Гомельский след. Как белорусы пытались убить Петра Столыпина
110 лет назад, 12 августа 1906 года, взрыв страшной силы потряс петербургскую дачу Петра Столыпина, всемогущего главы правительства Российской империи. Исполнителями этого дерзкого предприятия стали гомельские боевики-максималисты.
Земля и неволя
Все началось за два года до этого. В сентябре 1904 года в Гомель из Женевы приехал Михаил Соколов, он же — «Каин», он же — «Медведь». Богатырского телосложения и недюжинной физической силы, этот радикальный социалист-революционер проповедовал аграрный террор. При этом умеренное руководство эсеровской партии считало, что вопрос о земле должен разрешить парламент, к демократическим выборам в который и сводилась вся революция. А вот «аграрные террористы» призывали крестьян силой возвращать себе землю от помещиков. Гомельская организация эсеров поддержала «Медведя».
Аграрный вопрос был основной проблемой Российской империи. Земля-кормилица была остро нужна крестьянам, задыхавшимся от малоземелья. Однако около половины земельных ресурсов принадлежало помещикам, они занимали все важные государственные посты. Не желая делиться землей и властью, олигархи-аграрии жестко блокировали любые попытки демократических и экономических реформ. Самодержавный способ правления был их средством сохранить свои земельные привилегии — такие же устаревшие, как деревянный плуг… При этом ультралевые хотели громить помещиков, крайне правые — потопить в крови все крестьянские и рабочие выступления. В высших государственных кругах нашелся только один человек, попытавшийся взяться за разрешение «проклятого» земельного вопроса. Это был — Петр Столыпин.
Он родился в Дрездене, учился в Виленской гимназии, сам являлся крупным помещиком. Но в отличие от большинства собратьев по классу, более дальновидный Петр Аркадьевич понимал — крестьянам необходимо сделать какие-то уступки. Уже будучи гродненским губернатором, Столыпин стал выводить крестьян на хутора и пытаться просвещать их — чем вызвал неудовольствие местных землевладельцев, в лице князя Святополк-Четвертинского утверждавших: «Нам нужна рабочая сила человека, нужен физический труд, но не образование… Образование должно быть доступно обеспеченным классам, но не массе…»
Резня в Малиновке
Однако Петр Столыпин отнюдь не был либералом. Будучи саратовским губернатором, он жестко подавлял крестьянские выступления. Каратели насмерть запарывали крестьян, хотя губернатор пытается действовать на бунтарей и убеждением. Это при Столыпине случилась не свадьба — а бойня в Малиновке. В селе Малиновка Саратовской губернии зажиточные крестьяне-«черносотенцы» вырезали 42 крестьянина, участвовавших в нападении на помещичьи имения и квартиру священника. Дома убитых были сожжены. Столыпин при этом сочувствует скорее черносотенным погромщикам…
Правда, когда погромщики начинают убивать уже земскую интеллигенцию, губернатор с казаками лично выводит врачей-земцев из осажденного дома — за что даже получает из толпы черносотенцев легкий удар камнем.
Отличившийся при подавлении аграрных выступлений Столыпин в апреле 1906 года был назначен Николаем II министром внутренних дел. А в июле I Государственная Дума, посмевшая затронуть земельный вопрос, была распущена царем. Петр Столыпин стал председателем Совета министров.
«Стреляю неплохо и левой…»
Летом 1906 года Михаил Соколов-«Медведь» возглавил Боевую организацию эсеров-максималистов. Максимализм как идейное течение зародился в Белостоке Гродненской губернии и требовал немедленной реализации программы-максимум социальной революции. Именно рабочие-максималисты Гродненщины первыми ввели в повестку дня знаменитые лозунги «Фабрики — рабочим, власть — Советам!», столь удачно перехваченные впоследствии большевиками.
Поэтому не удивительно, что ядро БО «Медведя» во многом составили боевики из т.н. «Северо-Западного края». В том числе — и из Гомеля.
