Жители глубинки: наверное, у Лукашенко руки только до передовых хозяйств доходят

Жители деревни Крупец Добрушского района Гомельской области прошлым летом пережили настоящий «свиной переполох». Местные власти для профилактики африканской чумы потребовали, что сельчане избавились от собственных свиней, и они резали животных, боясь принудительного уничтожения.

Как люди жили без мяса и что говорят о политике власти в деревне? Репортаж из Добрушского района.



В первое время после убоя свиней жители Крупца употребляли свежину, которая была в холодильниках. У кого запасы были слабые, отправлялись в Добруш или просили сыновей, дочек привезти свинины из Гомеля.

Рассказывает жительница с улицы Полевой Нина: «Забили, в холодильники положили и ели. Бывает, в Добруш ездим. А еще у нас тут недалеко есть деревня Иговка — у них своя совхозная свиноферма. Они возят мясо по деревням, в Добруше свой магазин открыли. Но цены кусаются».

Женщина говорит, что с пенсией в два миллиона или немного больше мяса в магазине особо не накупишься. Поэтому уже осенью сельчане стали понемногу приобретать поросят, иначе и выращенную на сотках картошку и свеклу некуда девать — хоть назад в землю закапывай:

«Я забила, но снова купила, где-то в сентябре. Еще и не утихло всё с чумой, но мы с одной женщиной решили купить поросят в Переросте. Тамошней хозяйке некуда было их девать, так она дешевле продала».

Лишившись за год почти 700 тысяч свиней, руководство страны требует нынче срочно заполнять свинокомплексы новым поголовьем, а заодно покупать свиней на мясо для государственных нужд и на частных подворьях. Однако в Крупце даже усердные хозяева не хотят такого одолжения:

«Маленький поросенок — цена 1 миллион. Если нет своей картошки и муки, а покупать комбикорм и все это посчитать, ничего не выходит. Комбикорма мешок, 24 килограмма, 120 тысяч стоит. Если маленький поросенок, то этого хватит недели на три. А если большой, то даже в две недели не влезешь. Поэтому держать поросят нет никакой выгоды».

Сосед собеседницы, сельский животновод Сергей Тимощук добавляет, что для себя свиней растит, а на продажу — и не думает:

«Для государства есть свинофермы — пусть выращивают. Я же приезжаю на ферму, мне даром поросенка никто не дает — нужно платить за него. А вырастет он не вырастет — неизвестно. Если есть корм, стремятся держать больше для себя».

Что касается принуждения хозяев уничтожать свиней, если не было каких-то явных примет чумы, то сельчане относятся к этому отрицательно.

«Я думаю, что это все вредительство со стороны начальства — один одного подталкивают. Кто-то где-то схимичил. Перестарались», — считает сельчанка Нина.

В результате цены на свинину взлетели в два раза — до 130 тысяч за вырезку. Такую отбивную сельчанка Галина себе не позволяет:

«Я лично не куплю за такие деньги. Пенсию получишь, пойдешь в магазин — хлеб дорогой, батоны дорогие. Всё! Пожалела бы 130 тысяч. Купила бы лучше какого жира, поджарила бы — мы привыкли после войны жарить лучок на жире».

В Крупце люди знают и о так называемом декрете насчет «крепостного права в деревне», о чем говорил Александр Лукашенко на недавнем совещании по кормопроизводству и повышению эффективности животноводства.

Сельчанин Александр считает, что хорошо было бы главе государства посетить не «глянцевые» деревни и хозяйства, а глубинку. Тут лучше видно, почему хозяйства нерентабельные, а специалисты не очень задерживаются в деревне:

«Наверно, у него руки доходят только до передовых хозяйств. Пусть приедет Лукашенко в Ленина, в «Красный партизан», так он там за голову схватится. Нужно как-то всем браться. Чтобы человек знал: приду на работу — заработаю не 2 миллиона, а 5, 6, 8 миллионов. Так они будут в очереди стоять — на ферму, на трактор. А так никто же не хочет».