Гомельский мастер-самоучка более 20 лет восстанавливает часы

Он работал на железной дороге дежурным по станции, а потом стал реставратором музея Гомельского дворцово-паркового ансамбля, где уже более двадцати лет восстанавливает часы.

"Вы не представляете, какое это блаженство. Иногда, не удивляйтесь, даже спать ложусь с только что отремонтированными старинными часами и слушаю, как они тикают, - не скрывая чувств, говорит Николай Лобанов. - Столько времени потратил и, наконец, получилось. Как будто оживил "железный" механизм".

От транзисторов к бидермейеру

- Сейчас восстанавливаю часы из красного дерева в стиле бидермейера (художественное направление, распространенное в 1815-1848 годах). Их сохранность была ужасающей. Делаю бронзовый слепок одного из фрагментов, - поясняет мастер.



А начиналось все в 1964 году, когда ученик 10-й школы Николай Лобанов вместе с одноклассниками получил на лето от классной руководительницы домашнее задание: научиться ремонтировать транзисторные приемники.

"Чтобы не бездельничали, - резюмировала она. - А для этого мы должны были взять в библиотеке соответствующие книги. И тут вмешался случай. Ко мне подошла 80-летняя библиотекарь и предложила книги по ремонту часов, так как по транзисторам разобрали. А у меня как раз дома лежали сломанные карманные часы. Отец с фронта принес". В результате починки Николай еще больше испортил отцовский раритет. "Изучал книгу все каникулы, - продолжает Николай Николаевич, - но так как у меня не было не только опыта, но и отверток, пинцетов, отремонтировать первые часы так и не смог". Этот случай не только не убавил энтузиазма у школьника, но еще больше подстегнул желание сделать так, чтобы часы затикали.

Не комсомолец

"Докапываться до сути вещей всегда было в моем характере, - подчеркивает Николай Лобанов. - За это меня даже на время выгоняли из школы. Первый раз - из-за Владимира Ильича Ленина. Слишком хорошо его изучил. Пришел в класс с 24-м томом трудов вождя пролетариата. А там было написано про Пражскую партийную конференцию 1912 года. В издании сообщалось и о том, что в это же время в Праге состоялся всеевропейский съезд проституток. И Владимир Ильич почему-то решил, что ему надо выступить на этом собрании и сфотографироваться с женщинами легкого поведения. Я прихожу в школу и говорю одноклассникам: "Вот он какой - дедушка Ленин". Тут же об этом узнал завуч и изъял 24-й том из школьной библиотеки, а потом попросил меня отдать книгу. "Как так - это же не запрещенная литература. В любой библиотеке можно найти", - недоумевал я. В общем, на некоторое время меня исключили из школы, а в 1967 году закончил ее, так и не став комсомольцем".

Часы Великого князя

Из-за своего интереса к старинным изысканным часам и сегодня Николай Николаевич вряд ли бы соответствовал нормам образцового советского человека (если бы продолжал существовать СССР), жизни которого должна была претить излишняя роскошь. Тем более что в кармане мастер постоянно носит на цепочке изящные швейцарские часы 1880 года выпуска. А если учесть, с каким трепетом он относится к экспонатам из своей коллекции, которые держал в руках один из сыновей императора Александра II Великий князь Владимир Александрович, то сомнения отпадают совсем. Во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов Великий князь командовал 12-м армейским корпусом. Часами же Владимир Александрович награждал особо отличившихся в соревнованиях по точной стрельбе офицеров. Один из таких сломанных экземпляров как раз и попал в коллекцию гомельского реставратора, который вернул им ход.



Есть в его коллекции часы, принадлежавшие "радовому" солдату начала XX века. Такая ошибка в слове была допущена при нанесении гравировки. "А эти изящные часы 1790-го года- дамские. Достались мне от одного 79-летнего бельгийского коллекционера. Кстати, у многих часов прошлых столетий на цепочке крепились брелоки. Если он был в виде головы лошади, то это значило, что человек играл на скачках, три туза выдавали заядлого картежника, - раскладывает часть коллекции Николай Николаевич. - А вот часы с вечным календарем начала XX века. Взял, как лом и отремонтировал. У этих, французских, 1870-года, завода хватает на восемь дней. Изготавливались они для езды в каретах".

