Земные звезды Генриха Третьяка
Земные звезды Генриха Третьяка, знаменитого председателя колхоза и председателя Ляховичской районной ветеранской организации
Январским днем 1969 года в кабинет первого секретаря Ляховичского райкома партии Н. Степанюка вошел высокий, стройный молодой мужчина и, поздоровавшись, представился:
— Генрих Михайлович Третьяк, научный сотрудник Белорусской сельхозакадемии. Хотел бы работать председателем колхоза в родном районе.
Секретарь райкома изучающе посмотрел на посетителя и полюбопытствовал:
— Как это вы решились из Академгородка в колхоз перебраться? Сегодня все из села бегут в город, а вы — в обратном направлении.
— Наука без практики мертва, Николай Лукич. Вот и я решил свою кандидатскую диссертацию написать с учетом практических результатов, свои способности проверить на конкретной работе.
— Ну что ж, похвально, — сказал секретарь райкома. – Только предложу я вам для начала должность главного агронома в колхозе имени Ломоносова.
— Согласен, — не раздумывая, ответил Третьяк. — Тем более и колхоз носит имя гениального ученого. Постараюсь проверить свои научные познания, внедрить кое-какие новшества.
Через два месяца Генрих Михайлович с семьей приехал в колхоз имени М. Ломоносова...
Конечно, это решение пришло не сразу. Родился Генрих Третьяк в деревне Литва в многодетной семье. Детские годы выпали на военное лихолетье. Пришлось с малолетства трудиться, помогать родителям во всех хозяйских делах. Отец был грамотным человеком, в свое время окончил гимназию, самостоятельно изучал народную медицину. И детей приучал к учению. В 14 лет Генрих уже зарабатывал свой кусок хлеба в колхозе «Прогресс». И настойчиво тянулся к знаниям. Среднее образование получил в Барановичской очно-заочной школе рабочей молодежи.
А потом были три года армейской службы, затем трудился шофером на строительстве военных объектов, авиационным техником уже на сверхсрочной. Так время отмотало еще 7 лет. Но никогда не оставляла Генриха мысль об учебе. Много читал, мечтал о высшем образовании. И в 26 лет поступил в Белорусскую сельскохозяйственную академию, которую окончил с красным дипломом, после чего остался в аспирантуре. Здесь Генрих встретил Ларису, которая после окончания пединститута преподавала в академии курс химии. Поженились, начали обустраивать семейный быт. Родился сын Дмитрий.
Казалось бы, живи и радуйся. Интересная работа, счастливая семья — что еще человеку надо? Но начал читать лекции студентам, писать диссертацию и почувствовал, что чего-то не хватает в жизни. Деятельной, ищущей натуре Третьяка тесно было в академической аудитории. И все чаще будоражила мысль: надо возвращаться к истокам, к родной ниве, чтобы заняться практикой во имя науки.
Прежде чем принять окончательное решение, Генрих Михайлович поделился своими размышлениями с супругой. Лариса Павловна — человек сугубо городской, родилась и выросла в Ленинграде, сельскую жизнь представляла весьма поверхностно, тем не менее без всяких упреков-отговоров она поддержала мужа в его решении изменить линию их семейной судьбы. Только и сказала народное: «Куда иголка — туда и нитка».
Несколько месяцев оставалось до весенней посевной, и новый агроном, как говорится, с головой окунулся в хозяйственные заботы.
— Никуда не годится получать сегодня по 9 центнеров зерна с гектара, — сказал Генрих Михайлович на колхозном собрании. — Хотя наши поля с невысоким естественным плодородием, но при грамотной агротехнике способны давать в два раза выше урожай.
С первых дней взялся Третьяк за осуществление своей мечты — иметь опытное поле агронома. Определил 10 гектаров обычной пашни и начал «колдовать» с сортами, удобрениями, средствами защиты растений, сроками высева и еще много с чем, записывал все в специальный дневник. Охотно общался с людьми, стремился выяснять их интересы и склонности, найти подход к каждому труженику.
Сельчанам понравился уважительный, грамотный специалист. Организованнее стали проводиться все полевые работы, укрепилась технологическая дисциплина. С любопытством смотрели люди на опытное поле, на аккуратные делянки с неодинаковыми по высоте и цвету растениями и с надеждой говорили о добрых переменах.
А перемены пришли уже осенью. Хорошим урожаем порадовала хлебная нива — с каждого гектара собрали по 18 центнеров. Не было даже куда ссыпать зерно. Прибавили в урожайности и другие культуры.
Через год колхозники охотно избрали Генриха Михайловича Третьяка председателем своего колхоза.
Приняв колхоз, Г. Третьяк уже знал его экономику, возможности специалистов, настроения людей. И, определяя свою линию поведения, хорошо понимал, что без новаторского подхода к делу, без внедрения достижений науки и передовой практики новой высоты не достигнешь.
Руководитель везде фигура ключевая. А на селе тем более. Ведь у крестьянина в любую пору года работ невпроворот. И все сезонные, все, зависящие от погоды. А председатель, как дирижер оркестра, каждому должен определить свою партию.
— Мне всегда было обидно, — рассказывает Генрих Михайлович, — когда о председательском корпусе часто разглагольствовали дилетанты. А один известный политик обозвал нас «красными помещиками». Конечно, в семье не без урода. Но в большинстве своем сельские руководители выносили да и сейчас выносят на своих плечах главную тяжесть в обеспечении продовольственной безопасности страны. А в мои председательские годы в тисках планово-распределительной экономической политики это было ох как непросто.
