Ответы Президента на вопросы парламентариев

Послание  Президента белорусскому народу  и  Национальному собранию.

Галина Юргелевич (Шабановский избирательный округ города Минска): Уважаемый Александр Григорьевич, недавно Вы сказали, что к концу года мы сможем в стране обеспечить среднюю зарплату в 500 долларов. Сможет ли сегодня экономика нашей страны сработать так эффективно и качественно, чтобы это заявление стало реальностью?

А. Г. Лукашенко: Мы должны на это ориентировать все регионы страны, всех руководителей. Вы это слышите уже от меня не впервой. Но вы подменяете понятия. Я говорил о “средней заработной плате”, а вы говорите “для всех белорусов”. Для всех белорусов вряд ли мы справимся в этом году, чтобы для всех было 500 долларов. Среднюю — мы должны выйти! И мы недалеки от этого. И темпы роста экономики, как мне докладывают Премьер-министр и Правительство, свидетельствуют о том, что мы можем к концу года достичь этого уровня.

Вы очень правильно говорите: 500 долларов (в Польше или где-то еще говорят: 1.000 и так далее), что, мол, такое 500... Но они не считают наш социальный пакет. Поэтому, вы правильно говорите, если мы еще к этому белорусу дадим 500 долларов, то мы будем жить не хуже, чем там. Потому что там в школу пойти — надо круглую сумму выложить, в детский сад — кругленькую сумму, здравоохранение — нет страховки или полиса, помирай. У нас этого нет. А это большие деньги. Люди у нас практически если что-то и платят, то немного, это несравнимо с западными государствами. Поэтому я и ориентирую на эти 500 долларов.

Почему я эту проблему поднял? Потому что у руководителей появилась такая тенденция в мышлении: производительность труда будет — будет зарплата. Президент сказал: нет производительности труда — и зарплаты не будет. И начали людям размахивать этим “флажком” и оправдываться. Так а ты зачем там? Ты же ведь для того, чтобы производительность труда поднимать! И вот у меня был на докладе Леонид Петрович Козик, ряд поручений был и ему, и нашим профсоюзам, и я его четко ориентировал на это: профсоюзы должны сейчас занять очень активную позицию в отношении руководителей предприятий. И не только государственных. У нас полный, извините меня, бардак, как он докладывал, на многих частных предприятиях. Им, видите ли, профсоюзы не нужны. Им контроль не нужен. Давай им свободный рынок. Пожалуйста, вам свободный рынок, но 500 долларов — минимум. И поэтому вы не обижайтесь, но в ближайшее время профсоюзы опять займут эту жесткую позицию. Она согласована с Главой государства.

Подвожу черту. Я хочу, чтобы средняя зарплата вернулась к 500 долларам. Мы уже это имели. Почему мы скатились — вы прекрасно знаете. Меня обвинять и государство в этом не надо. Мы хотели скупить уксус, спички, спирт и прочее. Под кровать, в гаражи всe сложили. Там сегодня целые склады. Обрушили национальную валюту. По 20 автомобилей на брата завозили. Виноваты в этом все мы. А если государство там чего-то напечатало, то вы знаете, куда эти деньги пошли.

Поэтому сегодня не надо “прижимать” государство и говорить: “Ах, это было плохо”. Мы медицину возродили, мы здравоохранение подняли на высочайший уровень.

Поэтому, если мы управляемы, если у нас управляемая страна, и власть чего-то хочет, она должна восстановить этот уровень. Я требую это сделать, но за счет производительности труда. Потому что денег уже никто не напечатает.

Лариса Вершалович (Лунинецкий избирательный округ): В своем выступлении Вы уделили достаточно большое внимание контролю за ростом цен в нашей республике. В других выступлениях неоднократно давали поручения чиновникам и руководителям различного уровня по контролю за ростом цен. Вместе с тем, когда обычный человек каждый день ходит в магазин, он замечает, что цены все-таки растут, причем не только на продукты питания, но и на товары длительного пользования. Когда остановится рост цен?

А. Г. Лукашенко: Рост цен можно остановить хоть завтра, можно сегодня. Элементарно. Я уже эту тему затрагивал с точки зрения причинно-следственных связей, глубинных процессов. Цены можно остановить, тем более что в основном-то инфляция у нас идет от Правительства. Потому что Правительство вынуждено некоторые цены доводить до соответствующего уровня. У нас получился страшный разрыв в ценах: Россия, Украина. Вот недавно мне анализ прислали. По некоторым позициям в восемь раз разница. Идет поток, вывоз товаров, поэтому Правительство вынуждено подстраивать эти цены. Все кричат: у нас дорогой бензин. Но у нас бензин стоит, наверное, центов 70. А в Евросоюзе? Но там до полутора-двух евро уже готовы поднимать цену. Что происходит? Мы вынуждены на границе как-то регулировать этот процесс. А как? Это же человек. Вот он заправил у нас два бака в автомобиль — по 200 — 300 литров — и поехал в Европейский союз. Так на кого мы работаем? Вот мы и вынуждены выравнивать цены. Но мы делаем это аккуратно, осторожно.

Мы потихоньку движемся в этом направлении. Но это не внутренняя причина. Главная причина состоит в том, что осуществляется массовый вывоз товаров из страны. Притом всех товаров: и продовольственных, и непродовольственных.

В этом году надо повысить доходы населения. Тогда будет проще. Вы же знаете, что государство субсидирует для населения коммунально-бытовые услуги, электричество, газ... Население у нас по коммуналке, наверное, процентов 30 платит. 13 триллионов рублей дотаций. 27 процентов цены люди платят за электричество. До 17 процентов — за газ. Все остальное дотирует государство. Но на государственные плечи всe не переложишь. Да и нельзя.

