"Сам виноват, все испортил". Переселенца из Донецкой области депортируют из Беларуси за нарушение ПДД
Еще совсем недавно Евгений и Анжела, переселенцы из Донецкой области, жили в просторном доме в деревне Бобовичи, что неподалеку от Гомеля. «В Беларуси мы решили пожениться, у нас здесь сын родился. Все было хорошо, пока я по собственной глупости не испортил», — говорит Евгений. Сегодня парень в нашей стране последний день — его депортируют за грубое нарушение ПДД. А молодая жена с 3-месячным ребенком остается: ее на полгода приютила гомельчанка Елена.
«Я украинские новости не смотрю, там правды нету»
«У меня времени в обрез, счет пошел на часы, надо вещи перевозить из Бобовичей», — сразу предупредил Женя, когда договаривались о встрече. В Бобовичи мы поехали вместе, по дороге была возможность пообщаться.
Евгению 23 года, по национальности он украинец. Его жене Анжеле 18 лет. Молодые супруги родом из поселка городского типа Дробышево, который находится возле города Красный Лиман Донецкой области.
— К переезду в Беларусь нас подтолкнули обстоятельства в Украине, — рассказал Евгений. — По Лиману было пару обстрелов, а про Славянск и рассказывать не надо — сами все знаете. Славянск же от нас всего в 25 минутах езды. Лично я не вижу смысла воевать, потому что там попросту идет отмыв денег. Один мой одноклассник два с половиной года в украинской армии служил — в поле тыл прикрывал.
Евгений признается, что больше доверяет российским каналам:
— Я украинские новости не смотрю, там правды нету — «ополченцы-террористы обстреляли жилые дома». Сейчас — да, оружие у ополченцев есть — и «Грады», и «Ураганы» — где захватили, где украинская армия оставила. А раньше ничего у них не было — автоматы, пистолеты, ну и ножи для самообороны.
Евгений признается, что ничуть не сожалеет о том, что проголосовал на референдуме за независимость региона. Говорит, даже бабушки старенькие ходили голосовать, потому что «они в месяц платили 600−700 гривен за газ, а сейчас его еще дороже сделали, пенсии не хватит, чтобы за свет и газ заплатить, а жить на что?».
— У людей уже терпение кончилось. Разве так делается? — рассуждает парень. — У нас все развалено — ни работы, ни порядка. У вас вот на Лукашенко жалуются, что в Беларуси налоги и все такое. Так у вас хоть видно, куда идут эти налоги. Люди работают — траву косят, штукатурят, асфальт кладут — все видно, чистота кругом. А у нас — трава по колено, сады заброшены. Бардак и разруха. Кучма еще держал все в руках. Не давал, как и Лукашенко, предприятия частникам, колхозы при нем еще были, подсолнух рос — только на этом можно было жить.
Евгений убежден, что Луганская и Донецкая области восстановятся, «у нас угля хватит, чтобы всю Украину согреть».
— Я читал статью, в которой говорилось, что только один Донецк в месяц зарабатывал 6−7 млрд гривен. И все это уходило в Киев, в области только один миллиард оставался, — говорит он. — А если все это будет оставаться внутри региона, он начнет развиваться быстро. Вон, смотрите, какие дороги у вас хорошие. А у нас — канавы, если прощелкал — два колеса меняй. И город у вас чистый…
«У нас в стране или работай на дядю, или сам становись дядей»
Еще одна причина, по которой Евгений не хочет жить на родине — отсутствие работы.
— Раньше у нас в поселке было семь производств: два колхоза, свиноферма, пекарня, рыбхоз, дорожные службы, консервный завод. Сейчас ничего не работает — хоть волком вой, только рыбхоз, который частник забрал, — говорит он. — При Кучме все это еще работало, хотя уже тогда на ладан дышало. Я по интернету общаюсь со своими друзьями, которые в поселке остались. Один говорит, что работает с утра до вечера, а зарплаты не видит уже третий месяц — частники не хотят платить. У нас в стране так — или работай на дядю, или сам становись дядей.
Поначалу Евгений собирался уехать в Россию. Но туда, говорит, был большой поток переселенцев.