Непросто было инициативному, ищущему Генриху Третьяку ежедневно держать управленческий руль, продвигать с опытных делянок лучшие сорта на общественное поле, собирать фактический материал для написания диссертации. А еще строить дома, асфальтировать дороги, решать вопросы с прокладкой газопровода, возведением животноводческого комплекса на 800 голов и десятки других больших и малых дел. Решена была жилищная проблема, зарплата сельчан самая высокая в районе, хотя никакими дотациями колхоз не пользовался.
В Ляховичском районе мне рассказывали об умении Генриха Михайловича зажечь людей на решение той или иной хозяйственной задачи. Остановлюсь лишь на одном эпизоде. Когда хозяйству довели план выращивать сахарную свеклу, требующую много ручного труда, пришлось помозговать, как получить достойный урожай. Это сейчас почти все процессы на свекловичном поле механизированы, отработана агротехника. А в те далекие 70-е годы ничего другого не придумали, как разбить посевы свеклы на дялки по 10—15 соток и закрепить за колхозными дворами. Взял себе дялку и Третьяк. И каждое утро выходил с супругой на поле, формировал рядки, пропалывал от сорняков, окучивал тяпкой. И хотя недовольны были сельчане дополнительной нагрузкой, но тоже один за другим потянулись на свои участки. Ни одного человека не осталось, кто бы отказался.
Через пять лет Генрих Михайлович блестяще защитил в Москве кандидатскую диссертацию. Из 13 соискателей Высшая аттестационная комиссия тогда присвоила звание лишь троим. Это была высокая оценка научных поисков и практических действий руководителя-агрария.
Получив ученую степень, Г. Третьяк продолжил научные исследования, и опытным «полем» стал целый колхоз. Все технологические процессы в земледелии и животноводстве были поставлены на научную основу, и к концу 80-х годов в колхозе имени Ломоносова уже получали в среднем по 60—62 центнера зерновых с гектара, а на отдельных полях — по 70—90 центнеров. Прочная кормовая база способствовала подъему животноводства. К примеру, надои молока достигли 4000 килограммов от коровы.
В 1988 году Генриху Михайловичу присвоили высшее звание в стране — Героя Социалистического Труда с вручением Золотой Звезды и ордена Ленина. Это была главная высота его жизни, его труда на благо Отечества. В Москве награду вручил председатель Президиума Верховного Совета СССР А. Громыко.
Как и многие, Г. Третьяк тяжело переживал развал великой страны. Несмотря на потрясения, вызванные разрушением хозяйственных связей, непредсказуемой политикой иных руководителей, разнузданной антиколхозной пропагандой, Генрих Михайлович пытался сохранить все то хорошее, что было добыто трудом коллектива за многие годы.
Однако в те годы к руководству государственными структурами потянулись люди, меньше всего думающие о благе Отечества, обеспокоенные карьерным продвижением да собственным благополучием. Не сложились деловые отношения Третьяка с одним из тогдашних руководителей района. И не по его вине. Генрих Михайлович не всегда прислушивался к «ценным» указаниям сверху, имел собственное мнение. Вот и начались сначала мелкие придирки, а потом и откровенное шельмование. Одна за одной последовали многочисленные проверки. И хотя проверяющие никаких нарушений и злоупотреблений не находили, людей держали в напряжении, а руководителю изрядно потрепали нервы.
Генрих Михайлович пытался было защитить и себя, и специалистов, и всех тружеников хозяйства от грубых накатов, но вскоре понял, что не очень-то власти предержащие спешат вмешаться, разобраться в истинном положении дел. Да и не в характере Третьяка ходить по инстанциям, жаловаться, создавать конфликтные ситуации. Переживал душевно, что люди, выброшенные «наверх» смутным временем, самовластно решали людские судьбы.
В 1997 году, когда Генриху Михайловичу исполнилось 60 лет, он написал заявление и попросил общее собрание колхозников освободить от обязанностей председателя. А люди не проголосовали, просили остаться. Пришлось убеждать...
Живут нынче Генрих Михайлович и его супруга Лариса Павловна в своем доме в деревне Флерьяново, что в семи километрах от райцентра. Трое их сыновей, как и отец, окончили Белорусскую сельскохозяйственную академию, живут и трудятся со своими семьями неподалеку — в Барановичском и Ляховичском районах. Часто навещают родителей, радуют внуками — их уже четверо. Есть большой приусадебный участок, свой трактор, и, работая на земле, находит потомственный крестьянин истинное удовольствие, отдыхает душой, сохраняет здоровье и оптимизм.
Три года назад избрали Г. Третьяка председателем Совета районной ветеранской организации. Общение с людьми всегда приносило радость Генриху Михайловичу, а потому к новым обязанностям он относится с душой. Поездки по району, встречи с ветеранами, хлопоты об их здоровье, улучшении бытовых условий, социальной помощи, приведение в порядок памятников, выступления в молодежных аудиториях — все эти заботы и тревоги занимают каждый его нынешний день.
Недавно, поздравляя Генриха Михайловича с майскими праздниками, я поинтересовался настроением, задумками на будущее. Ответил он коротко:
— Главное, что я и сейчас нужен людям...
На снимке: председатель Президиума Верховного Совета СССР Андрей Громыко вручает в Кремле Золотую Звезду Героя Социалистического Труда Г. Третьяку (1988 год).