Зачем Беларуси нужны дырявые камни?

 

Участники этноисторического центра "Явор" занимаются изучением традиционной духовной культуры белорусов. Уже более десяти лет за собственные деньги они арендуют автобусы, путешествуют по регионам Беларуси, ищут и находят интересные объекты, собирают предания и легенды, с ними связанные. В центре внимания исследователей находятся так называемые "сельские святыни" - культовые валуны, вековые дубы, родники, горы, погребальные курганы, озера и другие интересные места, о которых местным жителям есть что рассказать. В этот раз поездка прошла не совсем в обычном режиме. Сотрудничество с районными краеведами играет немаловажную роль в исследовательской работе "Явора". Время от времени минские этнографы выбираются за город с целью просто обменяться со своими коллегами опытом и скоординировать с ними свою дальнейшую деятельность. Поэтому в минувшее воскресенье программа поездки была скорее экскурсионная, чем поисковая. Гидом выступил Александр Зайцев, краевед из Вилейки.

 

Александр Зайцев - человек необычный во многих отношениях. Организатор международных конференций по краеведению, в будние дни он работает охранником на заводе "Зенит", по совместительству - садовником в детском оздоровительном центре "Надежда". А свободное от работы время посвящает изучению культовых объектов Вилейского края. В его каталоге значится уже более 140 таких объектов, из них около 60 - это валуны. Особый интерес для него представляют камни, в которых просверлены отверстия. Друзья в шутку называют Александра Зайцева "специалистом по камням с дырками".

 

 

Один из таких камней оказался первым в списке местных достопримечательностей, которые продемонстрировал нам Александр, после того как автобус покинул Вилейку. Расколовшийся каменный "бублик" лежал на кладбище близ деревни Куренец.

 

 

- Копали яму для могилы и случайно наткнулись на этот камень. Кто его закопал и почему, никто не знает, - рассказывает вилейский краевед. - Возможно, он имел для наших предков какое-то культовое значение.

 

- Скорее всего, просто делали жернов для мельницы. Камень треснул, его выбросили, да и все, - выдвинул более прозаичную версию Вячеслав Ракович, ведущий научный сотрудник института природопользования НАН Беларуси.

 

После непродолжительной дискуссии cобравшиеся здесь специалисты согласились с мнением, что камень больше похож на неудавшийся жернов, чем на что-либо другое.

 

В состав участников "Явора" входят люди самых разных профессий. Среди них есть ученые и писатели, художники и журналисты. Председателем организации является кандидат исторических наук, археолог Эдвард Зайковский. Организатором поездок, и, возможно, главным идейным вдохновителем - редактор отдела публицистики журнала "Маладосць" Ирина Климкович. А главным "стратегом" - кандидат исторических наук, археолог и этнограф Людмила Дучиц. О ней стоит, пожалуй, рассказать отдельно. Людмила Дучиц, будучи сотрудницей Института истории, раскопала более сотни курганов и первой нашла на территории Беларуси языческие руны. У нее накопилось множество материалов о местах, в которых ей приходилось работать, поэтому именно она планирует маршруты предстоящих экспедиций.

 

Вторым любопытным объектом на маршруте стал каменный крест у кладбища близ деревни Любань. Кому он поставлен, доподлинно неизвестно, однако существует легенда, что под ним похоронена собака местного пана. Я поинтересовался у Людмилы Дучиц, какой может быть возраст этого креста.

 

 

- Чтобы его определить, нужно проводить дополнительные исследования, - ответила археолог. - Традиция ставить подобные кресты появилась в XVI в. Однако и в 80-ые гг. прошлого столетия можно было найти мастеров, которые ими занимались.

 

Под Лыцавичами нас ожидал объект, не имеющий никакого отношения к загробному миру. Старая мельница 1926 г. постройки на электрической тяге. Несмотря на свой почтенный возраст, она до сих пор исправно работает. О чем красноречиво свидетельствует объявление на двери.

 

 

 

А вот в деревне Тарасовичи обнаружилась, пожалуй, самая таинственная достопримечательность поездки. Еще один "камень с дыркой", только на жернов теперь уже ни разу не похожий. Углубление в нем шириной с палец, однако глубина его составляет 7 см. "Яворовцы" полагают, что оно имеет рукотворное происхождение, да и поверхность камня как будто бы искусственно стесана. По мнению исследователей, он мог использоваться в былые времена как жертвенник, углубление в котором пробуравили для стока крови убитых животных и птиц. Или кого там еще могли приносить в жертву наши далекие предки?

