Популизм не проходит. Лукашенко как Вилли Старк

Популист не может быть антикризисным управляющим. Даже если за его внешней эмоциональностью скрываются холодный расчет и железная воля, он не может быть антикризисным управляющим. Хотя бы потому, что сам кризис стал прямым результатом его популистской политики.

На снимках: слева - Старк (Шон Пенн) в фильме «Вся королевская рать», слева - Лукашенко с избирателями Шкловского района, 1994 г.  

Я очень хорошо помню 1994 год — так получилось. Тогда, в 1994 году, за две недели до первого тура, я скупил на оставшиеся деньги в букинистических отделах минских книжных магазинов роман Роберта Пенна Уоррена «Вся королевская рать». Кажется, купил штук десять. Благо, в конце советской эпохи его переиздало какое-то из минских государственных издательств массовым тиражом.

Зачем? Очень просто. Предвыборная кампания Александра Лукашенко все больше и больше напоминала кампанию уорреновского Вилли Старка, провинциального адвоката, поднявшего свой авторитет на противостоянии с элитой своего штата, на разоблачении коррупционных схем. В том числе Старк критиковал и тех, кто, собственно, стоял первое время за его спиной, кто вывел его на политическую орбиту. И по мере того, как это сходство оказывалось все более и более явным, становилось не по себе. Хотя бы потому, что Старк в конце романа погибал. И те, с кем он боролся в начале своей политической карьеры, цинично наследовали его власть.

Помню реакцию Дмитрия Булахова. Тот взял в руки том в зеленом ледериновом переплете, повертел в руках — мол, что это? Увидел название. Усмехнулся улыбкой молодого Алена Делона, отложил книгу в сторону. Он был уверен, что все будет по-другому…

Сейчас, по прошествии 22 лет, нет Булахова, нет Гончара, но Лукашенко по-прежнему напоминает Вилли Старка. С той только разницей, что сейчас нет предшественников и оппонентов, на которых можно переложить ответственность за кризис в экономике. Вот и запад снял санкции — кивать не на кого.

Так что же делать?

Лукашенко считает, что делать не нужно ничего. Нужно лишь еще раз поднапрячься, мобилизоваться, и наше убыточное хозяйство в одночасье вновь станет прибыльным, даже если в нем ничего не изменится. Это понятно: столько лет добиваясь политического и экономического результата благодаря исключительно популистской риторике, президент психологически не готов к переменам. Как это так — столько лет все делали правильно, а сейчас вдруг нужно признать, что это все было неправильным?

Но результативно — вовсе не означает правильно. Любой врач может подтвердить, что может быть такое лечение больного, при котором он даже чувствует некоторое облегчение, а потом ему в реальности становится намного хуже. Это и называется — загнать болезнь внутрь организма. А все было прекрасно, и лекарство казалось даже не таким горьким, как у других врачей, и обошлись без хирургического вмешательства.

Не врач лечил — пациент занимался самолечением при соучастии безграмотного шарлатана. Хорошо, не будем столь строги в оценках: не шарлатана — популиста. Человека, которому сиюминутное мнение о его действиях пациента было важнее результата.

Снятие санкций Европейским союзом вовсе не означает, что Беларусь немедленно получит деньги и сядет эти деньги всенародно проедать. Не будет этого.

Во-первых, европейские деньги — «длинные», чтобы их получить, нужно долго объяснять, куда ты их собираешься тратить и как будешь возвращать. Во-вторых, даже когда часть их тебе выделят, то будут пристально следить, по назначению ли ты их расходуешь. Если кто-то не помнит, Вилли Старк в романе Уоррена тратил деньги на строительство огромной больницы; оно, конечно, дело очень и очень нужное, но в бюджет штата заложено не было.

Мы уже построили ледовые дворцы, «Минск-Арену» и «Чижовка-Арену», Национальную библиотеку невероятной формы и размеров (за что я лично, в принципе, весьма признателен), а также никак не обоснованные президентские резиденции. Мы тратим деньги на спорт, на поддержание убыточных предприятий, на бесконечное отрезание хвостов кошкам в пять и шесть присестов (это я о сокращении работников на государственных предприятиях).

Инвестиции, которые еще двадцать лет тому назад могли спасти наши промышленные гиганты и сохранить, говоря словами Леонида Заико, «наше фамильное серебро», сегодня бессмысленны именно в силу беспощадности той популистской политики, которую проводил эти годы наш доморощенный Вилли Старк. И пусть даже мы сейчас откроем для инвесторов свою экономику — у Европы хватает проблем в виде Греции и Испании, Сирии и беженцев. И даже Украину, гораздо более важную западу с точки зрения стратегической, кормить никто не обещал.

Нам нужен свой антикризисный управляющий. Человек, который будет иметь политическую волю, чтобы провести необходимые экономические реформы; чтобы мобилизовать организм белорусской государственности максимально быстро, пусть даже ценой боли.

Но если не чувствуешь боль — откуда взяться мобилизации для ее преодоления? Если тебе заговаривают уши, прополаскивают мозги, переключают твое внимание на всякие глупости — неужели ты в состоянии сделать тот единственно необходимый рывок к выздоровлению, без которого никак не обойтись?

Ведь тебя убеждают: все в порядке, правильной дорогой идем, товарищи! Вот и жировка у одного из высших должностных лиц государства — вполне подъемная, даже для нищего! Вот и мелких предпринимателей на митинги собирается всего ничего, а те, кто пришли, того не бес, а Статкевич с Некляевым попутали!

Всё правильно, всё, как должно быть! Популизм — наше знамя, красно-зеленое и даже с национальным орнаментом сбоку, так сказать, вышиванка государственная, уступка общественному мнению (раз уж хотите чего-нибудь национального). Идем дальше!..

Когда сегодня пишут о том, что Лукашенко не понимает стоящих перед страной проблем, мне кажется, пишут неправду. Понимает. Но вот что делать с этой страной — не знает. Это не экономический, а управленческий кризис: десять неполных миллионов народа можно было бы попытаться прокормить собственными силами, если не продолжать загонять болезнь внутрь. Но уйти от популизма — тяжело. Он ведь результативен…

Результативен? Тогда зачем от него вообще уходить?

Вилли Старка в романе Уоррена тоже избирают. Даже сенатором избирают. С перспективой…

Но завершается все печально, друзья мои…