Часы "Телефон"

Перечислять раритетные экземпляры из коллекции Николая Лобанова можно очень долго. Только карманных часов в его коллекции около 200 штук. Практически все они изначально были в непригодном состоянии. "Вот швейцарские, фирмы "Телефон", которые поставлялись специально в Россию. А это часы, с которыми воевали солдаты Первой мировой войны. Их защитный корпус не позволял окопной грязи попасть в механизм. Это механические, рассчитанные на 24 часа, изготавливались специально для первых телеграфисток. Они с растительным орнаментом в стиле модерн", - перебирает экземпляры коллекционер.

"Фильм "Поезд на Юму" смотрели? Там как раз такие ковбойские мелькали в кадре, - бережно раскрывает корпус Николай Лобанов. - Эти американские железнодорожные часы стоили в XIX веке один доллар, который приблизительно равен современным 150-ти. Они отличаются от остальных тем, что их корпус закручивался по резьбе. А по тому, как он потерт, можно сказать, что их очень долгое время носили в кармане. Часы пришли ко мне со времен гражданской войны в США, длившейся с 1861-го по 1865 год". "Авраам Линкольн мог носить такие часы?" - интересуюсь. "Думаю, он надевал подороже", - отвечает Николай Николаевич.

От 120 долларов до 6 миллионов

На вопрос о том, производят ли сейчас часы, которые можно было бы назвать произведениями искусства, Николай говорит: "Не более трех тысяч часов в год выпускает швейцарская компания "Патек Филипп". Самые дешевые 10 лет назад стоили 80 тысяч евро. Президент этой компании Филипп Штерн лично распределял часы между желающими их приобрести. А таких целая очередь. А вот швейцарская компания "Адемар Пиге" выпускает экземпляры, которые стоят баснословные деньги. В год при помощи только ручной сборки они выпускают отдельные модели количеством не более пяти штук. Покупают такие часы, оснащенные хронографом, вечный календарем, показателем фаз луны, арабские шейхи за 5-6 миллионов долларов. Также эти наручные часы отображают состояние здоровья их носителя. Изготавливают их из белого, желтого, красного золота либо платины".

На оценку стоимости часов, по словам Николая, влияет их принадлежность к конкретному лицу. "Если их носил Лев Толстой или Антон Чехов, то на аукционе за такие отдают баснословные деньги", - подчеркивает коллекционер. В массовой же серии все зависит от сохранности. "У относительно дорогих старинных часов стекло может быть и битое, но циферблат и гравировка должны быть в идеальном состоянии, - добавляет Николай Николаевич. - Корпус также не должен быть битым, а механизмы, если и были повреждены, то восстановлены, а их прежнего неисправного состояния не должно быть видно".

Говоря о цене, Николай Лобанов отмечает, что сейчас серебряные трехкрышечные часы XIX века стоят в среднем 300-350 долларов, большие, массивные из латуни - 120, а советские наградные 1930-х годов около 120 долларов. Есть среди дорогих раритетов времен Советского Союза и штурманские часы, которые даже в те далекие времена стоили 120 рублей.

"Нигде этому не учился"

За более чем двадцать лет работы в дворцово-парковом ансамбле Николай Лобанов отреставрировал 28 каминных часов из коллекции Паскевичей и продал дворцу 70 карманных часов из личной коллекции. "Например, среди них - часы для кучеров середины XIX века. Они крепились у извозчика на кушаке за спиной для того, чтобы пассажир мог отсчитывать время поездки и, соответственно, оплату", - отмечает коллекционер. "А вы сами пунктуальный человек?" - желая найти какое-то несоответствие между профессией и отношением к жизни, спрашиваю я. "Очень. Особенно следил за этим, когда работал на железной дороге. Мне еще бабушка в детстве говорила: "Внучек, помни, мужчина обязан держать данное слово и никуда не опаздывать".

А еще, помимо возвращения к жизни старинных часов, Николай делает приклады (ложа) для ружей, являясь при этом отличным стрелком. Вырезает он и детали для антикварной мебели, создает лепнину для багетов, реставрирует библиотечные и архивные материалы. "Нигде этому не учился", - предвосхищает мой вопрос Николай Лобанов и поправляет на руке швейцарские часы. "Они 1970 года, - добавляет коллекционер. - Еще 7 лет, и станут по давности выпуска антикварными".