АЛЖИР УХОДЯЩИЙ

Еще бурлящая на Ближнем Востоке и в странах Магриба «арабская весна» всколыхнула не только «третий мир», но и Северные Штаты, и старушку Европу. Италия переполнилась смуглолицыми беженцами, Франция ощетинилась пограничными барьерами, шенгенская зона трещит по швам, а за ней и вся архитектура ЕС! Франция, Америка, Англия посылают к берегам Африки авианосцы, начинают бомбить тамошние веси, то ли подталкивая, то ли сдерживая политические подвижки в бывших своих колониях… Все возвращается на круги своя! Ровно 50 лет назад была такая же африканская весна, и точно также старый мир пришел в возбуждение…
Остров Сите в центре Парижа, на котором расположен воспетый Виктором Гюго собор Парижской богоматери — этот готический призрак старой, прекрасной и вольнолюбивой Франции.
Свобода стоит дорого! Кубинцы говорят, повторяя слова Фиделя Кастро, уже 50 лет: «Свобода или смерть!». Такова цена свободы. И не каждый народ готов платить за нее на протяжении веков. Вот и французы, создавшие великую нацию, освещенную блеском Валуа и наполеоновской империи, подарившие миру обольстительную Свободу Делакруа на баррикадах и очаровательный импрессионизм в салоне Кутюра, ныне довольствуются показом мод от кутюр и Пятой республикой. А еще они довольствуются Николя Саркози, который не стесняется, точно родовитый, но бедный родственник, проводить свой семейный отпуск на коровьем ранчо американского президента-техасца. Сами французы своего президента снисходительно величают «Николя-американец».
Да и вокруг острова Сите теперь ночным дозором ходят не рыцари в блестящих доспехах, а прогулочные баржи, набитые старушками из Сиэтла. Благоговейно внемлющими легендам о Квазимодо, о великой истории и стенах собора Парижской Богоматери, покрытых плесенью, но подсвеченных ночью весьма привлекательно…
Всем известен принцип: ваша свобода кончается там, где начинается свобода вашего соседа. При нынешней тесноте на густонаселенной земле это означает только одно: свобода может быть только общей — одной на всех! Вот что четко понимал генерал де Голль, когда, не дожидаясь фашистской оккупации, создал «Свободную Францию», а потом вступил в антигитлеровскую коалицию вместе с Советским Союзом, Британией и Соединенными Штатами. А также вместе со всем мировым сообществом, стремившимся кто спасти, а кто и приобрести свободу.
Тогда де Голлю везло — ведь он был на стороне правого дела. А после общей победы во Второй мировой войне де Голль во весь голос вновь заговорил о возрождении великой Франции. Но… Это выродилось сначала в индокитайский позор, а потом и в алжирский. Потому что де Голль, у которого голова закружилась от успеха, на какое-то время забыл об истинной природе свободы: о том, что она общая. Во внешней политике такая «амнезия» вылилась в задачу, которую генерал объявил публично, когда второй раз пришел во власть: сохранить Франции ее главные африканские колонии, то есть удержать Алжир! А значит, силой расширить свою свободу за счет свободы другого народа.
Надо отдать должное таланту и прозорливости де Голля: вновь придя к власти в конце 50-х, но уже под воинственными, даже колониалистскими лозунгами, он быстро сообразил, что на сей раз ошибся. Что Алжир, как и Франция 20 лет назад, тоже хочет быть свободным и что пытаться осуществить на практике лозунг «Алжир — французский», да еще с помощью военной силы, — бессмысленно. В декабре 1960 года, не предупреждая парижский генштаб, генерал совершил политический «разворот» и выдвинул законопроект «Об организации государственной власти в Алжире вплоть до самоопределения».
Вот так самый великий француз XX века в одночасье стал «предателем». Естественно, в глазах французских «вечно вчерашних» — латифундистов и разного рода милитаристов. И они возненавидели своего бывшего кумира — генерала де Голля. Да так, что были готовы убить его 16 раз подряд, а может, и больше!
В апреле 1961 года в Алжире с целью свержения правительства де Голля вспыхнул мятеж, организованный генералами из ОАС, Секретной армейской организации (OAS — фр. Organisation de l'armee secrete). Организация была основана в Мадриде в январе того же 1961-го как ответ на референдум 8 января 1961 года о самоопределении Алжира. Ее основной девиз: «Алжир принадлежит Франции — и так будет впредь!» (фр. L’Algerie est francaise et le restera). Тогда, в апреле, существовала реальная угроза высадки мятежных парашютных частей в Париже, но десант не состоялся. Генералы были арестованы, а парашютисты разбежались кто куда. Казалось, опасность миновала…
Июнь 1961 года. Покинув здание Сената, по парижской улице Турнон шагают двое. Фамилия одного — Эрве Монтань, второго коротко зовут Жерменом. Бледность покрывает лица обоих. Только что в одном из кабинетов Люксембургского дворца (где размещается Сенат) им был задан вопрос: «Вы готовы к тому, чтобы убить де Голля?». Они ответили: «Да». Эрве Монтань, 34-летний, элегантно одетый, коротко постриженный шатен, выглядит типичным молодым коммерсантом. Это, кстати, недалеко от истины: Монтань владеет небольшой страховой конторой в предместье столицы Булонь-Бийянкуре. Выщипанные брови придают его лицу несколько удивленное выражение, но энергичный подбородок, помеченный шрамом, выдает в нем человека действия. Ему предстоит возглавить покушения в Пон-сюр-Сен. В Жермене чувствуется выправка бывшего офицера, но в целом это странный персонаж, нынешнюю профессию которого угадать нелегко.