Поэтому ну видим мы эту проблему и потихоньку будем ее решать. Обязательно будем. И я уверен, что мы ее решим если не к концу года, то в будущем году мы ее решим так, что люди ее не будут ставить в рейтинге проблем на первое место.

Вадим Попов (член Совета Республики): Часть нашего общества очень настороженно относится к проникновению крупного российского капитала на территорию нашей страны. Сможем ли мы отстоять интересы простых людей при этих процессах?

А. Г. Лукашенко: Пока нет даже мелких фактов, чтобы об этом говорить. Сегодня мы имеем примерно равные цены на энергоносители и прочее. Это не потому, что вот завтра россияне придут и заберут наши предприятия. Нет. Мы создали Единое экономическое пространство и Таможенный союз, и, когда начинался этот процесс, Медведев часто об этом говорит, что вот Лукашенко, вот он молодец, вот он там подталкивал нас всегда.

Я действительно инициировал эти вопросы, но ставил запятую и говорил: но, если это Единое экономическое пространство, если это будущий союз Евразийский, о котором мы сегодня говорим и готовы (мы с россиянами готовы уже сегодня были подписать эти документы), то надо, чтобы это объединение соответствовало общепринятым критериям. И называл: цены, условия, доступ. Вы же помните, что не могли продать в России сахар, карамель, молоко... “Молочные войны”, “мясные” и так далее. Сейчас этого нет. Это было наше условие — чтобы мы более-менее равные имели цены. Нам не надо низких цен, мы не хотим за счет россиян жить или казахов. Нам надо так, как у них. Нужно, чтобы была конкуренция. Они на это пошли. И только после этого мы подписали все эти документы.

И мысли, и направления наших действий здесь сошлись. Мы договорились и заключили межгосударственные соглашения, которые стали законом. Это принципы: равнодоступность, равные цены, свободное перемещение и так далее. Там речь не шла, что вот за это мы вам отдадим это. Об этом речи быть не может. Я никогда с этой позиции не отступлю.

Вот меня долбали год назад за “Белтрансгаз”. Что сегодня происходит? “Белтрансгаз” полностью загружен природным газом. Через нас качают, нам за транзит платят. Предприятие здесь, платит все налоги. Эту трубу никто не вынул и не унес. 5 миллиардов долларов за это заплатили!

Что происходит с “Укртрансгазом”? Наполовину примерно заполнена. Сегодня вторую трубу, по-моему, по Балтике проложили, с прямым выходом на главную европейскую экономику — в Германию. Начинают в конце этого года строить “Южный поток”. С чем бы вы остались? С трубой! И прокачивали бы только до Минска те 20 миллиардов или 22, которые бы мы купили по европейской цене. Сегодня меня уже за это никто не критикует. Что произошло в стране? Страна обвалилась? Нет! Труба здесь, она работает, как работала, наши специалисты обслуживают, “Газпром” доволен нашей работой. И говорит: “Дай бог, чтобы больше было таких специалистов, у нас и проблем бы не было”.

Поэтому только на нормальных условиях ко всем: и к россиянам, и к немцам, и американцам, и к полякам, и литовцам. Подход один: хотите участвовать в акционировании предприятий — никому не запрещено, приходите. Даже те, которые против нас, знаете, оголтело за санкции выступают... Мы даже их не отбрасываем. Приходите. Наши условия — ваши деньги. Так будет, я вам обещаю.

Антонина Морова (член Совета Республики): Уважаемый Александр Григорьевич, Вы всегда очень строго, принципиально и требовательно относились к госслужащим, к их личным, профессиональным качествам, к результатам их работы. И сегодня в своем выступлении Вы тоже сказали о том, что никто Вас не упрекнет в том, что у Вас особое отношение к чиновникам. И это действительно так. Сегодня очень многие признают то, что у нас в стране у чиновников нет такого хамства, нет такой коррупции, как в соседних государствах. И в то же время зарплаты у работников государственного аппарата, у госслужащих, сегодня скромные, и можно даже сказать, что очень скромные. И, наверное, не совсем справедливо и правильно то, что заработная плата у работников банка, у водителей банка (у отдельных, я не всех имею в виду) и у уборщиц в банках выше, чем у ответственного работника исполкома. И сейчас начался отток работников из госаппарата. И, наверное, это тоже не совсем правильно. Наша страна всегда славилась профессионалами. Но есть немало случаев, когда из-за невысоких зарплат госслужащие меняют место работы. Не уйдут ли они из государственного аппарата? Не считаете ли Вы, что в настоящее время назрела уже реформа оплаты труда госслужащих и изменения подходов к их материальному стимулированию?

А. Г. Лукашенко: Вы правы. Я просто упустил этот вопрос. Правительство не решилось выносить его на обсуждение. Маленькую подвижку мы сделали. Но не можем семимильными шагами двигаться, ибо произойдет то, что было когда-то в советские времена при Михаиле Сергеевиче Горбачеве. Помните? Надо было последний “гвоздь в гроб” вбить Советского Союза — взяли и партийным деятелям подняли заработную плату. Она, по-моему, в 3 или в 5 раз была выше не то что средней, а самой высокой в промышленности. Заоблачной. И получили то, что получили. Я этот урок помню. Но, я еще раз подчеркиваю, вы правы, мы здесь людей обидели. И если мы потеряем управленцев, то можем сами себя потом поздравить с этим успехом — нам некому будет заниматься проблемами, которые сегодня в стране существуют.

