Отцовский сад
Когда Станислав Иванович мысленно возвращается к проселку, от которого берет начало его дорога жизни, перед глазами неизменно возникает отцовский сад. Весь в белой кипени, наполненный музыкой жизни - щебетанием птиц, жужжанием пчел, лучами солнца, теплым ветром и легким дыханием земли. Красота неземная. Нет, совсем не случайно рай ассоциируется с садом...
Отец посадил сад, когда Станислава еще не было на свете. Он так и не подержал своего младшенького на руках... В июле 1944 года его взяли на фронт, а в апреле 45-го пришло извещение, что рядовой Гриб Иван Иванович без вести пропавший. "Но ведь не убит, не похоронен в братской могиле. Значит, может еще вернуться! На войне ведь всякое бывает", - теплилась надежда на дне души мамы Станислава. Но шли годы. Зимы сменялись веснами. Чуда не свершилось: солдат не вернулся к родному порогу. И жена солдата стала солдаткой...
Сабина Константиновна была на редкость красивой женщиной. Образования у нее не было, но считала прекрасно и расписаться могла. Зато крестьянскую работу умела делать так, что любо-дорого поглядеть. У семьи Ивана Гриба из деревни Савичи Дятловского района до войны были гектаров пять земли, крохотный лесок и такой же выгон. Богатство не ахти какое. Но краснодеревщик Иван Гриб обладал даром, несоизмеримым с материальными ценностями. Он чувствовал и любил красоту. Ему доставляло радость украшать землю.
В добротном доме, срубленном отцом на века, обитала по меркам того времени немногодетная семья. Сабина Константиновна, четверо детей да ее родители - дед Константин и баба Юлия. Константин Сокол, суровый на вид человек, немало повидал на своем веку. В 30-е годы ездил на заработки в Канаду. Богачом не стал, но имел чувство собственного достоинства. Крестьянин до мозга костей, он не мог понять, как можно жить на земле, не имея своего надела, лишенным собственности... В колхоз он так и не вступил. А баба Юлия - сама доброта. И блинов напечет, и что-то вкусненькое приготовит. И слезы утрет, и обиды, как добрая волшебница, уладит. Мама же с утра до ночи на ногах. В колхозе она была и звеньевой по льну. И на свиноферме работала. Норма - 300 трудодней - даром не давалась. И за этот тяжкий труд в конце года колхозники получали по мешку зерна... Подрастали дети и сами впрягались в крестьянскую работу. Без всякого принуждения. Станиславу едва исполнилось 12, но он не хуже взрослых управлялся с лошадьми. Окучивал картошку, возил снопы и сено. Особую радость доставляла ему работа на тракторной молотилке. Рокот мотора. Стремительный бег широкой ленты транспортера. Грохот молотилки, жадно заглатывающей снопы, освобожденные от перевязок. И над всей этой трудовой симфонией витал бесподобный запах хлеба. Такое не забывается.
Больше всего на свете Сабина Константиновна хотела, чтобы дети ее получили высшее образование. Мечта сбылась. Самый старший сын Владислав окончил высшую партийную школу. Работал в профсоюзах. Мечеслав стал генералом, а потом и спикером палаты белорусского Парламента. Анна с красным дипломом окончила Белорусскую сельхозакадемию. Преподавала в Новогрудском колледже. А Станислав Иванович - доктор сельскохозяйственных наук, профессор, академик НАН Беларуси, Российской академии сельхознаук и Национальной академии аграрных наук Украины...
Но вернемся в лето-61, в цветущий сад, где Станислав готовился к выпускным экзаменам в школе № 2 в городском поселке Дятлово. Кем быть - не вопрос. Станислав решил поступать на агрономический факультет Белорусской сельскохозяйственной академии. Принять такое решение помогли ему отцовский сад и пример старшей сестры.
И вот паренек из деревни Савичи, который дальше райцентра нигде не бывал, приезжает в Горки. На нем суконное галифе, сработанное сельским портным. Далеко не новый пиджак и туфли под стать ему. В кармане пару десяток, специально отложенных мамой на поступление сына. В руках - чемоданчик с учебниками.
Ботанический сад потряс Станислава необыкновенной красотой, величием и простором. И хоть видел он его впервые, что-то родное и близкое чувствовалось в нем... Не без волнения зашел в корпус, где была приемная комиссия, и неожиданно оказался среди парней в солдатских гимнастерках. Их было немало. Шло сокращение армии. Многих военнослужащих демобилизовали досрочно. Вот и хлынули ребята в учебные заведения. Да так, что среди абитуриентов их оказалось 70 процентов. Выпускникам школ шансов на поступление оставалось немного. У Станислава была медаль, но сдавать экзамены пришлось на общих основаниях. После их успешной сдачи Станислава Гриба зачислили на агрономический факультет в группу по специализации "Селекция и семеноводство".
Старостой группы был Саша Капустин, бывший старшина. Порядок он умел навести исключительный. Но его и любили, и уважали. Причем армейцы в первую очередь (а в группе из 27 человек их было 19). Жили дружно. Ни разница в годах, ни опыт жизни трений не создавали. Если у кого-то случался провал на экзаменах, без лишних слов сбрасывались на стипендию. Делились последним.
