Как вести бизнес по всему миру: организация экспедиций
Путешествия — это не просто смена декораций, а возможность прожить десятки жизней, каждая из которых оставляет уникальный след в душе. Анна Беляева, белоруска, чья мечта о кругосветке провела ее по миру от Кавказа до Амазонки, живет этим принципом. За 2 года девушка проехала больше 50 стран, пережила сотни приключений и уже пишет книгу, чтобы осмыслить свой опыт и поделиться им. А еще Анна строит бизнес, превращая страсть к приключениям в туры и экспедиции по миру, от восхождений на Килиманджаро до экстремальных поездок в экзотические для обычного туриста направления. «Про бизнес» встретился с девушкой обсудить, что движет людьми, которые едут в кругосветки, сколько это стоит и как предпринимательское мышление отличается в разных культурах.
«Я не искала, а создавала себя через опыт, встречи и преодоление»
— Я всегда знала, что отправлюсь в путешествие, которое перевернет мою жизнь. Мечта жила во мне с самого детства, хотя я не могу точно вспомнить, когда она впервые появилась. Это не просто желание уехать, а нечто большее — словно внутренний зов, который я не могла игнорировать. История не про бегство от проблем или поиск себя, как любят романтизировать. Скорее, про смелость следовать за мечтой, даже когда весь мир, кажется, против. Все началось с того, что я окончила факультет международных отношений БГУ по специальности «международное право», но уже на этапе учебы понимала, что это не мое. Выбор профессии был скорее данью амбициям — поступить туда, где самые высокие баллы, где сложнее всего, синдром отличницы, наверное. После выпуска работа тяготила. Сидеть за компьютером, разбирать контракты, тонуть в рутине — это не для меня. Я чувствовала вкус жизни, только когда общалась с клиентами, бизнесменами, живыми людьми. Но возвращение к бумагам и офисной рутине неизбежно вызывало тоску. Нужно было идти дальше, за своей мечтой.
Поворотная поездка, которая изменила мое отношение к путешествиям, началась почти случайно. Однажды после отпуска в Турции с подругой, я осталась в аэропорту Киева с маленьким рюкзачком и в шлепках. Подруга уехала в Минск с нашим общим чемоданом, а я решила не возвращаться. Мне было 23 года, и я просто сказала: «Поеду в Одессу». Это первое настоящее приключение. Я оказалась на вокзале, не зная, куда еду, и чувство свободы было невероятным. Из Одессы отправилась в Молдову, чтобы найти своего деда, которого никогда не видела. Я нашла его адрес через знакомых в соцсетях. Когда 90-летний человек, открыл двери квартиры, я просто сказала: «Здравствуйте, я ваша внучка». Он в шоке, я тоже. Это было эмоционально, но так искренне. Потом я поехала в Кишинев, знакомилась с местными, пила молдавское вино, бродила по виноградникам. После all-inclusive в Турции это как другой мир — живой, настоящий, полный неожиданных встреч. Этот опыт изменил меня. Я поняла, что могу путешествовать одна, и стала делать это чаще.
Решение отправиться в кругосветное путешествие далось непросто. Я понимала, что бросаю карьеру, в которую вложила годы учебы и работы. В юридической сфере нельзя просто уйти и вернуться, как будто ничего не изменилось. Это был риск. Но самым большим сопротивлением стало отношение родителей. Я долго не решалась рассказать им о своих планах. В итоге написала письмо на Новый год: «Дорогие родители, я увольняюсь и уезжаю в кругосветное путешествие. С Новым годом!» Мама пыталась говорить со мной, но папа несколько месяцев не общался вовсе. Это было тяжело. Меня часто спрашивали, зачем это нужно. Мечта была сильнее меня. Я просто не могла не поехать. Позже поняла, что идея «найти себя» — это романтизированная ловушка. Я не искала, а создавала себя через опыт, встречи и преодоление.
«Меня посадили на рейс в Сан-Паулу под конвоем. Я даже пошутила на трапе: "Спасибо, я еще вернусь!"»