Мы поправим эту ситуацию. Я думаю, даже без реформы оплаты труда мы ситуацию поправим. Спокойно поправим. Но видите, с 500 долларами увязано, чтобы люди нас не упрекнули, что чиновники себе взяли зарплату какую, а нам нет. Надо идти шаг в шаг.

Алексей Кузьмич (Одинцовский избирательный округ города Минска): Уважаемый Александр Григорьевич! На Четвертом Всебелорусском собрании перед строителями поставили задачу: ввести за пятилетку более 40 млн кв. метров жилья. Статистика фиксирует отток строителей. Хотелось бы услышать Ваше мнение о данной проблеме.

А. Г. Лукашенко: У меня всегда в поле зрения вопрос строительства. Если страна не строит — она не живет. И должен сказать, что у нас сегодня строят много. У нас очень много строек. Где иностранные инвесторы вкладывают деньги — частники и платят хорошо. Потому что хотят, чтобы было качество хорошее. А качество хорошее — это хорошие строители. Поэтому эти объекты есть. Но поколебалась ситуация в связи с этими финансовыми неурядицами. И люди, конечно же, в тот момент, и этот процесс еще не остановлен, уезжают на заработки в другие страны. Знаете, я много думаю над этим вопросом... Хорошо то, что люди зарабатывают там определенные деньги. В России некому работать. И они платят огромные сейчас деньги. И, конечно, переток определенный туда пошел. Ну так, наверное, и деньги же мы получаем в страну неплохие от этих строителей?

Другое дело, что у нас по некоторым направлениям своих строителей не хватает. Но, к нашему счастью, в последний месяц наметился обратный процесс: люди начали в страну возвращаться. Только создавая условия для нормальной работы и подходя ближе к заработной плате, как у соседей, мы можем вернуть людей, которые уехали.

Да, люди уезжают, но это не катастрофа. Я не зря поехал недавно, будучи на востоке нашей страны, в Могилевской области, в Круглянскую ПМК. Это лучшая ПМК. Мощнейшая организация. И руководитель там неплохой. И вот я ему задаю вопрос: “Есть ли проблема оттока людей, ты же на границе с Россией?” Он говорит: “Никаких проблем нет”. Никаких у него проблем нет. Почему нет? Порядок, дисциплина, день в день заработная плата, приличный социальный пакет, то есть поддержка для людей. Ну он делает то, что должны делать все. И вот я говорю: так должно быть во всей стране. Никаких не будет проблем тогда с оттоком. Никаких! Просто мы элементарное не делаем на местах — руководители. Упустили. Мы знаем, что здесь надо делать. И думаю, что катастрофы здесь нет. Тех, кого надо, мы вернем, но только условиями и хорошей заработной платой. Что мы сейчас и делаем. Я уже и министру, и вице-премьеру об этом сказал, упрекнув их в том, что я их пока обоих не вижу в стране.

Галина Полянская (Коласовский избирательный округ города Минска): Будет ли докредитовываться или кредитоваться та категория нуждающихся граждан, которые подписали договоры на строительство, но не подписали договоры с банком? Это первый вопрос.
Возможно ли в дальнейшем или в будущем все-таки рассмотрение вопроса о расширении категорий граждан для льготного кредитования строительства жилья?

А. Г. Лукашенко: Тем, кто начал кредитоваться и не достроил, мы, “закрыв глаза”, отрубили деньги из бюджета. Хотя это было непросто. Благо что экономика нормально себя пока ведет. Пообещали людям ну фактически бесплатно достроить квартиры. Коль начали строить люди — чего же их уже бросать. Нуждающиеся ведь люди.

Что касается перспектив, мы будем поддерживать прямым рублем. Это не только моя выдумка, это уже на практике реализуется. Ведь на какие-то социальные сферы можно потратить только то, что у нас есть. Если нет денег — где их взять? Ну можно напечатать. Напечатаем — придется тратить золотовалютные резервы, чтобы удержать обменный курс. Можно из золотовалютных резервов отдать на социальное жилье. А что, если повторится то, что было?

Поэтому мы сейчас обожглись на молоке — на воду дуем. Делаем очень аккуратные и осторожные шаги. Мне кажется, что можно было бы чуть-чуть и быстрее идти, более дешевыми деньги делать, но Национальный банк с Правительством сидят же, день и ночь считают. Поэтому я боюсь их подгонять. Но думаю, что мы в этом направлении можем немножко быстрее пойти и деньги сделать более дешевыми.

Что касается будущего. Поверьте, я убежден, что жилье — это локомотив развития экономики. Меня в этом никто не разубедит. Если строим — развивается экономика, реальный сектор. Любая лишняя какая-то копейка — мы обязательно будем направлять ее в том числе и на жилье. Тем более сейчас закончим программы: по образованию, по здравоохранению... Потом у нас миллионы долларов, сотни миллионов высвободится. И будем направлять на жилье. Но надо решать проблему точечно — помогать тем, кто сам не сможет это сделать. Мы не можем всем, огулом, помогать, как это было когда-то.

Я чувствовал, что мы допустили хаос в этом жилищном строительстве: кто хотел на очередь, кому надо, кому не надо. Разобрались. Оставили в очереди тех, кто должен там быть. Кому мы должны помогать. Но прежде всего — многодетные. У нас главная беда и проблема (всe мы решим, но проблему рождаемости мы должны решить) — у нас “падающее население” — умирает больше, чем рождается. Но благо, что в последнее время приблизились, но всe равно на несколько тысяч ежегодно умирает больше, чем рождается. Нам надо этот процесс остановить и вспять его повернуть. Мы выйдем на приемлемую практику, которая будет принята народом. Думаю, до сентября мы обязаны эту систему создать.

