«Правильные» и «неправильные» правозащитники - кто из них правильнее?

В Беларуси перестали обращать внимание на слово «правозащитник». Оно стало синонимом поездок за границу на деньги иностранных спонсоров, больших сумм в долларах и евро на счетах в иностранных банков, богатых офисов за границей и тому подобных приятных, но не сильно волнующих обывателя вещей.

Это слово стало символом борьбы за права не характерного для белорусского социума и, по моему разумению, искусственно созданного ЛГБТ-сообщества (кстати, никто в Беларуси им не мешает «любить» друг друга, так какие же еще права нужны?).

Слово «правозащитник» стало символом чего угодно, только не защиты прав граждан – например, никого не волнует, как соблюдаются на практике права на медицинское обслуживание, никто не пытается вскрыть нарушения в этой сфере. Зато всех волнует, как обладатель астрономических долларовых счетов Беляцкий себя на нарах чувствует! Спрашивается, почему вы не волнуетесь обо всех белорусских заключенных сразу, а только об одном самом богатом и поэтому избранном?

И на этом фоне случился казус – поехали как-то правозащитники в Страсбург на очередной сбор-слет-сейшн-семинар. Были там и такие заслуженные люди как Елена Тонкачева, были и менее заслуженные, были и новые лица. Лично мне кажется это вполне естественным. Но присутствие новых лиц очень расстроило матерую правозащитницу Елену Тонкачеву – и с криком «только я правильная! А остальные есть лживые!» по приезду из Страсбургаона настрочила статейку. А в статейке сказано, что организация «Республиканское общественное объединение защиты прав человека», чей представитель также участвовал в этой поездке, ранее не была замечена в зарубежных поездках и выбивании грантов, поэтому эта организация не имеет права вообще появляться на сотках, которые застолбила мадам Тонкачева.

Все, кто не согласен с мнением Тонкачевой – не имеют права на собственное мнение! Достается от нее и Юстасу Палецкису, докладчику делегации Европарламента по Беларуси. Недавно Палецкис заявил, что в 2012 году в Беларуси произошло заметное улучшение ситуации с соблюдением прав человека, и предложил расширить контакты с официальным Минском. Естественно, Елена Тонкачева сразу же реагирует и заявляет, что доклад создает «ложные предпосылки» для пересмотра позиции ЕС. Это надо понимать так: коллеги, не ровен час, ЕС пересмотрит свою позицию, которая ни к чему не приводит, кроме обогащения узкого круга правозащитников, весьма заметных за рубежом и не заметных в стране. Срочно надо принимать меры и учить Европарламент жизни, иначе кормушка иссякнет!

А кто такая сама Елена Тонкачева? Хочется процитировать строки из моих любимых Ильфа и Петрова - «а ты кто такой?». Как говорят у нас в зарубежье, «ху из» Елена Токачева?

Стало интересно, не поленился, позвонил своим знакомым в Минск. Что ж, Елена, как говорят, приятная в общении дама, хорошо разбирается во французской кухне (еще бы, свой человек в Страсбурге!). Но это нормально, правозащитник должен разбираться в устрицах, чтобы не ударить в грязь лицом. Только вот один странный момент мне сказали: оказывается, Елена Тонкачева - гражданка Российской Федерации! Правда ли это, или нет, лично мне проверить сложно, пусть Елена меня опровергнет – и я обязательно перед ней извинюсь.

Если это так – то кто же истинный белорусский правозащитник - гражданин России или Беларуси? Почему гражданка России так истово выступает против белорусско-европейского диалога? Зачем ей это?

Было бы логично, чтобы граждане России сначала защитили все права человека в своей собственной стране, а уж потом, после завершения всех славных дел на родине, брались бы и за Беларусь. Это совершенно нелепо и не лезет ни в какие ворота!

Кстати, о воротах. Поинтересовался я у своего знакомого – счета и недвижимость за рубежом у истинных правозащитников имеются? В ответ мой знакомый отшутился, что если и имеется, например, у какого-нибудь правозащитника собственная квартирка в Киеве или Вильнюсе, то не сомневайся, что он специально куплена именно для того, чтобы в комфортных условиях собирались другие правозащитники и правозащитницы и, спрятавшись от кровавой диктатуры, обсуждали за рюмочкой вина свои планы. После этих слов я уверовал, что только в этом и заключается истинность настоящего правозащитника!

Конечно же, чужих на свои сотки пускать нельзя. Все правильно, только так и должен поступать истинный правозащитник. Дедовщина в стане правозащитников – забавное явление, и думаю что примеров такой дедовщины и попыток защитить свои сотки нам еще предстоит увидеть великое множество. В данном случае более уместно было бы ввести новый термин «бабовщина», но боюсь нарваться на обвинения со стороны «истинных» правозащитников, что это, мол, не соответствует европейским принципам гендерного равенства.

Юрий Василевский

Нью-Йорк