Наши люди выборах президента США. Политтехнолог Виталий Шкляров

В предвыборном штабе одного из кандидатов в президенты США от демократической партии — Берни Сандерса — работает выходец из Беларуси политтехнолог Виталий Шкляров. На его счету сотрудничество с командами Ангелы Меркель и Барака Обамы.

О том, как гомельчанин оказался в компании западных политиков, чему он может их научить и есть ли в Беларуси достойные конкуренты Лукашенко Виталий Шкляров рассказал в интервью Naviny.by.

— Виталий, ваше белорусское образование как-то связано с нынешней профессией?

— Я всегда любил немецкий язык, одерживал победы в олимпиадах, и когда в Гомельском государственном университете открылся факультет иностранных языков, без экзаменов поступил туда. Знание языка позволяло мне параллельно с учебой работать в благотворительных фондах, помогая чернобыльцам и детским домам по линии Красного Креста и благотворительных организаций Германии.

В 1996 году я решил продолжить учебу за рубежом и поступил в университет в Нижней Саксонии. Вначале изучал немецкий язык, литературу и историю, а потом перевелся на политологию и социологию. Там же защитил диссертацию, став первым белорусом, получившим докторскую степень в Германии. После университета меня рекрутировала крупная консалтинговая компания Kienbaum, в качестве представителя которой я работал консультантом на открывшемся после перестройки восточноевропейском рынке. Ну а чуть позже, в Берлине и Брюсселе, начал трудиться на избирательных кампаниях.

— А как вы оказались в США?

— Во всем виноват Обама... (смеется) После избирательной кампании Ангелы Меркель я уехал в Нью-Йорк, потом перебрался в Вашингтон, где жил пять лет. Там я продолжил учебу в университете. Мне это было необходимо — новая страна, новый для меня язык, отсутствие каких-либо связей… Учебу я совместил с работой в предвыборном штабе Барака Обамы. Это помогло мне влиться в американский политический процесс.

— Как же вам удалось попасть в команду Обамы, не имея связей?

— Для кого-то это может быть удивительно, но в США связи не так важны, как у нас. Здесь у каждого человека есть шанс проявить свои способности, вне зависимости от знакомств. Это и есть реализация американской мечты — она сбывается у тех, кто не боится трудностей и хорошо работает. Думаю, я тому неплохой пример.

Меня настолько захватила идея избрания первого чернокожего президента США, особенно учитывая историю отношения к афроамериканцам в этой стране, что я просто не мог не стать частью команды Барака Обамы. Поэтому просто пришел в один из его полевых офисов и предложил свои услуги.

Поначалу работал волонтером, так сказать, на общественных началах, но очень быстро мои старания заметили. Уже через месяц у меня была зарплата и 20 человек в подчинении. Мы показали хорошие результаты в штате Висконсин, после чего меня стали продвигать дальше и давать больше работы, ответственности…

В политконсалтинге США, как и в других индустриях, есть свои «оскары» и «грэмми». Американская Ассоциация политических консультантов ежегодно отмечает самые удачные политические кампании, инициативы и даже протесты. Та работа, которую я с коллегами вел в Милуоки,получила целых две премии. И это действительно была колоссальная операция по найму почти 1400 человек, их обучению и организации массового обхода жителей города — почти полутора миллиона квартир за неделю — для агитации и сбора информации о настроениях избирателей.

Мы использовали новейшие на тот момент технические средства, которые позволяли обновлять и обрабатывать данные обхода в режиме реального времени. Собранная информация помогала управлять организационными решениями, менять акценты в телевизионных роликах и стратегии... Тогда это было большим прорывом.

Та президентская кампания многое для меня значила, но после нее я успел поработать и на других, не менее интересных и важных — сенаторских, губернаторских и т.д.

— И сколько из них былиуспешными?

— Все, кроме одной. В прошлом году на выборах в Конгресс мы вели первого в истории США политика индийского происхождения. Дело было в сердце американского IT — Силиконовой долине. Мы начинали работу с нуля, поэтому проигрыш с разницей в 2,6% конгрессмену, который уже 17 лет находился у власти и обладал большим влиянием в демократических кругах Вашингтона, сложно назвать поражением. К тому же, на выборах в 2016 году этот кандидат снова баллотируется, и, судя по опросам общественного мнения, у него есть все шансы победить.

— Учитывая ваше европейское происхождение, дорога к демократам была предопределена?

— Я выбираю работодателя не по знаменателю (демократы либо республиканцы), а по конкретному кандидату и его идеям. Не будучи членом какой-либо из партий, я могу позволить себе принимать независимые решения. Мне удалось побывать по обе стороны баррикад и не нажить себе врагов, как это обычно бывает с партийными «перебежчиками». Первые мои шаги в политической карьере в США, кстати, были сделаны вместе с республиканцами.

— За номинацию от демократов на нынешних выборах борются Хиллари Клинтон и Берни Сандерс, на которого вы работаете. Нет ощущения, что выбрали заведомо проигрышного кандидата?