Илья Забельшанский, «Француз», «Альфонс»… Рабочий из Гомеля. Его портрет мог бы украсить музей Гомельского областного объединения профсоюзов — Забельшанский был одним из первых профсоюзных лидеров Гомеля, создателем Союза щетинщиков. Профсоюзы в царской России были запрещены и действовали нелегально. Правда, и занимались они отнюдь не распределением путевок, а организацией стачек за 8-часовой рабочий день и повышение заработка. «Путевки» же активистам рабочего движения выписывала полиция и губернатор — на 2−4 года в Восточную Сибирь. Чтобы избежать подобной участи, Илья эмигрировал во Францию. Но и буржуазная республика, по его мнению, мало что давала рабочим. Поэтому домой гомельский профсоюзник вернулся убежденным максималистом. Еще Илья Забельшанский стал, возможно, первым водителем автомобиля из Гомеля — за границей он выучился редкому шоферскому ремеслу.
Иван Типунков, он же — «Ваня Маленький», «Ваня Брянский». Родился в Брянске, работал на заводах Екатеринослава. Примкнул к революционному движению. Во время полицейской облавы, застигнутый на конспиративной квартире без оружия, с железнодорожным молотком в руках пробился через оцепление городовых. Летом 1905 года присоединился к Гомельской боевой рабочей дружине, отколовшейся от партии эсеров и близкой по взглядам к максималистам. В октябре 1905 года участвовал в баррикадных боях в Екатеринославе, был тяжело ранен в живот и в запястье правой руки. Эсер из Ветки Иван Малеев так описывает встречу, состоявшуюся с «Ваней Маленьким» после этого. На вопрос о здоровье Типунков ответил: «Живот подштопали, рука действует плохо. Но бомбу могу бросить. Стреляю неплохо и левой…»
Иван Малеев — из местечка Ветка. Его отец в молодости был плотогоном, в Екатеринославе познакомился с народовольцами. С тех пор в семье Малеевых культивировали революционно-демократические взгляды. Уже учеником попал под гласный надзор полиции за связь с социал-демократами. Под влиянием ярких боевых выступлений в примкнул к партии эсеров. Организатор первой революционной демонстрации в Ветке в январе 1905 года. Ранен черносотенцами, заключен в Гомельский и Быховский тюремный замок. Отец и мать были избиты полицией, братья и сестры — также арестованы. Летом 1905 года в Гомеле бросил бомбу в жандармского ротмистра Шебеко. Контужен во время случайного взрыва бомбы на конспиративной квартире в Кагальном Рву. Два его товарища — убиты. Взрывом бомбы ранил казачьего офицера во время уличных боев в Гомеле в октябре 1905 года. После прибытия в Гомель карательной экспедиции генерала Орлова вместе с другими гомельскими дружинниками скрылся в Екатеринослав. Участник покушения на генерала Желтоновского, освобождения арестованных и убийства начальника тюрьмы в Екатеринославе и ряда других боевых операций Украинского летучего боевого отряда партии эсеров.
После того, как в апреле 1906 года была созвана I Государственная Дума, радевшее за демократию руководство эсеровской партии приостановило террор. Непримиримые боевики с этим не согласились. Среди них был и Иван Малеев. Дорога не желавших сложить оружия радикалов лежала к максималистам и анархистам…
Портфели для премьер-министра
Иван Малеев получил явку к максималистам в Петербург по адресу Васильевский остров, 10-я линия, д. 13, кВ. 21. Однако конспиративная квартира оказалась проваленной. На улице случайно встретил знакомого боевика, тот и отвел его к «Медведю». В столице уже были «Француз» и «Ваня Маленький». Боевая организация разрабатывала сразу несколько объектов, Малееву поручили слежку за военным прокурором Павловым. А вот Забельшанский и Типунков получили цель повыше…
12 августа к казенной даче Столыпина на Аптекарском острове подъехал открытый экипаж, из которого вышли два офицера Отдельного корпуса жандармов и один молодой человек в штатском. В руках у них были большие кожаные портфели. Премьер-министр вел в тот день прием по личным вопросам, но прибывшие опоздали буквально на несколько минут — запись уже закончилась. И тут один из охранников заметил неточности в форме у «жандармов». С криком «Ваше превосходительство, неладное!» он попытался выхватить из рук у одного из них тяжелый портфель. Но вошедшие ринулись к дверям приемной, и бросили себе под ноги портфели — с криком «Да здравствует свобода!», «Да здравствует русский народ!» Раздался страшный взрыв… Он был такой силы, что стоявшие на Неве пароходы закачало взрывной волной.
