ВОСЬМАЯ ВЫСОТА

Седьмая высота

Цифры в жизни этой женщины имели действительно магическое значение, особенно две — семь и тринадцать. Семь раз со своими учениками она поднималась на олимпийскую вершину. В трех видах из четырех в фигурном катании — абсолютный рекорд! — Тарасова как тренер была первой. Но седьмая ее вершина вместе с одним из самых талантливых ее учеников Алексеем Ягудиным стоит особняком.
В 90-е годы в российском мужском фигурном катании сложилась уникальная ситуация. Заложенная еще в советские времена школа катания дала свои потрясающие плоды. Только у одного Алексея Мишина было три ученика, которые могли смело претендовать на олимпийскую корону. Но законы жанра…
Фигурное катание — самый красивый, элитарный вид спорта. Он же — из самых первых по количеству, масштабу и тонкости интриг. После Олимпиады в Нагано в 1998 году Ягудину было сказано: все, ты нам не нужен. На «престол» в мужском одиночном катании должен был взойти другой — воспитанник и фаворит Мишина Евгений Плющенко. Решение ясное, четкое и окончательное. Но Ягудин хотел кататься! И тогда он обратился к той единственной, которая могла ему помочь, — к Тарасовой. Мальчишеская злость и обида дали плоды, вылившиеся в слова: «Мишин — не тренер чемпионов». С этого момента Ягудин был обречен на беспрецедентное давление со стороны спортивных властей и российских СМИ.
Два сезона подряд он отчаянно выигрывает чемпионаты мира, проигрывая европейские первенства Плющенко. В предолимпийском 2001 году у Ягудина происходит сбой, он с треском проигрывает Плющенко оба основных старта сезона. Это был приговор. Для многих СМИ «списание» Ягудина стало топовой темой многих номеров. Но они не учли лишь одного фактора — Тарасову.
Есть люди, сверхмощное давление на которых дает обратный результат, открывает в них то, что в обычной жизни скрыто за семью печатями. Тарасова — из их категории. Она одна из тех, кто, говоря словами Валерия Чкалова, «когда топливо заканчивается, летит на самолюбии». Подготовка Ягудина к Солт-Лейк-Сити велась ею по всем правилам боевых действий. Свой штаб она укрепила помощниками — психологом Загайновым и тренером Морозовым. Как признавалась потом, мужчины нужны были ей для того, чтобы ни в какую минуту Алексей, с его столь ранимой психикой, не оставался один.
Так, как катался Ягудин в Солт-Лейк-Сити, катаются один раз в жизни. Тарасова дала ему то, что делает талантливого спортсмена выдающимся, — она привила ему породу. Ни одного лишнего жеста, каждый поворот головы и взмах руки — выверенный! Они катались вдвоем. ОН и ОНА. Телеоператор при прокате Ягудина в мелком квадрате держал все время Тарасову. Она сжимала на груди чехлы от полозьев коньков и что-то про себя шептала. Наверное, молилась. О чем? Наверняка, об этом знают только Ягудин и Тарасова. Это их тайна, одна на двоих. Тарасова для Алексея стала той стеной, которая огородила его от всех напастей. И той опорой, благодаря которой он победил и выстоял.
Мишина и Плющенко в тот момент было жаль. Не подвергая сомнению тренерский и спортивный талант их обоих, следует признать: выиграть тогда у Ягудина они не могли. Ведь они соревновались с самой Тарасовой!
Та Олимпиада всем запомнилась как Олимпиада сплошных скандалов в фигурном катании. Вспоминаю давнюю передачу на НТВ по поводу перипетий на Олимпиаде 2002 года — вручение второго комплекта золотых медалей канадской паре и победа в танцах на льду французской пары Анисина—Пейзера. Под всеобщее улюлюканье «Наших бьют!» раздался одинокий голос Тарасовой. Она говорила, что спортсмены олимпийского уровня — товар штучный, и что это — отголоски советской системы подготовки, но никак не достижение российского спорта. О золотых медалях скоро придется забыть. Многие посчитали, что Тарасова просто обижена.
А Тарасова — единственная, кто поздравил Марину Анисину с победой и французским орденом. Анисину, которую «ушли» из сборной, а заодно и из родной страны!

