Страна приятного удивления. Как уголовное дело против КС лишило «власть» возможности игнорировать пытки

Адвокат Дмитрий Лаевский в своем Telegram-канале объяснил, почему в рамках уголовного дела о КС следователи могут начать расследовать пытки над беларусами – и почему это неправильно. Что тут еще скажешь, Беларусь – страна приятного удивления. А вот и сам пост Дмитрия: 

«21 августа после посещения Центрального аппарата СК я объяснил, почему создание и деятельность Координационного совета соответствует Конституции, и сказал, что Центральный аппарат СК в рамках расследования уголовного дела о Координационном совете должен возбуждать дела и расследовать дела по фактам пыток.

Люди попросили уточнить, из каких норм вытекает обязанность Центрального аппарата СК реагировать на пытки в рамках дела о Координационном совете. Вопрос общественно значимый, поэтому уточняю.

В пункте 5 статьи 166 УПК закреплено, что одним из поводов к возбуждению уголовного дела является «непосредственное обнаружение» органом уголовного преследования сведений, указывающих на признаки преступления. Такое непосредственное обнаружение может произойти в рамках любого дела, в том числе в рамках дела о Координационном совете.

Как уже говорил, Центральный аппарат СК в ходе расследования дела о Координационном совете будет изучать Резолюцию Совета, в которой сказано, в том числе, что «правоохранительные органы применяли к участникам акций недопустимое насилие, что привело к человеческим жертвам, по отношению к задержанным применялись пытки». Утверждение о пытках – это сведения, указывающие на преступление. Ведь пытки в любом случае преступны (будь то часть геноцида, либо как отдельный факт превышения власти). Вот и состоялось непосредственное обнаружение. А можно еще открыть интернет и там «непосредственно обнаружить» много конкретных доказательств.

На первый взгляд может показаться, что возбудить дело о пытках в результате непосредственного обнаружения сведения о них – это только право Центрального аппарата СК и реализуется оно по их усмотрению. Нет, это не право. Часть 1 статьи 27 УПК устанавливает, что орган уголовного преследования в пределах своей компетенции ОБЯЗАН возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния, изобличению лиц, виновных в совершении преступления, и их наказанию, равно как принять меры по реабилитации невиновного.

Это их обязанность. И поскольку пытки происходили по всей стране в один период времени, то это именно компетенция Центрального аппарата СК. И это не только обязанность СК как органа, но и обязанность каждого конкретного следователя, получившего информацию о пытках. Часть 2 статьи 59 Конституции Беларуси гласит: государственные органы, ДОЛЖНОСТНЫЕ и иные ЛИЦА, которым доверено исполнение государственных функций, обязаны в пределах своей компетенции принимать необходимые меры для осуществления и защиты прав и свобод личности.

Это не дело частного обвинения, где госорган реагирует только после получения заявления (и пока заявления нет, то как бы можно и не предпринимать мер). Это дело публичного обвинения. Пытки затронули не только права и свободы пострадавших от них, но и права и свободы каждой личности в Беларуси, поскольку создали состояние угрозы и отсутствия безопасности. Поэтому Центральный аппарат СК, располагая информацией о пытках, не вправе бездействовать.

Единственный шанс общества, чтобы это не повторилось – немедленно добиться расследования и привлечения к ответственности тех, кто калечил и пытал, кто им приказал или разрешил, кто закрыл глаза на это, кто создал условия, кто не оказывал своевременно медицинскую помощь или препятствовал ее оказанию, кто помогал скрыть следы, и также тех, кто оказывал всему этому интеллектуальное содействие.   

Каждый, кто умеет писать или говорить, должен в любой форме требовать от руководства СК возбуждения и расследования дел обо всех фактах произвольных задержаний, избиений и пыток. Это очень важно именно сейчас. В интересах настоящего и будущего. Чтобы это будущее вообще настало».