С 1961-го по 1964 год на генерала де Голля было совершено пятнадцать покушений. Принято считать, что все они — дело рук ОАС. В действительности самые опасные были задуманы и исполнены членами тайной организации, существовавшей задолго до ОАС. Руководители ее так и не были арестованы. Неизвестно даже, кто они. После кончины генерала де Голля и амнистии, объявленной за преступления и правонарушения, связанные с событиями в Алжире, стало возможным назвать эту организацию. Она выбрала себе наименование «Старый штаб армии».
Это был разветвленный и глубоко законспирированный заговор. Он сформировался еще в 1956 году. В то время речь, естественно, не шла об убийстве генерала де Голля. Заговор ставил своей целью свержение IV Республики, правительство которой, по убеждению заговорщиков, собиралось «отдать» Алжир. В зародыше членами «Старого штаба» были только военные — генералы и старшие офицеры, действовавшие умно, осторожно, державшиеся поодаль от шумных сторонников «французского Алжира» и правых экстремистских группировок. Несколько лет подряд они плели свою паутину, налаживая контакты с политическими деятелями и деловыми кругами. Они сыграли важную роль в подготовке путча 13 мая 1958 года. Кстати сказать, большинство руководителей «Старого штаба» поначалу были голлистами. Своими целями этот заговор напоминал новое издание «Кагуля» (связанный с фашистами заговор крайне правых, пытавшихся незадолго до войны установить во Франции профашистский режим).
После недели баррикад в Алжире в январе 1960 года «Старый штаб» активизируется во Франции. Неудача апрельского путча 1961 года показала, что армия не в силах помешать обретению независимости Алжиром, и вот тогда-то «Старый штаб армии» решает убить президента. Исполнителем этой акции становится «Комитет 12-ти», в который вошли, кроме прежних заговорщиков, «независимые», раскольники из ЮНР (деголлевского Союза за новую республику), радикалы и даже кое-кто из социалистов. Члены «Комитета 12-ти» занимали самые различные посты в Париже, в том числе в Национальном собрании и в Сенате. Первый контакт между их представителем, с одной стороны, и Монтанем с Жерменом с другой состоялся именно в одном из кабинетов Сената.
Было хорошо известно, что генерал де Голль не считал нужным заботиться о своей безопасности. Руководителям полиции и секретной службы, которые уговаривали его подчиниться определенным правилам предосторожности, президент неизменно отвечал: «Я делаю свою работу, а вы извольте заниматься вашей». Не только «Старый штаб армии» и его политические союзники думали о покушении на жизнь главы государства. Этим же занималась нарождающаяся ОАС, в особенности ее глава — генерал Салан.
Выйдя из Сената, Эрве Монтань быстро приходит в себя. То, что ему надлежит совершить, его не пугает. Предстоит только уточнить план, предложенный человеком, которого он до конца будет знать как Жермена. Тот повез Эрве Монтаня в своем черном «Пежо-403» на место. Был выбран участок шоссе в 20 километрах от Парижа. На обочине там лежит груда песка, в которой легко спрятать бомбу. Осмотрев место, заговорщики вернулись в город, где в том же сенатском кабинете встретились с представителем «Комитета 12-ти». Монтань спросил о технической стороне дела — где взять провода, детонаторы, взрывчатку. В ответ он услышал сухое: «Здесь не Алжир, за ручку вас водить некому». «Старому штабу» претит незатейливость, с которой военные полной пригоршней черпают все, что им заблагорассудится, в алжирских арсеналах. Здесь, в метрополии, каждый шаг должен быть рассчитан до миллиметра, все сделано в глубочайшей тайне.
Во время совещания Эрве Монтань замечает в руках у Жермена полный список автомашин Елисейского дворца (главная резиденция президента Франции).
— Как с людьми? — спрашивает Жермен.
— В моей группе пятьдесят человек.
Это явно завышенная цифра. Жермен задумчиво смотрит на Монтаня и сокращает число в десять раз: пять человек вполне достаточно. На самом деле Эрве Монтаню удастся завербовать для покушения только троих: Марсьяля де Вильманди, тридцати лет, сына цирковых гимнастов, бывшего радиодиктора в Сайгоне; Жан-Марка Рувьера, 25 лет, электрика; Доминика де ла Прад, 28 лет, контролера в аэропорту Орли.
Из другой подпольной группы к ним откомандировали Армана Бельвизи и Бернара Барбанса. Бельвизи, 37 лет, родился в Тунисе. Бернар Барбанс в 27 лет уже террорист со стажем — это он подложил бомбу в издательство «Масперо».
Надо было достать взрывчатку. Монтань дознался, что в Пуату со времен оккупации сохранился склад английского и канадского оружия, которое крестьяне потихоньку распродавали по ценам «черного рынка»: 80 франков за килограмм тола, 250 франков за автомат «стен», 3200 франков за ручной пулемет «брен». Автоматическое оружие, кстати, должно понадобиться. По плану «Старого штаба» после покушения сведения о гибели президента не должны сразу попасть в Париж. Следовательно, придется уничтожить весь президентский эскорт…