Конфликт Минска и Европы сбил оппозицию с избирательного ритма

На предстоящих осенью парламентских выборах белорусская оппозиция не ставит задачи попадания в законодательную власть. Цель — нарастить собственные рейтинги, усилить недоверие к властям со стороны избирателей. А вот методы и способы достижения поставленных задач у разных групп существенно отличаются.

На прошлой неделе Объединенная гражданская партия подтвердила намерение выдвинуть своих кандидатов в депутаты с их последующим снятием за пять дней до голосования. Электоральное послание выдвиженцев ОГП (предлагается неформально называть их спикерами) лидер партии Анатолий Лебедько сформулировал следующим образом: «Нет свободных выборов в Беларуси, как следствие — нет виз, нет экономических преференций, нет денег в ваших кошельках».

Главной задачей своих спикеров в ходе предстоящей кампании в ОГП считают информирование как можно большего количества людей. Для этого будут использоваться возможности государственного телевидения и радио, а также средства из личных избирательных фондов. Государственные средства, выделяемые для изготовления листовок, использоваться не будут, так как их в случае снятия кандидатов пришлось бы возвращать.

Формат участия ОГП в выборах — дело практически решенное. Очевидно, что консультации, которые проводят оппозиционные структуры, уже не приведут к выработке единой стратегии. Для себя как дедлайн переговоров ОГП определила 31 марта, когда съезд окончательно утвердит позицию партии.

По сути, подход ОГП нельзя назвать участием в выборах. Скорее это лишь использование возможностей кампании. Тем не менее, в лагере оппозиции налицо размежевание. Приверженцы «чистого» бойкота критикуют тех, кто менее радикален, хотя также заявляют о намерениях использовать выборы в качестве информационной кампании. Не совсем понятно, что под этим имеется в виду. Да и возможности у сторонников бойкота явно ограничены, чтобы говорить об успешности их проекта в отсутствие легальных способов вести агитацию.

Тем не менее, считает политолог Юрий Чаусов, тактическая инициатива пока принадлежит подходу, который теперь принято отождествлять с бойкотом выборов. Он напоминает: представители этого крыла оппозиции заявляют, что бойкот выборов должен послужить лишь началом полномасштабного разрыва отношений между обществом и режимом по принципу «от бойкота выборов — к бойкоту режима».

В группу сторонников бойкота сейчас в основном входят представители инициативной группы кандидата в президенты на выборах 2010 года Андрея Санникова (гражданская кампания «Европейская Беларусь» и оргкомитет по созданию партии «Беларускі рух» во главе с Виктором Ивашкевичем), а также разнообразные группы белорусской иммиграции.

По мнению Чаусова, суть их подхода состоит «в констатации отсутствия в Беларуси легальных методов политической борьбы, что обусловливает скепсис не только по отношению к выборам, но и по отношению к легальным политическим партиям (которые воспринимаются как встроенные в официальную политическую систему элементы), а также вообще к любым формам и институтам легальной политической активности».

Эксперт считает, что сторонники бойкота выступают за перенос центра «оппозиционного принятия решений за границу в структурированные группы новой политической эмиграции, свободные от контроля со стороны белорусского режима». Внутри же страны, согласно этой логике, «должны остаться лишь нелегальные ячейки, функцией которых станет делегитимация существующего режима, в том числе и любых форм легальной оппозиции, включая иные оппозиционные партии», отмечает Чаусов.

Политологи Алексей Пикулик и Денис Мельянцов, со своей стороны, отмечают, что дипломатический скандал между Минском и Брюсселем еще больше разделил белорусскую оппозицию на «умеренных» и «радикалов».

К радикальной части белорусской оппозиции эксперты относят наиболее пострадавших от репрессий 2010-2011 годов, а потому имеющих «полное моральное право на обоснованную радикальную позицию» политиков и гражданских деятелей Николая Статкевича, Станислава Шушкевича, Ирину Халип, Алеся Михалевича, Николая Халезина, Наталью Радину и других.

А вот в умеренном лагере белорусской оппозиции, считают аналитики, консолидированная и четко артикулированная позиция отсутствует. «Так, Александр Милинкевич и Андрей Дмитриев открыто оценивают санкции ЕС как «неэффективные», но символически необходимые. Большинство политиков, однако, уходят от прямых ответов на вопрос о конфликте ЕС и предпочитают переводить заявления в русло сугубо экспертных оценок (Владимир Некляев, Виталий Рымашевский, Винцук Вячорка, Сергей Калякин, Алексей Янукевич)», — считают Пикулик и Мельянцов.

При этом, подчеркивают эксперты, «умеренное «молчаливое большинство» остерегается артикулировать собственную политическую позицию, и, тем самым, упускает новое окно возможностей — занять политический центр, солидаризируясь с теми, кто против как Лукашенко, так и санкций, но за интересы белорусов».

Споры относительно рамок и объема применения санкций фактически задвинули в угол и так не сильные попытки оппозиции согласовать свои действия во время избирательной кампании.

Необходимо отметить, что работа на международном уровне всегда занимала очень важное место в деятельности оппозиции. С одной стороны, в вопросах делигитимации официального Минска зарубежные связи давали вполне ощутимый эффект. С другой стороны, даже самые высокие контакты на международном уровне вряд ли помогают укреплению позиций демократических сил внутри страны.

При этом ожидания оппозиции от действий Запада по отношению к Беларуси часто завышены. Вероятно, самым большим заблуждением может быть то, что санкции со стороны ЕС, внешнее давление на официальный Минск, усугубление экономических трудностей сами по себе приведут к смене власти в стране. Подобные надежды не в последнюю очередь свидетельствуют об отсутствии у нынешней структурированной оппозиции потенциала и реалистичного сценария для изменения ситуации внутри страны.