Всего Александр Зайцев нашел на Вилейщине 23 "камня с дырками", о 6 из них рассказывали различные легенды, а вот происхождение остальных - покрыто мраком неизвестности. Что, как уверен краевед, свидетельствует об их большой древности. Откуда в Тарасовичах взялся такой камень, никто уже и не помнит.

 

Интересно, что в этих краях во время Первой мировой войны проходила знаменитая Нарочанская операция, одно из наиболее ожесточенных сражений на Восточном фронте. Огонь велся так интенсивно, что здесь до сих пор находят остатки артиллерийских снарядов и даже ящики с боеприпасами. Местный житель, бывший военный летчик (и, кстати, по совместительству, поэт) Леонид Лукша, показал нам один из таких снарядов, который он приспособил под наковальню.

 

 

- Лет через сто этот снаряд будет известен как еще один "камень с дыркой"! - пошутил кто-то.

 

Впрочем, гильзы здесь - не единственое наследие Первой мировой. В то время как солдаты русской армии возводили укрепления из дерева, немцы строили бункера с использованием листов из гофрированного металла. После войны домовитые жители окрестных деревень разобрали немецкие блиндажи, найдя им более мирное применение в своем хозяйстве. Фрагмент вражеского бункера был замечен и на подворье Леонида Лукши.

 

 

В районе деревни Нестанишки Сморгонского района нас познакомили сразу с двумя достопримечательностями. Сначала удалось посетить костел Богоматери, немного похожий на Красный Костел в Минске. Они и построены были примерно в одно и то же время: минский - в 1910 г., местный - в 1905 г. Вообще он редко бывает открыт, но принимавшая участие в поездке писательница Оксана Спрынчан где-то сумела раздобыть ключ. Внутри храм оказался великолепен.









Под сводами был обнаружен орган. В нем самом зачем-то лежали кирпичи.

 

В некотором отдалении от костела - святой источник. На нем висит католическая иконка. По словам Вячеслава Раковича, традиция объявлять святыми питьевые источники для католиков нехарактерна, это куда чаще практикует православная церковь. Она характерна как раз именно для наших мест, поскольку в дохристианские времена предки белорусов активно поклонялись ручьям, деревьям да озерам. И вот специально, чтобы перенаправить религиозное рвение людей из язычества в русло христианства, церковь объявляла таковые священными. Только на свой лад.

 

 

Но многовековые традиции в одночасье из памяти народной не выветриваются. Ранее было принято приносить в жертву духам природы плоды урожая, сегодня у этого источника оставляют хлеб, конфеты и просто различные безделушки. К моменту нашего приезда над ним на ниточке висела бусинка.

 

 

В дороге и на остановках Александр Зайцев охотно рассказывал о примечательных местах Вилейщины, которые лежали в стороне от выбранного маршрута. Так, около д. Поповцы в 50-ые гг. XX в. ученые обнаружили геологическое обнажение, благодаря которому, по многовековым напластованиям, можно проследить всю историю района за последние 17 тысяч лет. Округу вилейский энтузиаст знает, как свои пять пальцев, и уже хоть сегодня может выступать в качестве эксперта по туризму. Какую-то информацию он почерпнул в Вильнюсском архиве, остальное "привез" из окрестных деревень. Даже на работе успевает, стоя в охране, расспрашивать проходящих туда-сюда людей. Кстати, интересный факт: отнюдь не всегда носителем бесценного фольклорного материала оказывается именно старшее поколение.

 

- Вот сколько раз такое было, - поделился наблюдением Александр Зайцев, - что, когда начинаешь расспрашивать тех, кому за 80, где находится такой-то камень, они лишь пожимают плечами. А находим мужика от 40 до 50 лет, он говорит: "Пойдем, покажу". Я интересуюсь: "Откуда ты этот камень знаешь?" И все отвечают примерно одинаково: "Мой дед любил рассказывать, а я любил слушать. А родителям было не до того. Было тяжелое время, они много работали, землю обрабатывали".

 

Далее на нашем пути таинственные камни не встречались.