Бросили бомбы Илья Забельшанский, Иван Типунков и Никита Иванов из Смоленска. На верную смерть они пошли сознательно — по их мнению, ради освобождения страны…
Однако Столыпин уцелел — его только забрызгало чернилами. Зато погибло 30 человек, включая боевиков. Среди убитых большинство составляли полицейские и чиновники, но были и невинные посетители — беременная женщина, пятилетний ребенок. Тяжелые ранения получила дочь Столыпина.
Соколов-«Медведь» в форме офицера находился рядом с местом взрыва и получил легкое ранение. Поняв, что Столыпин не пострадал, от отчаяния он чуть не застрелился.
Иван Малеев после взрыва на Аптекарском острове, не заходя в гостиницу, уехал в Гомель — готовить побег из тюрьмы своему брату, арестованному после экспроприации в Ветке.
Партия эсеров осудила этот теракт, приведший к гибели посторонних людей. Организация эсеров-максималистов, окончательно отколовшаяся от партии, выпустила по поводу своего покушения специальное воззвание. В нем максималисты заявляли, что скорбят о гибели непричастных и детей, в том числе — детей Столыпина. Но утверждали, что эти жертвы — ничто в сравнении со страданиями, который приносит премьер-министр всей России. В вину Столыпину ставились расстрелы крестьян из пулеметов, порки и изнасилования женщин в Саратовской губернии, а затем — такое же правление уже всей Россией.
При этом подруга Соколова, максималистка Наталья Климова, из-за пролития невинной крови на Аптекарском острове хотела покончить с собой.
Результатом покушения стало введение по инициативе Столыпина военно-полевых судов и переход к массовому правительственному террору. По приговорам военно-полевых судов было расстреляно более 2000 человек. Среди казненных были женщины и несовершеннолетние, смертные приговоры иногда выносились за 5 рублей.
В сентябре 1911 года в Киеве Столыпин все же будет убит — на этот раз агентом полиции, бывшим анархистом Дмитрием Богровым. По наиболее вероятной версии, он будет ликвидирован по решению крайне правых кругов, близких к Николаю II и царице — за слишком самостоятельную политику по отношению к трону.
Деятельность Петра Столыпина уже у его современников вызывала противоречивые оценки. Даже среди консерваторов и монархистов одни боготворили его, другие — ненавидели. Эмигрантские организации «русских православных фашистов» 30-х годов объявили его своим кумиром. В «перестройку» реформы Горбачева были официально объявлены продолжением политики Столыпина.
Однако первый российский премьер-министр Сергей Витте отзывался о Столыпине весьма отрицательно: «В своем беспутном управлении Столыпин не придерживался никаких принципов, он развратил Poccию, окончательно развратил русскую администрацию, совершенно уничтожил самостоятельность суда… Столыпин развратил прессу, развратил многие слои общества, наконец, он развратил и уничтожил всякое достоинство Государственной Думы, обратив ее в свой департамент».
Сегодня некоторые исследователи также считают, что основное дело Столыпина — земельная реформа, все же была неудачна. По замыслу властей, получившие в частную собственность общинную землю крестьяне должны были стать опорой монархии. Однако разрушение общины и социальное расслоение привело к резкому росту напряженности и войне в деревне. А зажиточные крестьяне стали с еще большим вожделением добиваться раздела помещичьих имений и тяготиться самодержавным правлением…
Иван Малеев уйдет из жизни в Минске в 1970 году, оставив после себя неопубликованную рукопись увлекательного романа-воспоминаний…