Первая попытка кругосветного путешествия началась с Кавказа. Я продала часть имущества, собрала небольшую сумму и полетела. Плана не было — просто прилетела и начала путешествовать. Кавказ очаровал: я объехала множество регионов, познакомилась с невероятными людьми — от местных чиновников до криминальных авторитетов. Один раз оказалась в компании двух чеченцев: один — бывший уголовник, другой — начальник какого-то уголовного отдела. Мы просто сидели, ели и разговаривали. Это тот самый опыт, который я называю гимном своей кругосветки — уникальный, неподдельный, человеческий. Я чувствовала себя безопасно, даже в Чечне, потому что вела себя уважительно и не нарушала местных правил. После Кавказа отправилась в Армению, Нагорный Карабах, Азербайджан, Катар, Китай, Гонконг, Вьетнам, Малайзию, Индонезию. В Китае проехала множество маленьких городков, которые редко попадают в туристические маршруты. Но путешествие оборвалось из-за пандемии. Я улетела буквально за несколько дней до закрытия границ и вернулась в Беларусь. Это было разочарование: моя мечта осталась незавершенной.
Вернувшись, я переехала в Амстердам, но даже там не могла начать ничего нового. В голове была мысль: «Я все равно уеду». Пандемия растянула ожидание на два года. Жить с незавершенной мечтой сложно, но я использовала это время, чтобы подготовиться. В 2022 г. снова уехала. Начала с Греции, потом путешествие стало набирать обороты. Я не планировала называть это кругосветкой, но через несколько месяцев, стоя у Женевского озера в Новый год, осознала: это она и есть. Рубикон был пройден в Лиссабоне, когда я купила билет в Мехико. В Мексике ждал неожиданный поворот: меня задержали и отправили в изолятор из-за отсутствия правильной визы. Это не тюрьма в традиционном смысле, но ситуация была напряженной. У меня уже был билет в Бразилию, и меня посадили на рейс в Сан-Паулу под конвоем. Я даже пошутила на трапе: «Спасибо, я еще вернусь!» Мексика осталась в планах, но, возможно, это было к лучшему — позже я узнала, что гулять по центру Мехико одной не так уж безопасно. Бразилия была опасной, но невероятно живой. Каждый день в местных чатах появлялись новости о грабежах, нападениях. Я научилась следовать правилу: всегда бери немного наличных, чтобы отдать грабителям, и не держи при себе ничего ценного. Это помогло избежать проблем. Я ходила по фавелам, общалась с людьми, впитывала их истории. Невероятный опыт.
Самым ярким эпизодом второй кругосветки стало пересечение Аргентины с юга на север — больше 5000 км. Эпопея без плана: я взбиралась на ледники, пересекала перевалы, училась готовить местные блюда, каталась на машине на высоте 5000 м. Однажды мы с ребятами взяли машину и поехали по высокогорным дорогам. Я познакомилась с уникальными людьми, даже выучила испанский, рассказывая свою историю снова и снова, добавляя новые слова. Но теперь стараюсь меньше говорить о путешествиях при знакомстве — устала повторять одно и то же.
«Финансовый вопрос никогда не пугал. Удивительно, но я всегда находила способы продолжать путь»
Реальные трудности случились на Амазонке. Я тяжело заболела и была так слаба, что не могла поднять бутылку воды. Лежала в номере, одна, без сил даже взять телефон и позвать на помощь. В тот момент подумала, что могу не выжить. Но организм справился, и когда я рассказала об этом местному мужчине, он тут же принес мне воду, еду, спросил про лекарства. Я предложила заплатить, но он отказался: «Тебе плохо, я должен помочь». Эта доброта потрясла. Еще одна история случилась на границе Руанды и Танзании. Я приехала в место, которое сложно назвать городом, и обнаружила, что не могу снять деньги с карты. У меня не было танзанийских шиллингов, и я начала просить местных жителей одолжить мне немного, чтобы снять комнату. Это была бедная деревня, где люди сами едва сводили концы с концами, но они скинулись и помогли мне. Я до сих пор думаю, как бы отправить им деньги в благодарность. Финансовый вопрос никогда не пугал. Удивительно, но я всегда находила способы продолжать путь. У меня всегда было хотя бы € 100 в кармане, и этого хватало. Когда деньги заканчивались, я искала подработки в интернете. Это приносило доход и позволяло двигаться дальше. Для меня € 100 — это богатство, хотя для кого-то это мелочь. Я научилась жить просто и ценить то, что есть.
