Поротников: Неизменно только то, что мертво

Понятно, что наступит 10 августа. Но в данном случае я про более глобальное…

Секретный соцопрос властей, охвативший якобы 21 тысячу респондентов и показавший электоральную поддержку А. Лукашенко под 80%, позволяет спрогнозировать итоговые цифры, которые огласит ЦИК по результатам выборов.

Конечно, в ответ люди выйдут на улицы. Они уже выходят. Но вертикаль власти пока работает достаточно эффективно и выглядит монолитной. И ответ на протесты тоже предсказуем.

Тем не менее это не означает замораживания ситуации. Объективные факторы не позволят режиму вернуться в «зону комфорта». Выборы показывают, что наше общество меняется. Возможно, не так быстро, как хотелось бы. Но меняется.

Общество больше не мучается вопросом «Если не Лукашенко, то кто?». Ответ оказался для многих неожиданно прост: «Кто угодно». Место лидера в головах все большего числа белорусов становится вакантным, видно, что от Лукашенко люди устали. А на примерах Тихановского и Бабарико можно увидеть, какой формат лидера имеет шанс быть поддержанным людьми. И лишь дело техники и времени, когда новый альтернативный лидер может появиться в публичном поле.

Кстати, вполне возможно, он уже появляется. Я об известном минском рестораторе В. Прокопьеве, который обратился к А. Лукашенко с несколькими жесткими видеороликами. Это еще не политика, но уже пиар. А пиар — необходимый инструмент политики.

Власти, привыкшие иметь оппонента в лице оппозиции образца 90-х годов, на этих выборах впервые сталкиваются с вызовами информационного постиндустриального века. Это новые медиа, социальные сети и телеграмм-каналы, благодаря которым условная цена входа в публичное информационное пространство (и в политику, в том числе) резко понизилась. Привычная госпропаганда работает все хуже. И у режима нет ответа на эти новые раздражители. Политическое возбуждение и недовольство людей лишь возрастет после оглашения Ермошиной 10 августа итоговых результатов выборов.

Пока А. Лукашенко на вызовы отвечает привычным для себя способом — репрессиями. Но эти репрессии остаются точечными, власти явно пытаются избежать массового применения насилия. И будут стараться снизить уровень общественного недовольства. Пересматривается законодательство об административных правонарушениях в сторону смягчения. Милиция за первые 4 месяца этого года сократила количество привлеченных к административной ответственности на 57%.

Конечно, А. Лукашенко снова попытается вернуть себе амплуа народного президента-кормильца. Подняли немного пенсии. Звучат обещания бюджетникам. Для всего этого требуются деньги. Много денег. А. Лукашенко традиционно покупал лояльность значительных групп населения, обеспечивая рост их доходов. Кроме 2015 года, когда выборы прошли на фоне падающих доходов. Но сейчас у власти нет возможности покупать лояльность за деньги.

Наши хваленые индустриальные гиганты приносят все больше убытков. Запасы готовой продукции таковы, что многие национальные бренды можно закрывать до конца года — склады забиты. Обваливаются доходы бюджета, в мае сразу на 40%.

Даже установление в стране диктатуры латиноамериканского образца потребует денег. Только не для пенсионеров, а для покупки лояльности силовиков. Которым, кстати, в отличие от пенсионеров А. Лукашенко денег пока не обещает: мол, все зависит от того, как сработает экономика.

Персональные отношения А. Лукашенко и В, Путина не оставляют надежды на получение ресурсов из России в заметном масштабе. А Москва всегда выступала донором для поддержания социально-экономической стабильности в Беларуси.

Что бы ни говорил А. Лукашенко про возврат к экономическому планированию по советскому образцу, это пока скорее свидетельство его растерянности и отсутствия внятного понимания экономического положения страны. Очевидно, что необходимо менять и экономическую, и социальную повестку. Альтернативой расширению экономических свобод без российских денег является экономический коллапс. И вот эта экономическая перестройка достаточно быстро раскачает страну в политическом плане.

Историческое время существующей системы власти заканчивается у нас на глазах. Это не простой, но интересный процесс. Для меня в мои 42 года это будет третий подобный опыт: горбачевская перестройка, кебичевское «междуцарствие» и правление Лукашенко. Изменяемость — характеристика любой живой системы. Неизменно только то, что мертво.