— Мы выбрали Беларусь и не жалеем. Когда пересекли украинскую границу на поезде, стали интересоваться у пограничников, как получить статус беженца. Один из них подсказал номер телефона людей из поселка Цегельня, которые были готовы на время приютить людей из Донецкой и Луганской областей. Мы приехали на вокзал в Гомель, позвонили по этому телефону. Через полчаса (Цегельня находится в семи километрах от Гомеля — TUT.BY) за нами приехали Вова с Наташей и забрали к себе. Мы у них прожили три месяца.
Евгений приехал из Украины со своей мамой, отчимом и с 17-летней Анжелой, с которой они тогда еще не были женаты. Ходатайства на получение статуса беженца никто из них подавать не стал. Получили разрешение на временное пребывание в Беларуси сроком на 9 месяцев и сразу стали искать работу. Евгений, его мама и отчим устроились на Гомельскую птицефабрику: мама — дояркой, отчим — скотником, а Евгений — водителем. Анжела поступила в училище, где получала профессию повара.
— Маме и отчиму дали дом в Бобовичах, мы с Анжелой жили вместе с ними — там места на всех хватало. В марте этого года родители уволились и уехали жить под Минск. Нас с Анжелой собирались со временем переселить в квартиру, потому что водителям дом не положен, но пока мы продолжали жить там.
Парень работал на птицефабрике год и месяц, за это время, говорит, нареканий со стороны начальства не было.
— Мы уже на ноги начали становиться, да я все испортил, — говорит он. — В конце июня пошли праздники один за другим — жена диплом получила, рождение сына еще не отмечал, у меня самого день рождения через два дня — все вместе сошлось. Выпил, короче. Как раз в тот день у сына животик заболел — у нас с женой конфликт получился, я на нервах сел в машину и поехал в аптеку. Надо было кого-нибудь попросить съездить за этим лекарством. Сам виноват, от этого уже не отвертишься. Я собирался еще немного проехать, оставить машину и пойти пешком до аптеки. Но на въезде в Гомель меня остановил экипаж ГАИ, так я и попался.
О том, что его депортируют, Евгений узнал 2 сентября.
— Мне сообщили, что 19 сентября я должен покинуть Беларусь на полгода. А до этого звонили из миграционной службы, сказали, что надо предоставить ходатайство с работы, характеристику. Но как раз в тот момент наш директор был в отпуске, а я не догадался попросить об этом его заместителей. Если бы было ходатайство с работы, можно было бы избежать всего этого. Да что уже сейчас говорить, — в сердцах махнул рукой парень.
Как мы выяснили позже, с учетом того, что Евгений работал и у него маленький ребенок, ему определен минимальный срок запрета на въезд в нашу страну.
По данным УВД Гомельского облисполкома, случай этот не особый — с начала 2015 года на территории региона привлечены к административной ответственности за управление автомобилем в нетрезвом состоянии 29 граждан Украины.
«У вас люди совсем другие — отзывчивые»
Так, за разговорами, приехали в Бобовичи. Судя по всему, уроженец Донецкой области здесь прижился. Местные подходят, интересуются как его дела, свои новости рассказывают. Некоторые впервые слышат про депортацию и тут же любопытствуют, вернется ли он сюда, что будет с Анжелой и ребенком.
Заглянул Евгений и к себе на работу, в машино-транспортный парк Гомельской птицефабрики, чтобы попрощаться с коллегами. Инженер и два тракториста, с которыми парень беседовал на лавочке, отзываются о нем хорошо.
Мужчины говорят, что приезжали и другие преселенцы из Украины: «Ходят по гаражу, ничего не делают — нам такие работники не надо. А Женя и водит хорошо, и в двигателях разбирается».
— Хороший человек, ценный специалист. Жалко его, конечно, но тут ничего не поделаешь. Можно сказать, по дури получилось, по молодости, по человеческой глупости, — проявляет сочувствие один из них. — Пацаненок молодой совсем. Мы о нем можем только хорошее сказать.
По дороге к дому, где жила молодая семья, интересуюсь у Евгения, хватало ли зарплаты на то, чтобы прокормить семью.