 

Так выглядит городище эпохи железного века и раннего средневековья, что расположен в городском поселке Свирь. Несмотря на то, что первое поселение здесь было основано очень и очень давно (историки датируют его VI в. до н. э.), этот населенный пункт так и не стал многолюдным, и род князей Свирских могуществом похвастаться никогда не мог.

 

 

С вершины городища открывается чудесный вид на близлежащую округу. Отсюда в 1581 г. король Речи Посполитой Стефан Баторий отправился во главе армии в поход на Псков.

 

Делать орфографические ошибки в табличках на памятниках архитектуры в нашей стране оставлять в последнее время стало своеобразной традицией. Вот такой замечательный пассаж можно увидеть на Николаевском костеле в том же городке.

 

 

Впрочем, в белорусской глубинке порой иногда и не такое встретишь.

 

 

Сам Николаевский костел.

 

Актив вилейских краеведов не ограничивается одним лишь Зайцевым. Это пусть небольшой, но весьма сплоченный коллектив искренне увлеченных людей. У каждого своя специализация: кто-то интересуется Первой мировой, кто-то собирает старинные документы. В изучении Вилейщины принимает участие и молодежь, которая опережает "старую гвардию" по навыкам владения цифровыми технологиями. Молодые краеведы выпустили мультимедийный DVD-диск "Шляхамі Вілейшчыны", а в планах у них - создать электронную базу данных захоронений на кладбищах района. Александр Зайцев посетовал лишь, что нет у подрастающей смены никаких рычагов воздействия на местные органы власти. Таких, как у недавно скончавшегося Анатолия Рогача, который был начальником районных электросетей, и, одновременно, одним из наиболее авторитетных знатоков прошлого Вилейщины. Он написал более 400 краеведческих статей, благодаря его усилиям в районе возникло множество памятных знаков. Большинство из них никогда не появилось бы, если бы Анатолий Рогач не располагал значительным административным ресурсом.

 

Одной из последних достопримечательностей на нашем маршруте был костёл и монастырь кармелитов в деревне Засвирь, построенный в начале XVIII в. Сам костел прекрасно сохранился, а вот от жилого корпуса монастыря остались одни руины. Которые продолжают разваливаться, несмотря на то, что на здании храма висит табличка "Ахоўваецца дзяржавай".

 

 




На обратном пути я не удержался и задал организаторам поездки вопрос: "А какую же практическую пользу могут принести Беларуси все эти многочисленные легенды и предания?" В наш прагматический век такой вопрос напрашивался просто сам собой. Очевидно, что деятельность краеведов и собирателей легенд может быть полезна в первую очередь для туристической отрасли. Но нет ли тут чего-нибудь более существенного?

- Все эти камни, деревья, другие сакральные объекты аккумулируют духовное наследие Беларуси, - отвечает Ирина Климкович. - Пока они существуют, до тех пор и будут рассказывать легенды про них. А изучать и популяризовать эти легенды необходимо, на мой взгляд, хотя бы потому, что они отражают специфическое, только нам белорусам присущее мировоззрение и ментальность. Наши предки были язычниками до того, как сюда пришло христианство. И именно в те, языческие времена, сформировалось большинство народных обрядов и мифологических сюжетов, которые легли в основу легенд и преданий. Но христианство - это чужое, иностранное культурное напластование. А языческий пласт культуры - наш. Древние сюжеты и образы могут получить дальнейшее развитие. Сначала в виде рисунков. Потом какой-нибудь талантливый автор, впечатлившись ими, возможно, напишет художественную книгу. Затем режиссер снимет фильм по мотивам или мультипликацию. И тогда на основе старых образов возникнут новые. Может быть, такие, каких ни у нас, ни у кого другого никогда больше не было.

 

С этими словами сложно не согласиться. Вряд ли писатель Джон Толкин, когда садился писать своего "Властелина Колец" подозревал, что станет родоначальником целого культурного феномена. Образность его романов создавалась под влиянием древнебританских, кельтских, германских и скандинавских легенд. Сегодня фамилия писателя ассоциируется с ролевым движением, которое возникло на основе игр по его сюжетам, и к настоящему моменту объединяет миллионы людей по всему миру. Без кропотливого труда целой армии фольклористов, предшествовавшего работе над книгой, этот успех был бы невозможен.