Лариса Кузнецова (Гомельский-Советский избирательный округ): Заметны случаи недовольства граждан. Предприниматели, особенно это касается индивидуальных предпринимателей, высказывают свое несогласие с повышением арендной платы. В крупных городах, чаще всего в крупных городах, жители возмущены уплотнением застройки, сносом частного сектора.
Как Вы считаете: в чем проблема подобных ситуаций? Виновата ли в этом исполнительная власть на местах? Или существуют пробелы в законодательстве?

А. Г. Лукашенко: Человек живет в квартире, а вот здесь рядом начали строить дом — он начинает возмущаться и кулаком стучать. Но ты подумай, что в этом доме ведь будут такие же люди жить, как ты...
То есть уплотняться мы всe равно будем, но это не должно быть чрезмерно. Надо аккуратней. А то уже рукой махнули на людей: “А чего там, диктатура. Если что — на Президента свалим, это он там требует”. У нас этих проблем немного. Но сегодня не хватает денег, чтобы построить дом или серию домов на отшибе. Туда надо вести природный газ, туда надо воду подводить, электричество, оттуда канализацию, где-то поля фильтрации делать, качать, носить, возить и так далее. Готовы люди платить наполовину дороже? Нет. Их тоже надо понимать.

Но я эту проблему знаю. Я еще раз здесь услышал. Вижу, что и вас эта волнует проблема. Думаю, что и присутствующие здесь ее учтут.

Что касается индивидуальных предпринимателей, они хотят по 30 человек зарегистрировать на себя и так далее, все, мол, “рабочие места”. Да, рабочие места, но только налоги не те и еще кое-что. Поэтому хотите вы, чтобы на вас работали 30 человек, — идите зарегистрируйтесь юридическим лицом и работайте. Но не хотят — условия другие. Однако если ты индивидуальный предприниматель, имеешь льготы, которые положены индивидуальным предпринимателям, так ты, будь добр, будь индивидуальным. По-моему, там троим родственникам разрешили работать. Хочешь 5 — регистрируйся “юридическим лицом” и работай. Никто не против. А так, знаете, хотят и рыбку съесть, и ноги не замочить. Но так не бывает. Государству надо хоть немножко, хотя бы небольшой налог платить. Вот, говорят, плохая милиция, но как что-то случится — в милицию бегут. “Плохие врачи”, но не дай бог где-то что-то кольнуло — к врачам бегут. А это же надо содержать, это стоит денег.

Вот и арендная плата у нас высокая. Но я все решения принял по арендной плате. Если кто-то нарушает закон и арендодатель через край перебирает, пусть проинформируют, разберемся. А еще скажу, что, скорее всего, эти проблемы возникают в Минске. Но зачем всем толкаться в столице? Есть альтернатива. Регистрируйтесь в районах, там работают такие же люди. Не оскудела еще белорусская земля...

Вот я наблюдаю за процессом, “китайский вопрос” у нас появился. И пошло-поехало: “Вот китайцы заселят Беларусь. Вот приедут китайцы — и нам некуда будет деваться”. Да господь с вами, китайцы нам не навязывались ни по кварталу, ни по технопарку, ни по гостиницам. Это я их просил. Я приехал в Китай на Олимпийские игры, меня поселили в гостиницу, которую они построили за 11 месяцев. Я сразу не поверил. Когда позже я встретился с руководителями компании, построившей тот комплекс, то сказал ему: “Слушай, все я понимаю, но построй у нас хотя бы одну такую гостиницу. Только быстро. Мы место дадим хорошее. Чтобы и у нас было по китайскому принципу, пусть это будет китайский вариант и архитектура китайская”. Дисциплина у них, как у нас, — согласовал, приезжает через год уже с готовым проектом. Мы ему выделили место. И он строит нам под чемпионат мира за деньги Китая эту гостиницу. Какие там китайцы будут жить?.. Ну, может, приедут китайцы, слава богу, пусть приезжают, деньги к нам привозят и живут в этой гостинице, но это нам строят, для наших гостей.

Китайский квартал. Приезжает Петр Петрович Прокопович и говорит, что геотермальными водами китайцы научились обогревать дома — это целая технология. Я говорю: “Что ты мне рассказываешь, давай сюда китайцев и пусть построят нам квартал”. Сказал это, и Петр Петрович поехал выполнять. Приезжают специалисты, мы им выделили на Лебяжьем квартал, чтобы они для наших людей построили по новым технологиям то, что мы не умеем делать.