Тринадцать

Родилась Тарасова 13 февраля. Все как у всех. В пять лет встала на коньки на катке юных пионеров в Москве. И вскоре была отчислена как неперспективная. Еще одной неперспективной в ее группе оказалась будущая первая олимпийская чемпионка в танцах на льду Людмила Пахомова. Есть фотография, где они сидят на бортике катка вдвоем.
На них махнули рукой, разрешили просто кататься. У Тарасовой папа — хоккейный тренер, у Пахомовой — генерал. Жизнь сведет их с еще одной легендой — Еленой Чайковской, у которой обе впоследствии будут тренироваться. Тарасова — до злополучной травмы, когда в 19 лет придется о спорте забыть и стать тренером, Пахомова дойдет с Чайковской до «золота» Инсбрука.
Барственная Елена Чайковская, переживающая за каждого своего ученика Тарасова, стильная до бесконечности Пахомова... Они будут подругами, ученицами, соперницами. Но никогда не перейдут грани приличий в своих взаимоотношениях. По всем признакам никого из них нельзя было назвать красавицами. Но с годами внутреннее становилось внешним — у каждой появлялся свой неповторимый шарм, когда нет ничего лишнего. Ни в прическе, ни в украшениях, ни в одежде, ни в манерах. Все к месту и все на своем месте, когда зрительно, умом и ментально понимаешь естественность стоящего перед тобой человека.
К 20-летней Тарасовой Ирина Моисеева и Андрей Миненков пришли 13-летними подростками и остались. Остались, чтобы через восемь лет стать чемпионами мира. Победили на самом драматичном и непредсказуемом чемпионате в 1975 году в Колорадо, когда болезнь не позволила выступить паре Пахомова — Горшков.
Тарасова заставила и научила «танцевать» руки Моисеевой. Более цельной и единой пары на тот момент не было. Но они опередили время и в 1978 году проиграли ученикам Чайковской. Вернуться на верхнюю ступень пьедестала у этой пары так и не получилось. Через шесть лет в Сараево англичане Торвилл и Дин, пойдя по пути Моисеевой и Миненкова и нарушая все технические регламенты, со своим «Болеро» победят на Олимпиаде.
Перешедшие к Тарасовой Роднина с Зайцевым победят на двух Олимпиадах. Ирина Роднина побьет медальный рекорд легендарной норвежки Сони Хени, станет трехкратной олимпийской чемпионкой. Роднина 70-х годов прошлого века — символ СССР. Можно было проиграть любое соревнование, но парное фигурное катание проиграть было нельзя! Пропущенный предолимпийский 1979 год даст шанс американцам Бабилонии и Гарднеру столкнуть с пьедестала непобедимую Роднину, но выдержать очного соперничества они не смогут — из-за истерики партнерши во время разминки снимутся с олимпийского турнира у себя дома. Тогда мало кто заметил силу ауры и магнетизма Тарасовой — все говорили о Родниной. Очно, явно и осязаемо через 22 года это прочувствуют Плющенко и Мишин. Недавно проведенный опрос общественного мнения поставил Роднину в десятку выдающихся россиян ХХ века.
А потом самых «своих» учеников Тарасова передала Пахомовой, новая страсть — Бестемьянова и Букин — полностью поглотила ее. Она доведет их до олимпийской победы в Калгари в 1988 году и уйдет из большого спорта.
Возвращение же Тарасовой будет триумфальным. В 1991 году к ней, как к последней надежде, придут Марина Климова и Сергей Пономаренко, проигравшие чемпионат мира французам Изабель и Полю Дюшене. Олимпиада в 1992 году должна была состояться на родине конкурентов, в Альбервиле. И тренировал их знаменитый Кристофер Дин. Уже во Франции Тарасова попросила настоятеля православного храма молиться за их победу. Если победят, обещала принять обряд крещения. Что ж, крестилась в итоге она там, во Франции, в возрасте 45 лет...
Олимпиада в Нагано после победы Ильи Кулика вывела Тарасову на уровень прославленного итальянца Карло Фасси. Там же, в Японии, ее новые ученики Оксана Грищук и Евгений Платов впервые стали двукратными олимпийскими чемпионами в танцах. А еще через четыре года в Солт-Лейк Сити ее ждал главный и окончательный триумф.
Так было ли число 13 счастливым для Тарасовой? Сказать сложно. У профессионального успеха была и обратная сторона — личная жизнь.
Восьмая высота
В этой женщине заложен некий парадокс, который на самом деле легко объясним. Она тренировала многих иностранцев, могла работать в любой точке мира. Но на верхнюю ступень пьедестала почета поднималась только со своими соотечественниками. Более русского тренера, более национального по ментальности найти сложно. Для Тарасовой всегда важна была такая точка опоры, как чувство родины. Это у нее от отца — знаменитого хоккейного тренера Анатолия Тарасова.
Последние пять лет она пыталась взять свою новую, восьмую, высоту.
Она отчаянно боролась за жизнь своих близких. Сначала смерть любимой сестры, затем матери... И, как ни печально, смерть мужа — известного пианиста Владимира Крайнева.
…Это был брак, одобренный на небесах. В 1979 году, оставшись второй раз одна, ранним утром вместе с актрисой Мариной Нееловой и хореографом Еленой Матвеевой Тарасова отправилась в ближнее Подмосковье. Погадать у одной старушки на счастье на утренней росе. Та нагадала ей нового суженого. В тот же день вечером в семье композитора Фрадкина они познакомились. Через девять дней стали мужем и женой...
Человек мечтает всегда. Но наступают моменты, когда приходится мечтать… о прошлом. Потери близких не зарастают. Это — как черные пустоты вокруг тебя, когда не о ком заботиться, некуда спешить, а можно только вспоминать. Это совершенно другая жизнь.
Тарасова это понимает. Нужно жить. Ради чего? Хотя бы ради памяти.
Возможно, это расплата за успех. За яркость таланта. Этой женщине в профессии было дано то, чего бы хватило на десяток людей. Но если природа что-то дает нам в избытке, то что-то и забирает. Она дала нам всем Тарасову, но многое забрала у нее лично. Это ее трагедия и ее подвиг.