– Я давно уже не меряю свою жизнь годами. Да и по паспорту мне только через два года будет 90, – замечает в ответ на моё поздравление Полина Биюмен (Осипенко). – Радуюсь новому дню, получаю позитивные эмоции от общения с односельчанами, хозяйство ещё держу – вот оно у меня какое большое: огород, козочка моя любимая – без помощи сыновей, конечно, не справилась бы… Не могу сидеть без дела – пока человек живёт, он должен двигаться.
Украденное детство
Об опалённом войной детстве Полины Биюмен можно написать целую повесть. Война для моей героини – это не только четыре года борьбы за выживание, это часть жизни, которая сформировала ее мировоззрение. Она украла у одиннадцатилетней девочки детство и заставила ее повзрослеть раньше времени, смотреть смерти в глаза, научила терпеть голод и боль, отличать правду от лжи, ценить то, что имеешь.
Родилась Полина Терентьевна на Могилёвщине в деревне Старый Дедин в семье, где воспитывалось 10 детей.
– Враг ступил на нашу землю через месяц после начала войны. За это время многие односельчане успели уйти на фронт, а те, кто остался, в том числе и мой отец, помогали эвакуировать колхозное имущество вглубь страны. Помню тот день, когда фашисты пришли в нашу деревню… Я пасла в поле корову, услышала со стороны деревни взрывы – поняла: случилось страшное. Когда возвращалась домой, рядом разорвался снаряд. Взрывной волной меня отнесло на несколько метров. Не помню сколько времени я так пролежала. Когда открыла глаза, увидела над собой вражеский самолёт, он медленно летел в сторону деревни. Во дворе своего дома я впервые услышала немецкую речь: «Сталин капут», – вспоминает моя собеседница.
7 дней велись бои вблизи деревни Старый Дедин. После того, как советские войска отступили, фашисты заставили местных жителей с детьми собирать и закапывать погибших советских солдат.
– У каждого убитого мы находили зашитые в одежду капсулы, в которых были бумажки с именами и домашним адресом. Когда мы проходили через пропускной пункт, немцы забирали у нас эти капсулы. Тогда мы, подростки, решили возвращаться в деревню другим путём. Собранные капсулы отдали бывшему директору школы. Уже после войны он связался с родственниками убитых. А ещё нас заставляли собирать винтовки. Так мы, когда немцы не видели, сбрасывали их в овраг и там закапывали.
Вспоминает Полина Терентьевна, как помогала трём раненым солдатам.
– Они меня окликнули, когда я ягоды собирала. Пить попросили – сами боялись подойти к речке, чтобы не попасть на глаза немцам. У одного из них рана страшная на ноге была. Вечером мы с мамой принесли им еду и медикаменты, перевязали раны. Три дня тайком за ними ухаживали. Потом они попросили крестьянскую одежду. Я им что-то из вещей братьев принесла, а на следующее утро солдат уже не было. Надеюсь, они смогли тогда вырваться из окружения.
Не только солдатам девочка-подросток помогала:
– В наших лесах партизанские отряды действовали. Партизаны часто на ночлег в деревне оставались. Местные жители им еду готовили, одежду стирали. У нас с партизанами договор был. В условленное время девчонки выходили на высокую гору и громко пели песни. Когда мы пели «Ты не вейся чёрный ворон», значит в деревне были немцы или полицаи, если заводили «Ты ждёшь, Лизавета…», значит всё тихо.
Однажды девочка стала свидетелем страшной трагедии, которая до сих пор у неё стоит перед глазами.
– Я траву кроликам рвала у ручья. Вижу, по дороге немцы идут и ведут двух девушек. Как я поняла по одежде, медсёстры они были, молоденькие такие, может, на лет 7 меня старше. Избитые, они еле ноги передвигали. Одна плакала сильно, а вторая смеялась. Но смех этот был жуткий, смех безумного человека. Их повели к лесу и там расстреляли, – вспоминает Полина Терентьевна. – От выстрелов у меня всё перевернулось тогда внутри. Каждый раз, когда я приезжаю в деревню, приношу цветы к братской могиле, где похоронены девушки.
Отца моей героини, когда он вернулся со Смоленщины, куда с другими мужчинами эвакуировал скот, немцы забрали в плен. Освободили его в 1944 году войска Красной Армии. Он так и остался до конца войны при одной из частей.