Или технопарк. Тозику, когда он был послом, я говорю: “Когда? Когда?” Министра экономики посылаю туда. Нам надо взять этот технопарк! Это, по-моему, 45 миллиардов долларов в год выручки, когда мы построим его. 45 миллиардов! Они привлекают туда своими силами мирового уровня компании, которые там размещают свое производство по согласованию с нами. Разрешим мы им разместить химический завод — они разместят. Не разрешим — не разместят. Но сразу скажу, что автозавод мы там строить не будем. Я буду против, потому что у нас есть автозавод. Тракторный завод не будем строить, потому что это конкурент. Зачем конкурент Минскому тракторному заводу? Но туда придут высочайшие технологии и придут предприятия. Я просил их, а не китайцы нам предложили, ведь у них есть где строить. Слушайте, у китайцев сегодня есть куда вкладывать деньги, деньги с интересом для их экономики. Но и я хочу, чтобы они к нам пришли. Это сегодня империя, а завтра — мировой лидер. Это плохо, что мы будем опираться на плечо дружественного Китая? Но кому не хочется, чтобы в центре Европы появился Китай? Кому? Вы знаете кому. Вы знаете! И они с дрожью уже воспринимают, когда Китай приходит и строит здесь свое производство, когда размещает свои средства, когда помогает нам, чтобы иметь дружественную страну в центре Европы и опору. Вы же видите, как европейцы себя ведут. Конкурент появился здесь! Вот они сами начинают в средствах массовой информации раскачивать, через нашу “пятую колонну”, которая ориентирована не на Китай, вы это знаете. И они начинают будоражить людей: “А, к вам китайцы приедут”, “а они тут, знаете, заселят”, “а через 10 лет одни китайцы будут, белорусов не будет”. Никто сюда не собирается ехать! Вот они приехали (в Волковыске строили завод). Спрашивал специально, как китайцы там работали — как муравьи, нашим учиться еще надо, и делают очень качественно, а под контролем идеально делают, идеально строят. Они отработали и уехали. Вот сейчас мы попросили, чтобы они не уезжали, а перекинули их, этих людей, в Кричев, где мы отстаем, мы провалили сроки. В Кричеве цементный завод они нам помогают строить по новым технологиям. И к Дню Независимости, поставлена задача, закончить в Костюковичах новое производство. Мы их просим, чтобы они не уезжали, а нам помогли сделать, как в Волковыске! Так что в этом плохого?

И, запомните, за этим всем большая политика, о которой даже я публично откровенно по всем нюансам не могу сказать. Это мы их просили! И слава богу, что они к нам пришли! И вы знаете, когда они к нам приходят, они никогда нам не ставят никаких условий. Никогда. И предоставляют льготные кредиты. И вы не думайте, что если связанный кредит, поэтому мы всe некачественное у китайцев покупаем. В Китае оборудование высочайших мировых стандартов.

Мы в Волковыске строили цементный завод. Я потребовал, чтобы там, особенно мельница, которая сырье измельчает, чтобы все было мирового уровня. Они не свою мельницу привезли: мы потребовали — они купили у немцев мельницу эту и поставили.

Мы берем у них кредиты. Но, если мы хотим какое-то оборудование купить у американцев или европейцев, мы им сразу говорим: “Мы хотим это”. И они выполняют наши требования. Печи, воздуховоды и прочее (я ходил по этому заводу) — да они мастерски это сделали. Почему мы должны от них отказываться?

И потом, цена этого завода. Я сразу министру задал вопрос, он мне сразу перевел на тонну там цемента и прочее и доложил, что в два раза завод обошелся ниже по цене, чем европейский, и в полтора раза, чем российский. Примерно такой расчет. На удельный вес там считается. Я в сравнении: российский и европейский завод. Дешевле, чем у них. Работает как часы. Специалисты наши не против.

Китай — это не тот Китай, который сегодня Запад в СМИ описывает. Это — высочайших технологий страна! И опора на Китай для белорусов — это подарок. Мы с ними 20 с лишним лет выстраивали отношения! Китай никогда никуда не спешит. Но они в Политбюро приняли решение о том, что Беларусь — это друг, и мы должны поддерживать. Китай никогда ни во что не ввязывается, он тихонько смотрит, наблюдает. Когда Цзян Цзэминь только пришел к власти, он приехал к нам и сказал: “Мы вас в обиду не дадим (если вы забыли, то я помню, он публично сказал). В Беларуси, говорит, не хуже, чем на Западе. И с демократией то же самое. Поэтому мы Беларусь не бросим, мы будем поддерживать Беларусь”. Нигде Китай, ни в одной точке мира таких заявлений не делал. Мы должны дорожить этой дружбой.

Александр Шевко (Гомельский-Центральный избирательный округ): Уважаемый Александр Григорьевич, в адрес депутатов Палаты представителей поступает много обращений от граждан нашей республики, особенно пожилого возраста, по поводу компенсации советских вкладов. Какова, на Ваш взгляд, перспектива выплаты по этим вкладам?

А. Г. Лукашенко: Вы знаете, ничего в данный момент нового сказать не могу. Были бы деньги — прежде всего бы выплатил. Я тоже один из пострадавших. Правда, не помню, там было тысячи три в те времена рублей, тысячи три или даже больше потерял, и мать моя тоже потеряла энную сумму денег, а это для тех времен были большие деньги. Но что сегодня говорить, если пока денег нет. Вот появились у нас когда-то деньги — мы немного людям дали этих денег. Сегодня разве об этом речь, чтобы мы какие-то вклады компенсировали и выплатили? Это значит надо из бюджета у врачей, учителей, военных забрать деньги (от здравоохранения, образования) и направить на компенсацию. Мы пока к этому не готовы. Я уже людям откровенно об этом говорил.

С Надеждой Андреевной (Ермакова — Председатель Правления Нацбанка) мы обсуждали эту проблему. Даже она как-то была более радикальна в этом отношении, и я в итоге сказал: “Ну давайте подождем, встанем на ноги, забудем о том, что было в прошлом году, тогда, может быть, и вернемся к этому вопросу”.

Николай Самосейко (Старовиленский избирательный округ города Минска): Не считаете ли Вы, что Беларусь сегодня вплотную подошла к возможности введения моратория на исполнение смертных приговоров?

