«Как можно фальсифицировать 80%?» Что говорил Лукашенко работникам МЗКТ, которые кричали ему: «Уходи»

В понедельник 17 августа Александр Лукашенко встречается с работниками МЗКТ. Туда он прилетел на вертолете, пообщался с работниками в цехах и вышел к людям на улицу, те встретили его криками «Уходи!». Подробнее рассказываем, о чем Александр Лукашенко общался с работниками МЗКТ (аудио- и видеозапись встречи нам прислали работники предприятия).

— Никто не не хотел никаких кровопролитных перемен, — обратился к Лукашенко замначальника цеха Виктор. — Народ просто хотел, чтобы выборы прошли честно, были допущены все наблюдатели, которые хотели поучаствовать, посмотреть. Почему не допускали наблюдателей?

— Много можно задать вопросов «почему?»: и по насилию, и наблюдателям, и по подсчету, и много можно задать. Но это один, два, три вопроса, есть и другие вопросы. Что является критерием для того, чтобы ответить на этот вопрос? Закон. Скажи, пожалуйста, какой пункт конституции и закона нарушен?

— То, что не допущены…

— Нет, ты пункт назови. Он нарушен или нет? Нет. А почему ты этот вопрос задаешь? Ну, потому что он бытует. Я не хочу сказать, что тебе в голову вбили его. Он бытует в народе, как и бытует у меня вопрос: ребята, скажите, как можно фальсифицировать 80% голосов?

Работники МЗКТ возмущенно зашумели.

— У нас на участке целый день 9 числа стояли очереди 700−800 человек, — вступил в диалог другой работник.

— Да, и что?

— Это шли голосовать люди. Какая явка 40% предварительно?

— У тебя есть факты, что не было? — ответил вопросом на вопрос Александр Лукашенко. — Ты увидел толпу. У нас голосовали в Минске 35% досрочно, а сколько всего избирателей в Минске? Больше миллиона, так? Проголосовало 350 тысяч. Вы понимаете, какая еще толпа осталась? Она и шла голосовать.

В этот момент работники начали кричать: «Кто голосовал за Тихановскую?» и, видимо, поднимать руки.

— Проголосовали? Спасибо. Я думаю, что на улице мы с вами вряд ли договоримся, — прокомментировал Александр Лукашенко.

— Надо садиться за стол переговоров, — предложили работники.

— С десятью миллионами? Завтра я с тобой или твои люди, которым я поручу, с тобой готовы вести обстоятельный разговор за столом. А с коллективом я я уже поговорил сегодня. Я вижу, как вы настроены говорить с президентом. Еще раз повторяю, чтобы вас не держать на жаре: не обижайтесь на меня, но меня вы на колени не поставите, и не делайте прежде всего, чтобы было хуже вам и вашим и семьям. Вы это ощутите через неделю, когда вы устроите бардак на предприятии. Подумайте над тем, что я сегодня говорю и что сказал вам вчера. Слушайте, я это проходил. Я был директором и был обычным человеком, и я знаю, как это все делалось в середине 90-х. Этого в нашей стране не будет.

Далее Александр Лукашенко сказал, что для смены власти нужна новая конституция.

— Когда это будет? — спросил работник.

— Два варианта предложили, я их отверг, они мало отличались, идет работа над третьим. Вот Виктор приходил с высшим образованием, и ты, допустим, грамотный. Приходите, садитесь — и работаем над конституцией. Выносим на референдум, принимаем конституцию, и я вам по конституции свои функции передам. Но не под давлением и не через улицу. (…) Слушайте, я четверть века у власти. Сколько можно, конечно я когда-то уйду. («Сколько можно, ну», — раздается на фоне). Может, через год или через два — это зависит от вас. Но ты прав: нельзя эту конституцию отдавать непонятно кому, потому что будет беда, я этого больше всего боюсь. Да, я не святой. Вы знаете мою жесткость, вы знаете, что если бы не было жесткости, не было страны. Но вы знаете, на что я пойду, на что нет. Вы знаете, что ваших детей не обижу и страну никому не отдам.

Работники снова недовольно шумят.