Учеба Станиславу давалась без особых усилий. Он с жадностью впитывал новые знания. А на лекции любимых преподавателей шел как на праздник. Станиславу Ивановичу всегда везло на добрых людей. Они для него были как путеводные звезды. Только не на небе, а на земле. Профессор Анвар Закирович Латыпов вел курс генетики. Каким-то непостижимым образом он умел сложнейшие вещи объяснить так, что память схватывала все намертво. Заведующий кафедрой физиологии растений Игорь Михайлович Курбатов - живое воплощение профессора в классическом понимании. Все в нем было в совершенстве: и умные, глубокие лекции, и речь, и внешний облик. Профессор Сергей Степанович Захаров мог настолько концентрированно и четко читать свои лекции, что стоило их старательно записать - и пять баллов гарантировано. Эти талантливые, высокообразованные люди, прекрасно знающие свой предмет и обладающие педагогическим даром, не просто хорошо делали свою работу. Они служили в храме науки.
Студенческие годы... Что может быть лучше и прекраснее их! Два курса пролетели, как два солнечных дня. Но где-то в глубине души дает о себе знать "ген" нетерпения: "Пора приступать к научной работе..." И это произошло на третьем курсе. На кафедре селекции и семеноводства у доцента Андрея Фроловича Зарецкого Станислав Гриб занимался научно-исследовательской работой. Проводил опыты с яровой пшеницей. Наблюдал. Сравнивал. Анализировал.
Повезло Станиславу Грибу и с преддипломной производственной практикой. Четверых студентов четвертого курса, в числе которых был и Станислав, направят с апреля по сентябрь на Гродненскую областную опытную станцию. В то время из Беняконей Вороновского района ее перевели в Щучин. А возглавлял станцию знаменитый селекционер по озимой ржи Алексей Михайлович Богомолов.
Практику Станислав проходил под руководством талантливого селекционера и замечательного педагога Марии Трифоновны Богомоловой. Начиная с посева ярового ячменя и до сбора урожая Станислав постигал селекционный процесс. Освоил методику закладки полевых опытов. Убедился, насколько высокой может быть культура опытного поля. И как трепетно относятся к науке сотрудники станции. Диплом он защитил на "отлично". Как раз к этому времени кафедру селекции и семеноводства академии возглавил А.М.Богомолов. Станислава Гриба оставят на кафедре в должности младшего научного сотрудника с окладом 70 рублей. А потом была аспирантура. Молодого аспиранта назначат руководителем дипломной работы студентки агрофака Ольги Ярома. Это была судьба: дипломница станет его женой. Сыграют развеселую студенческую свадьбу. Найдется молодоженам и уголок для жилья. Правда, в подвальном помещении общежития.
Пройдут годы. Ольга Михайловна, постигая генетику ячменя, станет кандидатом, а потом и доктором биологических наук. Семья ученых вырастит двоих детей. Станислав Иванович построит свой дом. И посадит сад. Как отцовский...
Почти 50 лет своей жизни Станислав Иванович Гриб отдал селекции. И по сей день спорят: это наука или творчество? Станислав Иванович считает, что селекция - и наука, и творчество, и ремесло. Это сплошные надежды, разочарования и снова надежды. Здесь каждый шаг дается дорогой ценой. Потому что в селекции все непредсказуемо. Селекционеру надо обладать огромным трудолюбием и не меньшим терпением. Если не хватает выдержки и при каждом провале опускаются руки, ничего не добьешься. А ведь бывает, что от одного вида делянок рябит в глазах. Их ученый даже видит во сне. Но ни один день работы в поле Станиславу Ивановичу не был в тягость.
Чтобы двигаться вперед, надо хорошо знать, что у тебя за спиной. Так вот, Станиславу Ивановичу Грибу принадлежит авторство 51 районированного сорта сельскохозяйственных культур. (10 из них включены в госреестры зарубежных стран). Разумеется, у автора есть немало соавторов. Это только в сказках воин может быть и один в поле. А вот селекционер один - вряд ли. Им опубликовано более 400 научных работ. Среди них есть книги и учебники. Рассказать обо всех сортах немыслимо. Но назвать отдельные стоит. Сорт ярового ячменя "зазерский 85" дал рекордный для СССР урожай - 101,4 центнера с гектара (1987 г.). Ничем не уступают и показатели у овса "буг". По итогам этой работы Станислав Гриб был удостоен звания лауреата Государственной премии Беларуси в области науки и техники. Сорт озимого тритикале "михась" занимает более 50 процентов посевов с урожайностью до 124 центнеров с гектара. А посевы яровой пшеницы сортов "дарья" и "рассвет" ежегодно превышают 1 млн. гектаров на полях Беларуси и за ее пределами.
Станислав Иванович никогда не рвался к высшим должностям. Но если уж никак нельзя было уклониться от должности, четко оговаривал условие: "Два дня в неделю занимаюсь исключительно наукой". С Институтом земледелия и селекции НАН Беларуси (Научно-практический центр по земледелию) Станислав Иванович Гриб связан уже 40 лет. Это его и дом, и мастерская. А храм - делянки под высоким небом. Там он служит науке и большому хлебу. И делает богаче свою страну.
Фото автора.
Автор публикации: Леонид ЕКЕЛЬ