А. Г. Лукашенко: Я никогда на это сам не пойду. Я уже об этом говорил. Не пойду, потому что я слуга своего народа, простите за патетику, и для меня это не громкие слова, и знаю настроение людей. Но, что касается меня лично, я вам приведу один пример, в узком кругу я иногда о нем, об этом факте, говорю. Телевизор можно, как говорят, выключить, это не для малодушных людей. Вот вам на стол положили документ, проект указа о помиловании и так далее. Два негодяя ворвались в квартиру, изнасиловали дочь, разрубили на куски, бросили в ванну, залили водой. А дочери этой было 12 лет. Ваши действия? Вот у меня лежит именно этот документ на столе. Что мне делать? У меня внутри все закипает после того, как я это читаю. И я мгновенно решение утверждаю.

Или вот эти два негодяя, я уже об этом говорил. Вы знаете, чего мне стоили вот эти два смертных приговора, последние, которые были вынесены? Вы этого не знаете. Когда весь мир на тебя давит и считает, что чуть ли не я террорист. И я вынужден принимать решение. Мне это надо как человеку? Да сто лет не надо! Но я ведь Президент! Я должен сделать справедливо, как требует общество. Вы думаете те, кто выступал против непомилования этих людей, они так думают? Да нет, они по чьей-то указке трубили, а другие просто за компанию, они такую позицию занимают. Простите меня, не дай бог, но я думаю: а если бы ты попал или твоя семья в такую ситуацию, какую бы ты позицию занял?

Понимаете? Поэтому тяжелый это вопрос. Трудно его публично обсуждать. Мы когда-то рискнули посоветоваться с народом — вынесли на референдум. Для меня это — закон. И более того, когда суды очевидную смертную казнь, которая у нас не отменена, и не только у нас, но и в оплоте демократии — США и других государств, когда суды заменяют пожизненным заключением или каким-то другим сроком, я положительно не оцениваю это и не поддерживаю. Хоть я и не говорил об этом публично. Говорю в первый раз. Если ты, гад и негодяй, идешь на дикие преступления, ты должен нести за это ответственность!

Но вы абсолютно правы — может быть, наше общество подошло к тому, чтобы через мораторий или, может, отменить смертную казнь и так далее. Может быть, подошло. Но тогда примем решение вместе.

Алексей Козлов (Октябрьский избирательный округ города Минска): Я предлагаю на предстоящий год утвердить республиканский график всех возможных переносов выходных дней.
Думаю, что это для людей было бы очень удобно.

А. Г. Лукашенко: Я получал такие предложения. Проект указа подготовит Правительство. И мы в ближайшее время, до конца года, такой проект указа подготовим и подпишем, чтобы люди заранее знали о рабочих — нерабочих, праздничных — непраздничных днях. Это мы сделаем.

Инна Антонова (Новополоцкий избирательный округ): Возможны ли льготы для бывших узников фашистских концлагерей, гетто, тюрем, несовершеннолетних узников?

А. Г. Лукашенко: Единственное могу сказать: внимание обратим. Но, как только вы сказали “льгота”, у меня тогда что-то сразу екнуло внутри. Эти льготы обошлись так дорого, что возвращаться даже по заслуженным людям к этим льготам... я даже не знаю как. Это, во-первых. Во-вторых, ну для того чтобы миллиарды рублей эти найти и выплаты произвести, надо эти миллиарды иметь. В бюджете мы не имеем их. Благо, что у нас сегодня нет дефицита бюджета (то есть мы то, что зарабатываем, то и проедаем). Но если эти миллиарды искать... от кого-то надо забирать. Я просто не готов сегодня обещать. Но для меня эта проблема не то что новая, но новая с точки зрения ее рассмотрения.

Посмотрим. Министр доложит. Где-то мы ее, эту проблему, может быть, и обсудим.

Александр Зозуля (Кобринский избирательный округ): В последнее время в средствах массовой информации появились сообщения, что Беларусь со своей стороны ослабила контроль на границе с Евросоюзом. Мы понимаем, что Беларусь несет определенную нагрузку по определенным направлениям, которые, в принципе, решают защиту восточных рубежей Евросоюза. Ваше видение этой ситуации, какой у нас режим планируется все-таки в данном моменте отрабатывать?

А. Г. Лукашенко: Утверждая в очередной раз решение об охране государственной границы, а вы знаете, что у нас такая практика ежегодная, руководитель ведомства поставил вопрос об увеличении численности погранслужбы. Наших пограничных войск. Мой ответ вы знаете — никаких людей на усиление. Никого больше мы в погоны одевать не будем. У нас и так достаточное количество военных. Для нашей страны, возможно, избыточно. И эти военные наполовину только работают на нашу страну. Примером тому является Европейский союз и охрана государственной границы, потому что мы там выполняем ряд функций, за которые Евросоюз нам даже спасибо не говорит. Мы в конце года подведем итоги мероприятий, которые провели на границе (и оружие, и боеприпасы, и радиоактивные вещества — сколько чего задержано). Мы их здесь останавливаем. Мы эту гадость у себя вынуждены оставлять. А потом разбираться. А сколько мигрантов — тысячами мы их ловим. Нам за это спасибо не сказали. И мы увидели в последнее время усиление этих процессов. Но мы как добропорядочные люди грудью стоим, выполняя свои обязательства (я не скажу, что мы Евросоюз защищаем), мы ведь пообещали евросоюзовцам, что это будем делать. Но не хватает людей. Я сказал: нет, ни одного солдата, ни одного офицера, численность увеличивать не буду. А возник вопрос в связи с футбольным чемпионатом и по Украине. Ну друзья, а граница практически не перекрыта, так, как, допустим, с Евросоюзом. С Евросоюзом нам проще, от советских времен границу мы содержим в порядке. А с Украиной новая граница, подвижные посты и прочее, не хочу уже раскрывать эту систему. Оказалось недостаточно, особенно сейчас. И пограничники вынуждены были перебросить часть военнослужащих с западных рубежей на юг, чтобы укрепить безопасность. И я согласился с ними. Но что произошло в последний месяц? Преступность четко контролирует обстановку. У нас лавинообразно начали нарастать прорывы через государственную границу. С арабского Востока через Пакистан, Афганистан, Центральную Азию, Россию поплыли люди с террористическими устремлениями. И мне пришлось делать шаг назад. Я уже поручил председателю госпогранкомитета, говорю: “Ну, слушай, это европейцы не поймут, там же и простые люди, давай как-то будем прикрывать границу”. То есть мне пришлось менять решение. Попробуем, может быть, за счет населения, за счет милиции как-то усилить эту охрану, потому что потом скажут, что мы ненадежные партнеры.