Быт в путешествии был разным. Чаще всего я жила комфортно и платила за нормальные номера в отелях, но иногда благодаря сервисам вроде Trusted House Sitters останавливалась в роскошной вилле на испанском побережье или в исторической квартире в центре Лиссабона. Хотя бывали и «армейские» условия, особенно на пересечении границ. Например, между Боливией и Перу или Перу и Эквадором инфраструктуры почти нет. Однажды я плыла по Амазонке на лодке с местными, везшими кур и мешки с чем-то непонятным. Ночь пришлось провести в гостинице-ночлежке «Принцесса», где, казалось, до меня кого-то пытали. А в Танзании я жила у масаев, в хижине, где на стене сидел скорпион.
Просыпаться в таких местах и осознавать, где ты, морально тяжело. Постоянные перемещения выматывают. Я всегда была настороже, и к концу дня всегда валилась с ног. Моральная усталость сложнее физической. Иногда я просыпалась ночью и не могла понять, где я, что происходит. Даже спустя полгода после возвращения иногда смотрю в потолок и пытаюсь вспомнить, как я здесь оказалась. Но несмотря на усталость, я получала невероятное удовольствие. Новые места, люди, истории — это давало энергию. Я держала в голове мысль, что все это временно, что еще вернусь к комфортной жизни. Это помогало в трудные моменты. Я знала, что плачу цену за свою мечту — не деньгами, а усталостью, неопределенностью, потерей карьеры. Как сказал Сергей Бодров: «Я себя поймал на мысли, что возможно все, что угодно. Все только зависит от цены, которую ты готов за это заплатить». Моя цена — это постоянная смена обстановки, моральное напряжение, моменты, когда думала, что не справлюсь. Но оно того стоило.
Я встречала закат на Великой Китайской стене, стояла у ног Христа-Спасителя в Рио, скользила босиком по мрамору Тадж-Махала, сидела в тени Колизея и четыре дня шла пешком к Мачу-Пикчу через облака. Я повидала чудеса света, но главный вывод из путешествия: человек — главное чудо света, «нулевое чудо», как в теории множеств или программировании, с него все начинается. Человек умеет разрушать, но в своей сути, глубже страха и ярости, он стремится создавать — строить пирамиды, прокладывать каналы, возводить города из пустыни, лечить, прощать, учить, любить. Наверно, я уехала, чтобы понять это, и в одиночестве у самых красивых мест планеты мне так хотелось повернуть голову, посмотреть кому-то в глаза и сказать: «Красиво, да?»
Сейчас я работаю над книгой о своих приключениях — это мой способ осмыслить опыт и поделиться им. Моя цель — показать, что не нужно романтизировать кругосветку. Это не история о том, что всем надо бросать все и уезжать. Я сама не могла не поехать — это моя мечта, которая оказалась сильнее меня. Книга — про смелость следовать за тем, без чего ты не можешь жить, даже если это требует жертв. Это про вызов себе и миру, про умение доверять, но сохранять баланс. И про то, что девушка может сделать это одна, несмотря на все стереотипы.
