В поисках возрождения

Египет ключевая страна арабского мира. Не только по численности населения (более 80 миллионов человек), но и по своему историческому и цивилизационному значению. То, что обычно совершается в Египте, в конечном итоге определяет дальнейшие тенденции развития во всем арабском, шире — третьем мире.

Народные протесты, которые в начале июля привели к отстранению от власти президента Мухаммеда Мурси, заключают в себе глубокий, философски выражаясь, эзотерический смысл. Поверхностные аналитики в своих оценках египетских событий ограничиваются, как правило, непосредственным восприятием происходящего. Они аргументируют приблизительно так: год пребывания у власти Мухаммеда Мурси и движения “Братьев-мусульман” ничего положительного не принес стране, а поэтому египетское общество, в первую очередь его молодая и образованная часть, выступило против “Братьев-мусульман” и Мухаммеда Мурси.

Но это не объяснение падения Мухаммеда Мурси, который, кстати, многими западными экспертами рассматривался в качестве нового лидера арабского мира. Ибо и год назад эта часть египетского общества не желала видеть во главе страны Мухаммеда Мурси и “Братьев-мусульман”. Так, например, молодежь и городской средний класс крупнейших городов Египта — Каира и Александрии на президентских выборах поддержали социалиста Хамдина Саббахи. А на референдуме по Конституции жители Каира и Александрии проголосовали против ее принятия.

О чем это свидетельствует? О том, что наиболее креативная часть египетского, а значит и арабского, общества, отвергнув не только прозападника Хосни Мубурака, но и исламиста Мухаммеда Мурси, тем самым отвергает как идеологию неолиберализма с ее несправедливой социально-экономической системой и зоологическим индивидуализмом, так и идеологию исламизма, тянущую арабские страны в средневековье и характеризующуюся той же самой несправедливостью и неравноправностью. Здесь важно видеть различие между исламом как религией и исламизмом как идеологической и политической конденцией, паразитирующей на чувствах верующих мусульман. Ислам — это религиозная традиция, которую следует уважать и не оскорблять. Исламизм — это исторический анахронизм, ничего общего не имеющий ни с традицией, ни с современным развитием арабского мира.

Люди во всем мире хотят справедливости и прогресса. Не являются исключением в этом отношении и арабские страны. Всем становится все более и более очевидным, что на пути как рыночного фундаментализма, так и средневекового исламизма нет будущего ни у кого. Как справедливо указывает видный российский интеллектуал Александр Казинцев, “буржуазные издания в Нью-Йорке, Москве, Каире пытаются фальсифицировать суть борьбы народов, исказить, растворить в бесчисленных лживых интерпретациях”. Не случайно слово “социализм” возглавляет список запросов в американских поисковых системах. И, разумеется, не только в США, но и во всех других странах. Это прекрасно осознают наиболее ретроградные власти арабских стран. Египет их многому научил. Чтобы не допустить массовых протестов населения, они осуществляют огромные социальные трансферты. Рекордсменом по превентивным социальным выплатам стал король Саудовской Аравии. На помощь бедным, строительство жилья, а также на отсрочки по кредитам он выделил 37 млрд долларов. В этом контексте идеология социальной справедливости, или, другими словами, арабского социализма, и заключает в себе внутренний, эзотерический смысл нынешнего египетского народного движения.

Вспомним, что в свое время Египет уже был в авангарде движения арабского мира за социальную справедливость и социальный прогресс. И связано это было с деятельностью Гамаля Абделя Насера — выдающегося лидера арабского национально-освободительного движения. Ведь именно во времена Насера был заложен фундамент современного египетского общества. Никогда за всю прошлую историю Египта не строилось так много школ, больниц, предприятий. Уровень жизни феллахов (египетских крестьян) при Насере вырос намного. Они получили землю, медицинское обслуживание, образование, хорошее жилье по типу городского. Насер не скрывал своей неприязни к западной демократии, считая ее сугубо фарисейской и чуждой арабскому менталитету. Даже неудачная шестидневная война с Израилем в 1967 году не поколебала авторитета Насера в глазах народа. Будучи ответственным политиком, Насер подал в отставку с поста президента Египта. Но на улицы египетских городов вышли миллионы египтян с требованием к Насеру возвратиться к управлению государством. И Гамаль возвратился. Египетский народ возвел его в ранг национального героя, который отстоял самостоятельность и независимость Египта. Надо понимать, что сегодня в Египте бунтуют как раз те граждане, в менталитете которых оживает исторический дух глубочайших социально-экономических преобразований египетского общества во времена Насера.

Не наблюдаем ли мы сегодня тот судьбоносный момент в историческом движении, когда воспоминания об идеях и политике Насера являются движущей силой народных протестов в Египте? Не видим ли мы в бунтующих массах на египетских площадях и улицах провиденциального указания на необходимость возрождения социальной политики Насера?