Мы деньги тратим, и не один миллион долларов в год, а они еще нам санкции...

Поэтому мы честно и добросовестно поступили в последнее время. Мы, конечно, прикроем силами и милицейских подразделений, и населения эту границу, у нас опыт есть.

Александр Шакутин (председатель совета директоров открытого акционерного общества “Амкодор”): Угроза ряда европейских политиков бойкотировать чемпионат Европы по футболу в Украине вызывает, безусловно, недоумение, но тенденция, которая сегодня есть, она абсолютно четкая и понятная. Если мировые политики используют в качестве дубины бойкот всевозможных спортивных мероприятий, наверное, это не совсем понятно, потому как спорт всегда был вне политики, и использовать различные спортивные арены для политических баталий, наверное, не совсем правильно.
В Беларуси также будет проходить чемпионат мира по хоккею, и европейские политики, и, наверное, я бы даже сказал, бессовестная “пятая колонна” также призывают бойкотировать чемпионат мира. Я бы хотел знать Ваше мнение о таких явлениях.

А. Г. Лукашенко: Я думаю, мы едины в этом плане: спорт никакого отношения в данном случае не имеет к этим процессам, которые происходят. Спорт не может быть вне политики. Сегодня спорт — это великая политика. Если Вика Азаренко в далекой Австралии выигрывает турнир “Большого шлема”, то там уже все не просто задумываются, что где это такая Беларусь, а четко представляют, что есть такая Беларусь, которая в элитном спорте смогла подготовить первую ракетку мира. Значит, эта нация чего-то заслуживает. То есть спорт стал большой политикой. Но то, что политики с грязными руками начинают вмешиваться в спорт и расставлять там акценты, вообще не понимая, что такое теннис, футбол или хоккей, это настораживает. Но, поверьте, вряд ли тут что-то получится.

Сейчас, грубо говоря, “плющат” Януковича и всю Украину по футболу. Баррозу не приедет в Украину на футбольные матчи или Меркель. Саркози уже может свободно ехать, он уже никому не нужен, но тоже говорил, не поедет. Ну и что, ну нет Баррозу в Киеве или в Днепропетровске на трибуне, или в Донецке... Что, игра не состоится? Да там никто и не заметит, что нет.

Что касается нашего хоккея... Тут мог бы и не говорить. В очередной раз резанул по сердцу. Так, как играют хоккеисты, то лучше бы уже и чемпионата тут не было...

Но это личная будет трагедия? Мы, мол, Лукашенко уколем сильно, если чемпионата по хоккею не будет в Беларуси. Ну чем же они меня так уколют? Какое тут уж лицо и имидж потеряю? Что, меня белорусы за это возненавидят? Да перебьемся... Мы же ничего не делаем к чемпионату по хоккею того, что нам не нужно будет после этого чемпионата. Строим эту арену в Чижовке... И то, стыдно говорить. Один провинившийся бизнесмен финансирует, ну и пусть финансирует. Нечего было воровать. Ну построит он эту Чижовку. Всe. Гостиницы — так они нам нужны.

Мы же находимся в центре Европы. Минск, наверное, процентов на пятнадцать обеспечен гостиницами мировых стандартов. В основном же частники, иностранные инвесторы строят эти гостиницы. То, что мы развязки где-то дорожные построим и избежим в будущем пробок, которые мы видим в нашей России, в Москве и так далее. Что в этом плохого? Ничего плохого нет. То есть мы делаем всe то, что народу нужно будет. Поэтому мы ничего не потеряем. Но потеряет мировой спорт, если только даже не политики, а “отмороженные” эти задавили бы Фазела и его ассоциацию, то потерял бы мировой спорт. Но я думаю, у них это вряд ли получится. Хотя я особо не напрягаюсь, мы готовы принять чемпионат мира: приезжайте, пожалуйста, к нам, создадим условия. И вы уедете с открытыми глазами и скажете: “Вот действительно, пишут одно, а когда приезжаем, то совсем другое”.

Я спокойно смотрю на эти вещи. Посмотрите, сколько у нас чемпионатов запланировано на будущий год. Я уже думаю, чтоб их хорошо принять. И по велоспорту, и по боксу, по тяжелой атлетике, по гребле. Когда приехали смотреть гребные каналы, говорят: “Мы такого не видели!” У нас же построен канал по мировым стандартам.