«Кругосветка научила многим навыкам, полезным для предпринимательства: стрессоустойчивости, гибкости, умению общаться с разными людьми — от судей верховного суда до жителей трущоб»
Карьерные вопросы волновали меня в пути, особенно когда деньги заканчивались. Я думала: «Может, зря я ушла? Может, надо было оставить part-time работу?» Иногда подрабатывала юристом, давала простые консультации по визам, но это были легкие задачи, не требующие глубоких знаний. В путешествии карьера отходила на второй план — главным было продолжать путь. Но после возвращения этот вопрос оставался острым. Я вернулась с ощущением, что нужно заново искать себя в профессиональном плане. Путешествия конечны, и нужно было найти новый способ самореализации. Я задумалась о бизнесе. Кругосветка научила многим навыкам, полезным для предпринимательства: стрессоустойчивости, гибкости, умению общаться с разными людьми — от судей верховного суда до жителей трущоб. Я решила попробовать себя в туризме и открыла ИП (ZZP) в Нидерландах. Процедура простая: регистрируешься в торгово-промышленной палате, выбираешь виды деятельности, получаешь KvK-номер, затем регистрируешься в налоговой и открываешь счет. Но сложность в том, что для этого нужно резидентство, а я, как резидент Нидерландов, обязана показывать, что центр моей жизни там. Иначе могут быть проблемы с властями, особенно если компания зарегистрирована где-то еще, например, на Кипре или Мальте. Налоги в Нидерландах высокие — 21% НДС, плюс подоходный налог по прогрессивной шкале: доходы до € 38 098 в год: 8,17% + 27,65% (социальные взносы) — 35,82%, от € 38 098 до 76 817 — 37,07%, свыше — 49,5%. Для ZZP подоходный налог рассчитывается на основе прибыли, и предприниматели могут претендовать на налоговые вычеты, если работают не менее 1225 часов в год. Сотрудников нанимать нельзя, и важно следить, чтобы работа с клиентами не выглядела как наемная, иначе грозит штраф. Исключение — другие ZZP или фрилансеры для выполнения определенных задач на основе договоров подряда. В таком случае эти лица не считаются сотрудниками, а являются независимыми подрядчиками, которые сами отвечают за свои налоги и социальные взносы. ZZP также может использовать временных работников через агентства по найму, но в этом случае агентство выступает работодателем, а не сам ZZP. Это позволяет временно привлекать рабочую силу без нарушения статуса. Если предприниматель работает преимущественно на одного клиента, с фиксированным графиком или под его прямым руководством, это может быть расценено как скрытые трудовые отношения. В таком случае налоговая может наложить штрафы или переквалифицировать доход как зарплату, что влечет дополнительные налоги и взносы.
Бизнес-культура в Нидерландах и Беларуси отличается в нескольких ключевых аспектах. В Нидерландах бизнес-среда более прозрачная, открытая и прямолинейная, тогда как в Беларуси она часто опирается на иерархию и личные связи. В Нидерландах личные связи, конечно, тоже имеют значение — как и везде в мире, — но все проще. Там можно напрямую услышать от друга или коллеги: «Извини, не могу помочь, нет времени». Такая честность в Беларуси встречается реже, где помощь другу часто воспринимается как обязанность. Еще одно заметное различие — отношение к work-life balance. В Беларуси считается нормальным задержаться на работе на час-два, а иногда и до позднего вечера. Я сама сидела в офисе до 9−10 вечера, думая, что завтра будет легче, но на следующий день все повторялось. Это воспринималось как стандарт. В Нидерландах такое представить сложно. После 17:00 рабочий день заканчивается, никто не звонит и не пишет по рабочим вопросам. Даже в экстренных случаях это редкость. На выходных рабочие темы вообще не обсуждаются — границы четко очерчены. Однажды в Беларуси клиент раздобыл мой личный номер и звонил после работы. У меня не было мысли сказать: «Позвоните завтра утром». Я решала его вопросы, не задумываясь. В Нидерландах это было бы немыслимо.
После 2022 г. с волной миграции из Беларуси, России и Украины, в Нидерландах начали появляться новые бизнесы, особенно в сфере услуг: салоны красоты, груминг, кафе. Наши мигранты принесли уровень сервиса, к которому привыкли дома, и он оказался выше голландского. Это всколыхнуло местный рынок. Я разговаривала с одной девушкой, которая отметила, что голландцы почувствовали конкуренцию. Они начали повышать качество, идти на уступки, улучшать сервисы, чтобы не отставать. Наши ребята буквально заставили местный бизнес собраться и начать работать активнее. Из-за этого подхода белорусы, россияне и украинцы в Нидерландах ценятся как сотрудники, потому что работают больше, чем местные. Это выгодно для компаний, но для самих работников не всегда хорошо — они меньше времени проводят с семьей, детьми, собой. В Нидерландах же активно внедряют четырехдневную рабочую неделю и заботятся о предотвращении выгорания. По закону, если человек переработал, он может обратиться к психиатру или психологу, получить диагноз burnout и взять оплачиваемый отпуск на восстановление, иногда до года. Это, конечно, не «кайф», как может показаться, потому что выгорание — тяжелое состояние, но сама система поддержки впечатляет.