— Нет. В политике есть два типа людей: те, кто пришел ради карьеры и денег, и те, чья работа основывается на принципах. Я всегда работал и буду работать с теми, кто мне симпатичен как человек и как политик, чьи идеи трогают душу. В этом плане, при всем уважении к госпоже Клинтон, я не во всем разделяю ее видения будущего Соединенных Штатов. При этом возможность появления в США первой женщины-президента мне кажется весьма важной. Это был бы хороший сигнал и мотивация для многих женщин страны.

— Можно ли сделать вывод, что вы, как выходец из СССР, наконец-то нашли в США подходящего вам по духу социалиста в лице Берни Сандерса?..

— Наверное, да. Господин Сандерс апеллировал к моему сердцу, моему пониманию социализма как европейской модели социального устройства государства, направленной на обеспечение достойного уровня жизни каждого гражданина. Мне близки понятия доступного медицинского обслуживания, бесплатного обучения.

Это невероятно, но в самой богатой стране мира женщина после 4 недель декретного отпуска должна выходить на работу, и государство отказывается оплатить ей декрет, как это практикуется в любой европейской стране. Самая дорогая система здравоохранения в мире не работает для всех, как должно. Почему при наличии университетов, чей бюджет сравним с ВВП иных государств, США не предоставляет бесплатное образование каждому? Почему без предъявления документа вам не продадут бутылку пива, но могут продать пистолет? Все это — основные положения программы избирательной кампании Берни Сандерса. Так что я работаю у него в силу общности взглядов и целей. 


 

— Сегодня уже очевидно, что в финале президентской гонки кандидата от демократов ждет весьма грозный соперник в лице Дональда Трампа. Что вы думаете о нем как о возможном президенте?

— Популизм Трампа импонирует многим людям, особенно озлобленным и не очень образованным. Его провокационное поведение обеспечивает ему внимание прессы и хорошо работает на публику. Многие не совсем корректно отождествляют его манеру говорить без обиняков с правдой. А Трамп говорит всё, что хочет, поскольку его огромное состояние позволяет ему не зависеть от частных пожертвований и политкорректности. Он — медийная фигура.

Если оппонентом Трампа в итоге станет Клинтон, демократы окажутся более уязвимыми, потому что в ее политической карьере есть масса болевых точек, которые республиканцы будут атаковать. Сандерс, напротив, последние 25 лет занимался законодательной деятельностью в Сенате и не был замешан ни в каких скандалах.

— Чем станет для США победа Трампа — катастрофой или холодным душем?

— Катастрофы не будет в любом случае, потому что у американского президента гораздо меньше влияния, чем, например, у глав Беларуси или России. Палата представителей и Сенат всегда уравновешиваю практически любое решение президента. Зато вполне возможна катастрофа во внешней политике, все-таки риторика Трампа достаточно резкая и недипломатичная. 


 

— Отслеживаете ли вы политические процессы на родине?

— Да, постоянно.

— Тогда наверняка слышали такое мнение, что в Беларуси достойных оппонентов Лукашенко нет. Оттого, мол, он и переизбирается уже пятый срок подряд. Что вы как политтехнолог могли бы ответить на подобные высказывания?

— Я не верю, что в нашей стране нет умных и смелых людей. Но среди тех, кто возглавляет сегодняшнюю оппозицию, действительно не вижу сильных политиков и дипломатов 21-го века. Мне бы очень хотелось, чтобы в Беларуси был свой Сандерс, который помимо критики власти работал бы над реальным выходом из сложившейся экономической и политической блокады. Кто хочет — ищет способ, а кто не хочет — ищет причину!

Вопрос, конечно, еще и в системе, которая контролирует политический процесс от А до Я. Как даже самая современная машина не поедет без бензина, так и лучший в мире претендент на пост президента не займет его без демократических выборов.

— Предположим, ситуация изменилась и власти решили провести справедливые выборы. Вы как политтехнолог готовы приехать в Беларусь и раскрутить кого-то из кандидатов, применив весь свой опыт и силы?

— Безусловно. Это возможно и реализуемо. Вопрос даже не в победе на выборах, а в постепенном изменении отношения людей к выборам и политическому процессу.

Проведя интересную избирательную кампанию, можно если не выиграть ее, то хотя бы остаться замеченным, а уже на следующих выборах добиться большей поддержки населения. Глупо предполагать, что в одночасье реально поменять политический курс в Беларуси, изменить всю страну. Родители учат детей ценностям своей жизни, как и военные начальники готовят войска к вчерашним войнам. Но научить, сделать что-то новое и показать, что есть умные люди, готовые взять на себя роль руководителей и усовершенствовать систему — это уже успех.

Не считаю, что замена политического лидера сразу же изменит всю страну. Но такие выборы могли бы стать толчком к изменениям в стране. Начав этот процесс, можно было бы вырастить новое поколение политиков, которые смогли бы вывести Беларусь на новый уровень в будущем.

Вашингтон, США