— Я получал здесь 3 миллиона чистыми. Пока ребенка не было, хватало, — ответил он. — Мы сразу покупали продукты на месяц — примерно на 1 млн 300 тысяч, потом только по мелочам подкупали что-то. Родился ребенок и расходы увеличились: стало уходить 2 — 2, 5 млн. Нам раза два или три помогал Красный крест — привозили вещи, мебель бэушную. Мы тогда только обживались и были рады любой помощи. У нас люди не такие, как у вас: белорусы совсем другие — отзывчивые.
Дом и правда оказался, просторным, с удобствами. Вещей молодой семьи там осталось совсем немного — Евгений практически все вывез. Парень стал запаковывать оставшееся в большие пакеты и выносить их из дома.
— А это наш урожай, — улыбаясь, показал он на ведро с помидорами. — Анжела была беременной, командовала мне, а я сажал.
Ну вот, кажется, и все. Осталось только попрощаться с собачкой, которая когда-то прибилась к парню на улице, да так и осталась с ними жить.
«В Беларуси мне нравится, я всю жизнь хотела сюда, с самого детства»
Из Бобовичей едем в Гомель, везем вещи в квартиру Елены, где будет жить до возвращения Евгения из Украины его жена.
Анжела не скрывает, что сильно переживает из-за отъезда мужа. Больше всего боится, что его могут «отправить на войну», тогда ждать придется не полгода, а гораздо больше.
— Мы уже стали обживаться, люди нам помогали, на работе у Жени все было хорошо, — говорит она. — Мне в Беларуси очень нравится. У меня корни белорусские — дедушка по маминой линии жил под Бобруйском. Я всю жизнь хотела сюда, с самого детства. Назад, в Донецкую область, совсем не тянет.
Девушка говорит, что собрала уже все документы, чтобы просить вид на жительство, не хватает только постоянной прописки.
Несмотря на то, что молодую пару совсем скоро ждет вынужденная разлука, оба стараются не унывать. Евгений постоянно шутит, а Анжела реагирует на шутки улыбкой, передавая свое настроение ребенку.
— Вы не подумайте плохого, Женя не пьющий, — говорит она. — Он работящий, сварщиком в Украине работал, в локомотивном депо. А здесь — водителем, ему не до выпивок было. Просто много разных дат было, он хотел их одним днем отметить. Я в тот день поругала его, так и получилось… Он приехал тогда и сказал, что машина на штрафстоянке. Мы боялись сказать об этом на его работе: думали, Женьку за такое сразу уволят, тем более, что он водитель, а его лишили прав на три года. Лучше бы сразу пошли к директору, человек он хороший, ходатайствовал потом, чтобы Женю не высылали, но уже штамп в паспорте стоял — было поздно.
Анжела принесла из своей комнаты фотографии, сделанные в день ее выписки из роддома — молодые родители с первенцем на руках на фоне большого белого аиста. Оба светятся счастьем. Года через четыре, говорят, надо второго родить, «один ребенок — это не дело».
Супруги вспоминают, что когда они расписывались, не обошлось без приключений.
— Мы уже жили в Беларуси, — говорит Анжела. — Я забеременела, мы с Женей все обсудили и решили поехать в Чернигов расписаться. У нас, в Украине, раньше был закон, что с 17 лет можно расписываться без разрешения родителей. Я взяла в Беларуси справку о том, что беременна. Но в загсе нам отказали: «Невесте нет 18-ти, мы вас не распишем». Мы оттуда — к юристу, он подтвердил, что тот закон в Украине отменили. Мы вернулись в Бобовичи. Позвонили моей маме, которая живет в Донецкой области. Мама подала обращение в суд, что не против моего замужества, потом прислала нам разрешение — мы снова поехали в Чернигов и расписались.
Сейчас Анжелу больше всего волнует, чтобы у ребенка все было в порядке с документами.
— Нужно паспорт на малыша сделать, но мне сказали, что для этого надо ехать в Украину. Я говорю: «Почему так, если он в Беларуси родился? Он же маленький, куда я с ним поеду, там же война — я боюсь». Я созванивалась со своей мамой, так она говорит, что стрельба идет. А мы как раз в такой точке живем, которую могут обстрелять.