Приедут к нам люди, не волнуйтесь.

Закрыть центр Европы никому не дано!

Лукашенко, говорят они, играет в хоккей, поэтому вот для него будет это имиджевая потеря. Не только я играю, а вчера мой коллега Путин в день инаугурации вышел на лед. Я смотрел, он там два гола забил. Молодец! Теперь, может быть, хоть на него будут катить бочки, а не на меня. (Смех в зале.) Я ему часто говорю, когда в Москву приезжаю: “Ну слава богу вы тут кого-то погоняли, может, за вас возьмутся, про меня забудут”. И Януковичу недавно это в шутку сказал. Но меня не забывают, Лукашенко — им кость в горле.

Да не потому, что Лукашенко — плохой. Не ту политику проводит! Все ж клацают зубами на границе, хотят у нас или переделить “Амкодор”, или забрать неподеленное. Ну не могу я им это дать, не могу — не мое! Это народа Беларуси. Я не хочу, чтоб в меня, когда я уйду, палками бросали.

Нина Мазай (член Совета Республики): Уважаемый Александр Григорьевич! Мы несколько раз вспоминали в этом зале прошедшие президентские выборы во Франции. Вы недавно абсолютно точно предсказали расклад на этих выборах. И действительно большинство избирателей отказало президенту Саркози в своем доверии. Многие отмечают, что произошло это в том числе и потому, что он активно поддержал целый ряд международных авантюр (пример тому Ливия, Афганистан).
Сейчас у Франции новый президент — социалист, пообещавший сосредоточиться больше на внутренних проблемах страны и достаточно резко критикующий некоторые фундаментальные основы Евросоюза. Как Вы считаете, не является ли это началом, скажем так, новой тенденции в Евросоюзе, началом более рационального и прагматичного взгляда политиков на развитие европейского континента? И как это может сказаться на отношениях Евросоюза и нашей страны?
И поскольку вступил в должность новый Президент Российской Федерации, в последнее время мы наблюдаем, в первую очередь в интернет-пространстве, очень много спекуляций, в том числе и со стороны нашей оппозиции, прогнозирующих, что с возвращением в Кремль Президента Путина общая атмосфера белорусско-российских отношений ухудшится, что после некоторой передышки Москва может вновь усилить давление на Минск, в том числе используя чувствительные для нас экономические рычаги. В контексте отношений Беларусь — Россия что Вы лично ожидаете от президентства Владимира Путина?

А. Г. Лукашенко: Кто-то думает, что вот Путин пришел, сейчас там обязательств нет, он более свободен, тут начнет душить Беларусь и так далее и тому подобное. Знаете, это вообще унизительно — обсуждать эту проблему. Нет ресурсов ни у России, ни у Путина для того, чтобы задушить Беларусь. Нет такого ресурса.

Это себе во вред. И Россия никогда на это не пойдет. Давайте будем откровенны: когда у нас были очень высокие цены на энергоносители, и дело не столько в ЕЭП, а Россия поняла, что еще год такой политики в отношении Беларуси, и Беларусь больше никогда не будет на стороне России, поэтому аккуратненько отступили. Вы хотите сказать, что Путин второй раз на эти грабли наступит? Нет. У нас совершенно другая атмосфера в наших отношениях. У нас другие отношения с нынешним Президентом России, да и с премьер-министром нынешним. Если кто-то надеется, что вот Путин пришел, завтра тут нас начнут душить, петлю на шею накинут... не дождутся! Мы будем прогрессировать только в лучшую сторону. По крайней мере, такого курса мы будем придерживаться в отношениях с Российской Федерацией.

Что касается Франции, этих событий и изменения атмосферы в Евросоюзе. Во-первых, Олланду ничего не остается, как выполнять собственные обещания. Французам, я думаю, Саркози прилично надоел. Но разница небольшая. И поэтому поверили всем тем пылким обещаниям, которые были сказаны новым президентом Франции. Говорил он правильные вещи, говорил те вещи, заметьте, которые у нас реализуются на практике. Значит, Франция — оплот демократии и вторая экономика Европейского союза, ей уже осточертели те рыночные преобразования, к которым нас толкают. Встает вопрос: зачем же нас туда толкают, если они сами оттуда отходят?

Если хотите, я где-то хотел об этом сказать, а потом думаю: а не буду я вмешиваться в эти события. Если они такие умные, французы и демократы, они Саркози должны были выдворить еще, наверное, два-три года тому назад, когда он взял деньги у ливийского руководителя на выборы. И взял он не 50 миллионов, о которых сейчас в средствах массовой информации во время предвыборной кампании во Франции, вы заметили, говорили, а, по словам Муамара Каддафи, он взял у него больше 100 миллионов. Это мне лично во время визита Муамар Каддафи рассказывал. Я уже говорю, что не хотел вмешиваться в эту предвыборную кампанию. Деньги взял, а, смотрите, как пылко оправдывался. Может быть, поэтому разбили Ливию, изнасиловали и уничтожили Каддафи и сейчас пытаются убрать всю его семью, пытались, чтобы следов не осталось. Вот вам демократия...

Не думаю, что у нас что-то в связи с этим изменится. Наверное, Франции сейчас не до Беларуси. Наверное, инерция очень большая. Ну что им Беларусь... Поэтому я не ожидаю тут каких-то значительных изменений, но пришел человек, который пока говорит правильные вещи. Вот единственное, что я могу сказать о предвыборной этой кампании и в связи с этим о демократии в ведущих государствах мира, которые нас стараются поучать.