Семья Осипенко выживала как могла. Одна пара валенок на сестер, одна – на братьев, зимой не могли дождаться весны, чтобы можно было варить щи из лебеды. Летом спасал лес: ягоды, грибы. Хозяйство, которое было, немцы разворовали.
– По паспорту-то я – Пелагея Тереховна, – показывает мне документы моя собеседница. – Когда советские войска начали освобождать Могилёвщину, нам приказано было в лес уходить. Все ценные вещи мы собрали в ящик и закопали в землю. Когда вернулись, практически везде были руины. Дом чудом уцелел. А вот ящика тогда мы не нашли. Откопали его намного позже, когда велись какие-то строительные работы. Паспорт уже тогда новый дали…
Молодость моя…
– Вы уж извините, что я всё о войне и о войне, – оправдывается моя собеседница. – Живёт она во мне… После войны тоже нелегко было. Но что значит строить мирную жизнь под мирным небом и что каждый день ходить под прицелом немецкого автомата… Отец наш бондарем хорошим был. Нас это и спасало. Посуду он делал разную, игрушки детские. Помню, возьмём с сестрой зимой саночки, положим в короб ложки, свистелки и везём в Климовичи на базар продавать.
После окончания Кричевского педагогического училища Полина Терентьевна по распределению попала в Брестскую область. Первым ее местом работы стала Повитьевская школа.
– Война не дала возможности многим вовремя закончить школу. Мой 4-й класс – это были не совсем малыши, некоторые в ровесники мне годились. Но сколько было у этих ребят желания учиться!
Был среди первых учеников Полины Терентьевны ученик, о котором моя собеседница вспоминает с особой гордостью.
– Многие в районе его знают – Владимир Кузич, бывший председатель колхоза им. Димитрова, председатель ветеранской организации. Вы бы только видели, как он стремился к знаниям, сколько читал, как относился к старшим. Неудивительно, что он вырос достойным человеком.
В Повитье Полина Терентьевна познакомилась со своим будущим мужем:
– Василий работал в лесничестве. Его по службе часто переводили то в одно, то в другое место. Ну а я, как верная жена, всегда была с ним. В 1979 году мужа направили в Верхолесье, где мы и осели на постоянное место жительства. Здесь родились сыновья Василий и Владимир.
До 1991 года Полина Терентьевна работала в школе. Об этом времени замечает, что оно пролетело как один день, яркий, насыщенный событиями, но такой короткий, стремительный, что ей и не верится, а были ли эти годы? Были – утверждают бывшие ученики, которым моя героиня дала путёвку в жизнь. Они помнят свою первую учительницу – добрую, в спорных ситуациях принимавшую всегда их сторону и в то же время строгую и требовательную. Закалённая войной, она учила их ценить маленькие радости, которыми был наполнен день, замечать, как смеются ручьи, просыпаясь от зимнего сна, как танцуют рыжие листья в осеннем хороводе… Она заряжала малышей своим позитивом и энергией, ходила с ними в походы. Они и сейчас, врачи и учителя, инженеры и экономисты, домохозяйки и строители, которые приезжают в родную деревню в гости и которые здесь живут постоянно, знают, что двери дома Полины Терентьевны для них всегда открыты – она с радостью примет своих учеников, напоит их козьим молоком, выслушает и даст совет.
Да и внуки с правнуками тоже не забывают любимую бабушку. Часто навещают её, замечают, что сейчас, когда она больше времени стала проводить дома, эта поддержка ей необходима. 27 лет Полина Терентьевна помогала в местном храме, продавала свечи и другие церковные товары, принимала церковные записки. Как заметил один из односельчан, очень важно, как тебя встречают на пороге храма, как отвечают на твои вопросы. Полина Терентьевна была не просто продавцом, но и тонким психологом, который своей приветливостью помогал людям, нечасто посещающим церковь, сориентироваться во время службы. В силу возраста и здоровья женщина не может уже посещать храм.
– Наш род Осипенко в 4-м поколении насчитывает сейчас 128 человек. Раз в пять лет мы встречаемся вместе на Могилёвщине. Не можем наговориться, стольким хочется поделиться, – понимаешь, что другого такого раза у тебя может и не быть. Пожелайте мне дожить до нашей следующей встречи в 2022 году. А всё остальное у меня есть, – говорит на прощание Полина Терентьевна.
Елена БАКУН.
Фото автора.