узников: немцев, венгров, румынов…
Меры безопасности в лагерях: вышки, собаки, «неприкосновенная» полоса земли
Меры безопасности во всех трех лагерях были примерно одинаковые. Они довольно хорошо охранялись. Самым типичным… был немецкий лагерь в центре Минска. Его окружал деревянный забор высотой от двух с половиной до трех метров, поверху обтянутый колючей проволокой. С каждой стороны забора тянулась полоса перекопанной и аккуратно прополотой земли на четыре метра в ширину. На ней были хорошо видны отпечатки подошв.
По углам стены были вышки с охранниками. Они были вооружены винтовками и автоматами. Фонари горели всю ночь напролет, кроме того, на каждой башне при необходимости включался прожектор. У охраны была свора собак-ищеек. Все эти меры предосторожности никогда не использовались, потому что никто не пытался бежать: мы все ждали репатриации и не хотели рисковать.
Отношение к узникам: от побоев охраны неожиданно спасла голодовка
Отношение к заключенным-немцам ухудшилось вскоре после окончания войны, когда советских солдат в качестве охранников заменили люди из МВД. По слухам, они проходили «спецподготовку» и во всех лагерях кричали, пинали и били, когда… поведение им не нравилось.
Несколько офицеров Вермахта устроили голодовку из-за избиений. Удивительно, но она увенчалась успехом. Мне кажется, начальнику лагеря почему-то было выгодно доложить о голодовке, и в лагерь прибыли чиновники высокого ранга. Они попросили представителя голодающих объяснить, в чем дело. Увидев следы побоев, они покинули лагерь. Вскоре избиения полностью прекратились.
Успех забастовки можно объяснить тем, что в то время уже шел процесс репатриации, и минские чиновники, кажется, хотели показать, что с нами хорошо обращаются.
Советская показуха: чистое белье ради санинспектора и полный поднос еды ради съемочной группы
Осенью 1949 года в лагерь приехал с инспекцией какой-то высокий начальник из управления здравоохранения и гигиены. Ради него наши кровати застлали чистым постельным бельем. Через полчаса после завершения инспекции… должны были вернуть белье охранникам.
Другой похожий случай произошел в столовой. Немецкого полковника, который был посредником между узниками и охраной, выбрали, чтобы позировать для нескольких кадров пропагандистского фильма. Его посадили за стол и поставили поднос еды. По сравнению с нашим обычным рационом это был просто пир! У него был обед с двумя кусками мяса на тарелке. Ему позволили взять один кусочек мяса, пока работала съемочная группа, а после немедленно забрали поднос.
Паек: капустная похлебка и 600 грамм хлеба
Самой большой проблемой военнопленных в СССР была еда (впрочем, она была проблемой и для советских граждан). Основным блюдом была капустная похлебка, которую давали дважды в день вместе с 600 граммами «тяжелого хлеба». Жиры из нашего питания были исключены. Многие узники умерли, напрямую или косвенно, от голода и болезней пищеварительной системы.
Лагерный бартер: с советскими гражданами можно было обменяться абсолютно чем угодно
Спасало то, что каждому заключенному раз в неделю давали 15 грамм табака и 200 грамм мыла. Некоторых узников даже видели курящими, но гораздо лучше было обменять табак на еду.
Лекарства тоже шли на обмен, когда они были доступны. В каждом лагере Минска заключенных лечили пленные немецкие доктора. Ими руководил советский доктор, он же отвечал за распределение лекарств. Естественно, немецкие врачи стремились получить как можно больше медикаментов. Они прятали часть из них и после выставляли на нелегальный обмен.
В 1946—1947 годах в городах (а в деревнях и позже) с советскими гражданами можно было обменяться абсолютно чем угодно. Степень их бедности невозможно преувеличить. Наши лагерные робы ценились на вес золота.
Уроки советской идеологии: парады, собрания, пропагандистские фильмы
Идеологическая обработка пленных сошла на нет после 1947 года, возможно, потому что не давала результата. В 1946—1947 годах в лагере каждую неделю проводили собрание, на котором замполит говорил о блестящих успехах Советского Союза. Праздничные дни отводились для парадов, пропагандистских фильмов и — снова — собраний.
Едва ли кого-то из немецких военнопленных убеждала эта пропаганда, но постоянно существовал небольшой процент тех, кто … (отрывок текста засекречен — Прим. TUT.BY), чтобы получить привилегии или прибавку к пайку. Обычно это были члены антифашистских комитетов, созданных вскоре после войны с невинной целью сохранить мир. Однако их реальная цель прояснилась довольно скоро: члены комитетов должны были доносить на других узников, которые во время войны служили в СС, Абвере или тех, кто был пламенным нацистом.