TUT.BY обратился в Управление по гражданству и миграции УВД Гомельского облисполкома с просьбой прокомментировать эту ситуацию:
— Родители ребенка — граждане Украины. У нас гражданство по факту рождения на территории страны не предоставляется, также как и вид на жительство. Родителям в Беларуси выдается справка о рождении ребенка, они получают свидетельство о его рождении, после чего им следует обратиться в посольство Украины в Минске, где им оформят свидетельство на возвращение, с которым нужно ехать к себе на родину и там решать все вопросы по документированию новорожденного.
«Подруга выставила в „Одноклассниках“ статус: приму семью беженцев из Украины»
Во время нашей беседы домой пришла хозяйка квартиры Елена. Она — индивидуальный предприниматель. Евгения и Анжелу знает уже давно, с того самого момента, когда ее друзья из Цегельни приютили молодых людей в первые дни их пребывания в Беларуси.
— Когда на востоке Украины начались боевые действия, моя подруга Наташа выставила в «Одноклассниках» статус: «Приму семью беженцев из Украины», — вспоминает Елена. — Так к ним и попали эти ребята. А я приезжала к своим друзьям, где и познакомилась с ними.
У Елены полная семья: муж и два сына — студент и пятиклассник. Женщина не видит ничего сверхъестественного в том, что приютила на полгода Анжелу с ребенком.
— Я стеснения не чувствую, — улыбается она. — Просто знаю, что надо выручить ребят, у них временные трудности. Деньгами я помочь им не могу, вот и забрала к себе. Муж сейчас в командировке в Казахстане, я написала ему по интернету, что у нас Анжела поживет с ребенком полгода, он ответил: «Я согласен». Старшему сыну сказала, он тоже поддержал: «О, классно!». А младший ждал с нетерпением, спрашивал постоянно: «Когда они уже приедут?». Так что — никаких проблем.
— А мне классно, у нас гости будут целых полгода, — улыбается ее сын Леша и обнимает маму.
— Сомнение, справимся ли мы, было только одну ночь, — признается Елена. — У меня бессонница была, все в черном свете. А потом подумала: Анжеле 18 лет, моему старшему сыну будет столько же в феврале. Она — такой же ребенок, как и мой сын. Девушка хорошая, так вкусно борщ готовит — и вообще, хозяйственная не по годам. Завтра пойдем делать ей регистрацию на три месяца, потом еще на три продлим.
Ситуация у Анжелы очень непростая: родители далеко, мужа тоже не будет, пособия на ребенка она не получает, говорит Елена.
— Может, у кого-то вещи детские остались или коляска бэушная, нам бы все это очень пригодилось, — говорит Анжела.
Евгений пока не знает, что ждет его на родине, но настроен оптимистично, воспринимает случившееся как временные трудности:
— Буду стараться вернуться в Беларусь любым путем. Меня водителем уже не возьмут, пойду на ферму — или скотником или дояром, — говорит он.
В этом году из Беларуси высланы 85 граждан Украины, находившихся в Гомельской области
По официальным данным, Гомельская область занимает третье — после Минска и Минской области — место по численности прибывших граждан Украины. В 2015 году гомельские миграционные службы зарегистрировали 11 517 украинских переселенцев.
— 1 885 граждан Украины получили разрешения на постоянное проживание в Гомельской области, 1 968 — на временное проживание. 138 человек обратились с ходатайствами на предоставление статуса беженца, 92 украинцам предоставлена дополнительная защита на территории Беларуси, — рассказала TUT.BY начальник Управления по гражданству и миграции УВД Гомельского облисполкома Ирина Кобрусева. — Зарегистрировали временное пребывание в миграционных службах области 5 573 гражданина Украины, плюс 2 091 зарегистрированы в гостиницах.
Управлением по гражданству и миграции области выдано украинцам 1465 специальных разрешений на трудоустройство, из них 541 — прибывшим из Донецкой и Луганской областей.
В УВД Гомельского облисполкома сообщили, что с начала года на территории Гомельской области привлечено к административной ответственности 3 709 граждан Украины, а за нарушение миграционного законодательства — 755.
В 2015 году депортировано 49 украинцев, выслано 36 — в общей сложности выдворено из страны, в частности с территории Гомельщины, 85 человек. Также на территории области совершено 32 преступления гражданами Украины, из которых 6 преступлений — тяжкие и особо тяжкие.
Читайте также:
«Люди стали разменной монетой». Европейские дипломаты пришли в гости к украинским беженцам в Гомеле