Территориальная оборона: забросать врага шапками

Чрезмерная ставка на территориальную оборону, по мнению ряда независимых экспертов, не вполне стыкуется с современными веяниями в военном деле. Впрочем, похоже на то, что прошедшие в Беларуси и широко освещенные в СМИ учения сил территориальной обороны являются прежде всего пропагандистской акцией. Скрытая цель — отвлечь активное мужское население от экономических проблем.

17 октября в соответствии с распоряжением президента началась широкомасштабная проверка системы территориальной обороны страны с целью оценки ее эффективности. Финальной стадией стали совместные командно-штабные учения войск территориальной обороны с вооруженными силами, другими войсками и воинскими формированиями, проходившие с 31 октября по 4 ноября.

В изложении представителей Министерства обороны тема учений звучала следующим образом: «Планирование территориальной обороны Республики Беларусь. Организация взаимодействия и всестороннего обеспечения, управления силами территориальной обороны в ходе выполнения задач по предназначению».

Для участия в маневрах из запаса в штабы зон территориальной обороны и подразделения территориальных войск было направлено около 400 человек. В заключительной, активной фазе учений и подведении его итогов принял непосредственное участие Александр Лукашенко, который сделал ряд важных заявлений.

Так посещая 3 ноября стационарный пункт управления штаба зоны территориальной обороны в Минске, официальный лидер заявил, что территориальные войска являются наиболее эффективным средством обороны государства в случае внешней агрессии.

При этом упор на их подготовку, по мысли Лукашенко, позволяет минимизировать финансовые затраты в ситуации, когда в стране нет возможности (да и нужды) содержать большую армию, но есть необходимость подготовить как можно больше населения, к выполнению функций по защите своего отечества.

Через день, вручая на полигоне под Гродно генеральские погоны руководителям областей и Минска, президент развил свои мысли относительно значимости территориальной обороны.

Насколько можно было понять из его слов, в Беларуси фактически создается новая армия, упор в которой будет сделан на территориальные войска. Она будет насчитывать порядка 120-150 тысяч человек. Командовать региональными соединениями войск территориальной обороны будут руководители областей и Минска, в связи с чем последним и присвоены высокие воинские звания.

Правда, несколько позже Александр Лукашенко счел нужным пояснить, что эта новая армия, создаваемая на базе сил территориальной обороны, не предназначена для замены регулярных вооруженных сил, а будет вспомогательным формированием.

Отметим, что столь значительная ставка на территориальную оборону не вполне согласуется с новейшими течениями в военной науке. В частности, речь идет о концепции сетецентрических войн.

Она была разработана специалистами Пентагона и впервые опробована США в ходе операций в Ираке. Сетецентрическая война предполагает такой вид боевых действий, когда активно используются единые электронные спутниковые и авиационные (включая беспилотные самолеты-разведчики) системы управления разнородными силами и средствами, войсками и оружием.

В Генштабе России полагают, что на западном стратегическом направлении белорусско-российской группировке войск в случае гипотетического военного конфликта будут противостоять «инновационные армии» (подразумеваются армии стран НАТО). Они, как отмечают российские генералы, исповедуют стратегию сетецентрической войны, владеют формами и способами бесконтактного применения новейших сил и средств, в изобилии оснащены высокоточным оружием.

Сегодня эвентуальный неприятель, оснащенный спутниками оптической и радиотехнической разведки, самолетами дальнего радиолокационного обнаружения и наведения, а также беспилотными летательными аппаратами, в состоянии создать над территорией Беларуси единое информационное пространство и держать под постоянным контролем не только все ее жизненно важные военные и гражданские объекты, но и все передвижения войск. Так полагают ныне военные ученые, в том числе белорусские и российские.

В случае необходимости противник может принимать решение на уничтожение любых означенных целей высокоточным оружием. Это может не только иметь фатальные последствия для обороноспособности государства, но и поставить под вопрос сам факт его существования.

Понятно, что успешно противостоять современным средствам поражения можно только при помощи не менее (а может быть и более) современных средств защиты и противодействия (ПВО, авиации, систем радиоэлектронной борьбы). Что само собой предполагает высочайшую квалификацию и профессионализм персонала, управляющего всем этим оружием и боевой техникой.

При таких обстоятельствах упор на гипертрофированное развитие территориальных войск, вооруженных стрелковым оружием образца 50-60 годов, представляется с любой точки зрения малообоснованным.

Другое дело, что за этим, возможно, кроется намерение высшей власти в условиях нынешних экономических трудностей, роста недовольства населения и протестных настроений переключить энергию и внимание дееспособного мужского населения на военные игры.

Эта версия кажется тем более правдоподобной, что на протяжении десяти лет после утверждения президентом концепции территориальной обороны столь масштабных тренировок (причем с участием президента — главнокомандующего всеми вооруженными силами страны) не проводилось.

В этом же контексте, очевидно, следует рассматривать и присвоение воинских званий высшим региональным чиновникам. Похоже на то, что административная вертикаль дополняется военной, с тем чтобы сделать руководителей областей более управляемыми, пресечь возможные разброд и шатания в их рядах.