Сначала я организовывала классические туры для русскоязычных экспатов — в Амстердам, Норвегию. Но быстро поняла, что люди хотят ехать не в конкретные места, а со мной, за моим опытом. Это не смущало, но я поймала себя на мысли, что создаю продукт, который сама бы никогда не купила. От подбора программ у меня начинался чуть ли не рвотный рефлекс — я не потребитель таких туров. Я закрыла этот проект, потому что не хочу продавать то, во что не верю. Вместо этого сосредоточилась на необычных экспедициях и походах. Я ходила на шеститысячник в Боливии и получила невероятный опыт: кошки, ледорубы, переправы через трещины. Это не прогулка, но и не экстремально опасно — статистика хорошая, хотя не все доходят из-за высоты. Теперь я организую туры куда угодно: Европа, Африка, Латинская Америка, на подходе Азия. У меня есть контакты отелей, трансферов, гидов — все, чтобы сделать походы безопасными и интересными.
«В Дубае высокий уровень доверия к личным рекомендациям, возможно, из-за общей безопасной обстановки и низкого уровня экономических преступлений»
Еще я думала открыть юрлицо в Дубае, так как там живет очень платежеспособное и интернациональное сообщество, которое активно путешествует и ищет персонализированные предложения. Для них не проблема доплатить лишние $ 100−300 за уникальный опыт, в отличие от Европы или Беларуси, где к тратам относятся осторожнее. Я приехала в Дубай в декабре и за короткое время обзавелась множеством контактов — от обычных людей до представителей посольств и топовых компаний. Найти клиентов было удивительно легко. Я приходила на профильные мероприятия или просто на встречи, рассказывала, чем занимаюсь, и сразу появлялись желающие: «О, я как раз думал о таком путешествии, организуй!» Без сложных проверок и долгих переговоров, как у нас, где все перепроверяют и вычитывают. В Дубае высокий уровень доверия к личным рекомендациям, возможно, из-за общей безопасной обстановки и низкого уровня экономических преступлений. Но сама регистрация компании в Дубае для меня оказалась бессмысленной. Порог входа высокий: лицензии, их продление, аренда офиса — все стоит больших денег. Для моего небольшого старта это нереально, хотя город дал мне нечто большее — невероятные возможности для нетворкинга и поиска клиентов.
Целевая аудитория изначально виделась мне как активные, жаждущие нового люди, чуть выше среднего класса. Но в реальности ко мне приходят состоятельные клиенты, которым нужны классические туры, но с моим участием или под моим брендом. Они доверяют мне, и это главное. Например, сейчас я организую поездку для владельца автобизнеса, и он хочет, чтобы все прошло через меня. Это не совсем то, чего я хочу, но приносит доход. Моя мечта — все же вернуться к экспедициям. В 2026 г. мы планируем фридайв-экспедицию: зафрахтовать большой корабль, путешествовать с места на место, погружаться. Это будет для души. Есть идеи вернуться к маршрутам на Памире или Каракоруме, выбрав безопасные локации, с проверенными гидами. Такие проекты — про настоящий опыт, а не про массовый туризм. Из-за необходимости поддерживать резидентство в Нидерландах я пока вернулась сюда, но Дубай остается в планах: там много денег, людей и возможностей для тех, кто готов предлагать что-то новое.
К бизнесу я отношусь с уважением, но он не моя конечная цель. Я видела, как бизнесмены создают что-то новое, и это вдохновляет, но свобода для меня важнее. Если я и буду развивать бизнес, он должен отражать мою философию: жить полной жизнью, быть открытым миру, ценить каждый момент. Возможно, это будут проекты, связанные с путешествиями или писательством — например, моя книга о кругосветке. Я пока на этапе развития бизнес-навыков, но путешествия уже дали многое: умение справляться с неопределенностью, коммуницировать и находить общий язык с любым человеком. Это и есть мой фундамент для будущего.
